Владимир Петров-Одинец - Нечаянный колдун

Вице-консул США спал, откинувшись на спинку сиденья. Большой вертолет шумел на холостых оборотах, невидимый с шоссе сквозь березовый колок. Бойцы бежали к проселку, на который выруливал «Навигатор» с дипломатическими номерами. Операция по освобождению завлаба Ивлева завершалась.

Под успокоительный гул мотора усталые колдуны дремали. Поиск Ивлева и ментальная атака на сопровождающих заставили сотрудников основательно выложиться. Даже самые сильные чувствовали себя опустошенными, что уж говорить о середняках. Но связавшее всех чувство общности, похожее на мгновенный оргазм — по словам Полинки, любительницы качественного секса — жило в каждом сотруднике сладким послевкусием. Во всяком случае, так Матвеичу сказали многие, пока хановские парни грузили бесчувственного Ивлева и его захватчиков.

Полинка. Теперь она Матвеича сторонилась. Их объяснение состоялось в день, когда Ивлев разрешил Горлову отправиться в Николаевск за невестой. Колдунья ждала у выхода из лаборатории:

— Любишь её?

Матвеич не нашелся, что ответить. Врать он не собирался, но огорчать женщину, которая из-за него разошлась с мужем? Краев, двухметровый парень, дважды приходил в дом Горлова для мирных переговоров, пока не убедился, что соперник в его жене не заинтересован. Почему Полина решила развестись, если до этого пять лет преспокойно наставляла своему красавцу развесистые рога, не знал никто. Матвеич гадать не стал, разговоры на эту тему обрывал, но чувство вины перед статной колдуньей все-таки испытывал.

— Желаю тебе счастья, Саша. На всякий случай запомни — я всегда буду ждать тебя. Даже если ты ко мне никогда не придёшь, — и девушка ушла вверх по лестнице.

Провожая взглядом ладную фигурку, особенно привлекательную сзади, Матвеич тогда испытал мгновенную жалость, что не султан он. Но тут же отряхнул с себя недостойные влюбленного мечты о гареме. Однако они периодически возвращались, особенно при длительном воздержании. Как в этот раз. Чертовы порядки ввел московский мэр! Лена пожила две недели в квартире Матвеича, попробовала устроиться на работу и столкнулась с проблемой регистрации. Обращаться в Ивлеву за помощью Горлов посчитал нахальством, поэтому с сожалением отпустил жену в Николаевск. Свадьбу наметили на середину апреля, пригласительные разослали, ресторан заказали. Супруги каждую ночь проводили в астральном контакте, признаваясь, что тела истомились в ожидании настоящей встречи.

Матвеич очнулся от дрёмы. Вертолет шел на посадку.

— Так, орлы и чудо-богатыри, поздравляю! Операция проведена успешно, недруги схвачены с поличным.

Кроме Ханова и маршала, присутствовали Горлов, Роберт, Полина и Ахат. Они смотрели сквозь полупрозрачные зеркала на задержанных, сидящих в разных комнатах.

— Ну, готовы подстраховать? — поторопил маршал.

Ханов на английском задал вопрос. Матвеич ничего не понял, но Ахат показал пальцем на спинку переднего сидения. Там, в специальном ящичке, лежали наушники.

— Назовите ваше имя и должность, — повторил Василий Иванович.

— Вы ответите за произвол, факнутые русские! — загрубил возрастной американец, которого час назад пришлось вычерпать до дна, отправить в обморок. Сейчас в нём снова ощущалась сила и уверенность.

— «Зря бахвалишься, передо мной ты никто», — и Матвеич начал раскручивать щуп с «комка».

Прикрыл глаза, настраиваясь, представляя то, забавное устройство переменной емкости, увиденное в далеком детстве. Алюминиевые пластины, вырезанные в виде секторов, входили между такими же, а в динамике звучала музыка сфер, прорезались разные радиоканалы. Отец творил чудеса, находил радиолюбителей на краю света, медленно крутя верньер. Вот, звякнула мысль. Нет, не мысль, а зрительные образы: Ивлев, точнее — фото. Офицер в американской форме. Рука, протянутая для пожатия. Девица отходит от машины. Ивлев. Сейф, распахнутый настежь. Молодой парень, тот, что молчит. Еще один сейф, но под флагом с крестом — Швейцария? В сейфе — купюры, доллары в банковских бандеролях. Снова сейф, но уже с Ивлевым, уложенным внутрь…

Маршал повернулся к Матвеичу, с любопытством выслушал:

— Даже так? А прочитать мысль сможешь? Как — не знаешь английского? Ханов, срочно исправить упущение… Кто нормально владеет?

— Я, — вылез Роберт.

— Давайте все вместе по Горловской методе, — предложил Ахат.

Роберт зыркнул в его сторону:

— Я сам могу!

Маршал вмешался, рявкнул:

— Выполнять!

Не убирая щуп из головы американца, Матвеич подключил к своему полю остальных. Роберт, поймав контакт, грубо шарился в чужом мозгу, не скрывая присутствия. Старший американец запел гимн. Решил, видимо, так помешать ментальному обыску. Потом зажал виски руками, рухнул на колени. Матвеич чувствовал, как бился в конвульсиях чужой мозг, словно насилуемая женщина. Полинка и Ахат ушли из контакта, зато Роберт продолжал выкрикивать английские слова. Матвеич попросил Полину:

— Что он говорит?

— …мы все равно прочтем твои мысли, выпотрошим память… а потом выбросим на дорогу… тебе никто не поверит… лучше говори сам… стань нашим агентом… а второго мы уберем… он не узнает…

Горячий шепот Полины звучал в ухе. Сочувствие к человеку, не готовому на мгновенную измену, тронуло Матвеича. Он стал разрушать контакт, меняя настройку. Американец затих, собравшись в позу эмбриона.

— Контакт прервался. Устал я, и так целый день в ментальном контакте…

Врать было легко. Там, за стеклом, охранники развернули американца, зафиксировали, дав простор врачу. Тот глянул под веко и покачал головой.

— Ну, если на второго сил нет, то все свободны, — недовольно согласился маршал.

Ахат покрутил головой, оттягивая пальцем воротник безукоризненной рубашки:

— Ребята, как насчет чашечки моего капучино? Кофе по-марамойски! Полина, у тебя все равно не получится! Шашлык и кофе — мужская прерогатива…

Пока этот постулат оспаривался и переводился в ранг тезиса, Роберт придержал Матвеича:

— Ты зачем американца с крючка снял? Кого жалеешь? Врага! Смотри, предательство начинается с жалости, а…

— Не пошел бы ты? Сам не можешь, так на меня сваливаешь?

— Дураков не ищи, Горлов! Я тебя маршалу сдам! Он сопли жевать не будет. Не просто вылетишь, а с концами. Были тут такие слабаки. Как Фома хреном смёл!

— А в морду? — ненависть затапливала, только краешек сознания удерживал Матвеича от взрыва.

Спас Ахат. Проницательный татарин успел втиснуться между магами, за ним подоспела Полина. Зацепив Роберта под руку, она развернула его и уволокла по коридору. Матвеич тяжелым взглядом провожал недруга. Такого накала неприязни в Роберте он еще не встречал. Но и в нем скопилось желание расплющить сволочь в кровавое пятно. Такие остаются после шлепка по комару.