Андреи Синицын - Фантастика 2002. Выпуск 3

— Сбежать он хотел, — заявил Хуч. — Вот вы попробуйте, просидите всю жизнь в клетке.

— Кто-нибудь еще знал об этом? — вмешался я.

— Никто. Никто не успел узнать.

— Почему?

— Потому что Герцог погиб. Острая двусторонняя пневмония. Кто-то забыл закрыть форточку на ночь, зима… В общем, он не прожил и трех дней, антибиотики не помогли. Такой вот печальный итог.

— Это вы его убили! — заявил я. — Сначала форточку открыли, потом лечили его неправильно или еще что-то там… Не важно как. Главное то, что вы это сделали.

— Нет, нет, что вы… — забормотал старик. — Как я мог?

— Вы испугались. Страшно испугались.

— Да! — признался вдруг профессор. — А вы бы не испугались на моем месте? У нас обычный мединститут, я руковожу кафедрой, ответственное лицо. А тут такое феноменальное открытие! Вы вспомните время — холодная война, гонка вооружений, империалисты разрабатывают секретное оружие. К нам и так из КГБ регулярно наведывались, интересовались, нет ли у нас разработок, перспективных в плане… Ну, вы понимаете, в плане чего. Они называли это «оборонными приоритетами». Если бы сведения о «Комбинации 3216 д» стали известны, нас бы засекретили.

— А что в этом плохого для вас? — спросил я. — Заработали бы немало деньжат, за оборонку тогда хорошо платили, дали бы вам еще какой-нибудь доппаек, привилегии, а со временем, глядишь, и Героя Соцтруда бы получили…

— Я бы сразу стал невыездным, понимаете? Я регулярно ездил за границу с докладами, конечно, не в капстраны — в ГДР, в Чехословакию, Польшу, но тогда и это было высоким уровнем. Я жил очень неплохо и вовсе не собирался разрушать свой уклад жизни. И самое главное: я не хотел, чтобы все это попало в грязные руки. — Профессор покачал головой. — Вы можете мне не верить, но я всегда был пацифистом. Это же не просто картинки-узоры… Оружие, мощное оружие… Сделать тупых умными, умных — олигофренами… Боже упаси. Стоит только начать, и уже не выберешься. Помните, что они сделали с Дмитрием Андреевичем? С Сахаровым. Я знал его лично, в больнице его консультировал…

— Понятно, — сказал я. — Должен признаться — вы были абсолютно правы, доктор. Обезьянку, конечно, жалко, но что тут было поделать… Только как же получилось, что комбинация до сих пор существует, почему вы ее не уничтожили сразу?

— Вы уже догадались почему. У меня был больной сын, Игорек. Олигофрения. К тому времени ему было восемнадцать лет, полжизни провел в интернате для слабоумных. Здоровенный парень, в армию не берут, читать едва научился, зато преступных наклонностей — хоть отбавляй. К этому у него были явные способности — к воровству, к бродяжничеству, к постоянным дракам на улицах. Наркотиков тогда не было в таком масштабе, как сейчас, но дешевым портвейном он напивался постоянно. Ужасно… Он свел в могилу свою мать, и я тогда тоже был близок к инфаркту. Он выносил из квартиры вещи и продавал. Ко мне приходил участковый… В общем, я решил, что попробую комбинацию на Игоре, а потом уничтожу ее — вне зависимости от результата.

— И Игорь стал умницей.

— Да. Феноменально! Это превзошло все мои ожидания…

— И тут же исправился, свернул с преступного пути и пошел светлой дорогой в будущее?

— Сперва все было хорошо — Игорь стал намного спокойнее, начал читать, много и с удовольствием. Поступил в техникум, учился неплохо, стал разбираться во всякой механике. Пить бросил. Я просто нарадоваться не мог. Он собрал мотоцикл своими руками, потом машину старую купил, починил… Техникум окончил, стал зарабатывать. А через три года его арестовали. Оказывается, там целая преступная шайка была, они квартиры грабили, а Игорек все это на своей машине возил. Дали ему четыре года. Отсидел, вышел. А дальше вы все знаете.

— С тех пор как он забрал рисунки и ушел, он с вами никак не связывался?

— Никак. Я пытался найти его — безуспешно.

— Хотите знать, где он живет? Увидеть его хотите?

— Не уверен. — Руки профессора задрожали. — Откровенно говоря, я к этому не готов. Он избивал меня… несколько раз, после тюрьмы. Пожалуй, лучше мне его не видеть. Он жесток — холодно, расчетливо, бесчеловечно. Я боюсь его.

— Итак, почему же вы все-таки не уничтожили свои волшебные узоры?

— Жалко было. Я думал, никто не знает о них. Думал, унесу этот секрет с собой в могилу. Увы, не получилось…

— Сколько графических комбинаций было в вашем сейфе?

— Две. Всего две. И один нейтрализатор.

— Нейтрализатор? Это что еще такое?

— Устройство, генерирущее световые вспышки. Похоже на фонарь. Оно снимает положительный эффект от «Комбинации 3216 д». Больше того — нейтрализатор приводит умственные способности в состояние гораздо хуже прежнего. Проще говоря, бывший дебил становится имбецилом.

— Знакомая штука… Тоже ваше изобретение?

— Да. Уже в восьмидесятых годах я экспериментировал на кошках. У кошек, конечно, эффект слабее, и вообще находка действующей частоты была случайностью…

— Слишком много у вас случайностей, — перебил его я. — Вы создали эту штуку, чтобы попытаться нейтрализовать Игоря. Только он опередил вас.

— Подождите, Федор Андреевич, — встрял Хуч, — вы сказали, что нейтрализатор действует на бывших олигофренов. А на нормальных людей?

— Никак не действует.

— То есть он не может сделать нормального человека дураком?

— Никоим образом. Только того, кто был «исправлен» при помощи «Комбинации 3216 д».

Меня прошиб холодный пот. Хуча, судя по всему, тоже.

— Ты понял, Митя, что это значит? — произнес он дрожащим голосом.

— Понял, — сипло сказал я. — Мне не грозит превратиться в овощ. Я уже почти спасен. А вот ты — нет.

— Так вы — «исправленный»? — Профессор вытаращился на Хуча.

— Да. Ваш Игоречек обработал меня нейтрализатором. — Хуч едва не плакал.

— Быть того не может! — уверенно заявил профессор.

— Почему?

— Нейтрализатор действует почти мгновенно, в течение пяти секунд.

— Тогда все понятно, — тихо сказал Хуч.

Мы покинули профессора, но не дошли до дома. Забрели в ближайшее кафе и набросились на холодное пиво, снимая стресс.

— На твоего Севу он воздействовал настоящим нейтрализатором, — сказал Хуч. — А нам показал имитатор, игрушку. И это намного облегчает дело.

— Дело в шляпе, — заявил я. — Ты гений, Хуч, что додумался навестить дедулю-профессора. Нам с тобой ничто не угрожает. А рыжего, гада такого, скрутим.

— Отнимем у него нейтрализатор, — подхватил Хуч, — и посветим в рожу. Пусть снова станет дебилом. Он это заслужил.

— Только ты не вздумай присутствовать при этом, — сказал я. — Тебе на работу настоящего нейтрализатора смотреть нельзя. Пятнадцать секунд — и ты кретин.

— Козе понятно, — сказал Хуч.