Роберт Хайнлайн - Звездный зверь. Имею скафандр - готов путешествовать

Денег не хватало. Я с тоской осознал, что мне придется продать «Оскара», чтобы протянуть первый семестр. Но на что я протяну остаток года? «Отважный Джо», стандартный американский мальчик-герой, всегда заявляется в колледж с пятьюдесятью центами в кармане и благодаря своему золотому сердцу приходит к последней главе, всех победив и с изрядным счетом в банке. Но я-то отнюдь не «Отважный Джо». И стоит ли начинать учиться, если к Рождеству меня выставят из-за нехватки денег? Не будет ли разумнее подождать год и за это время свести короткое знакомство с киркой и лопатой? Был ли у меня выбор? Университет нашего штата, единственное высшее учебное заведение, куда я наверняка мог поступить, переживал трудные времена. Поговаривали, что многих профессоров уволят и университет потеряет свой нынешний статус. Вот смеху-то будет — корпеть несколько лет, зарабатывая себе бесполезный диплом никем не признаваемого учебного заведения.

Да и раньше наш университет котировался не выше второсортного технического училища.

Калифорнийский технологический и Институт Рокфеллера прислали мне отказы в один и тот же день, первый — на стандартном бланке, другой — в форме вежливого письма, гласившего, что принять всех абитуриентов, сдавших экзамены по вступительной программе, институт не сможет.

Помимо всего этого мне еще досаждали и различные мелкие неприятности. Пятьдесят долларов были единственной положительной стороной участия в телевизионном шоу. Человек, одетый в скафандр, выглядит в телевизионной студии, прямо скажем, глуповато, и ведущий выжал из этого все, что мог, постукивая меня по шлему и спрашивая, там ли я еще. Куда уж смешнее! Потом он спросил, что я намерен делать со скафандром, но когда я начал отвечать, он отключил мой микрофон и включил заранее записанную ленту со всякой чушью о космических пиратах и летающих тарелках. И половина жителей нашего городка решила, что слышала мой голос.

В общем-то, все это было бы не так уж трудно пережить, если бы в городе не появился Туз Квиггл. Все лето он где-то отсиживался, в тюрьме, по всей вероятности, но на следующий день после телевизионного шоу уселся за стойкой в аптеке, долго сверлил меня взглядом, затем осведомился громким шепотом;

— Слышь, ты случайно не тот самый знаменитый космический пират и телезвезда?

— Что скажешь, Туз? — спросил я.

— Ух ты! Хочу взять у тебя автограф! В жизни не видел живого космического пирата!

— Заказывай, Туз. Либо освободи место для кого-нибудь другого.

— Солодовой с шоколадом, коммодор, только без мыла.

Туза распирало остроумие каждый раз, когда он появлялся в аптеке. Лето выдалось на редкость жаркое, и от жары все заводились с пол-оборота. В пятницу, перед Днем труда, на складе забарахлила система охлаждения воздуха, ремонтника мы найти не смогли, и я провозился с ней целых три часа, насквозь пропотел, испортил при этом свои самые лучшие брюки. Я вернулся к стойке, только и мечтая, как бы добраться до дому и до ванной, когда в аптеку вплыл Туз, приветствуя меня громким возгласом:

— Привет, командир Комета. Гроза космических путей! Где же ваш бластер, командир? Смотрите, как бы Галактический император не оставил вас после уроков за такую небрежность! Ик-ик-ик-иккити-ик!

Девчонки, сидевшие за стойкой, прыснули.

— Отвяжись, Туз, — сказал я устало. — Жарко сегодня.

— И поэтому ты вылез из своих резиновых кальсон?

Девчонки засмеялись. Туз, скорчив рожу, продолжал:

— Слушай, малый, уж коль ты обзавелся шутовским нарядом, грех тебе не пустить его в дело? Дай объявление в «Кларион»: «Имею скафандр — готов путешествовать». Ик-ик-ик! Или наймись к кому-нибудь пугалом на огород.

Девчонки заржали. Я сосчитал до десяти, потом еще раз, но уже по-испански, потом по-латыни и спросил строго:

— Что ты заказываешь, Туз?

— Как обычно. Да поживей — у меня свидание на Марсе.

Из-за своей конторки вышел м-р Чартон, сел за стойку и попросил меня сделать ему прохладительный с лаймом. Его, разумеется, я обслужил первым, что прервало поток остроумия со стороны Туза и, по всей вероятности, спасло ему жизнь.

На некоторое время мы с хозяином остались одни. Он сказал тихо:

— Ты знаешь, Кип, почтительное отношение к жизни не должно распространяться на очевидные ошибки природы.

— Простите, сэр?

— Квиггла можешь больше не обслуживать. Мне такой клиент ни к чему.

— От Туза и его острот мне ни жарко, ни холодно. Он же безвредный.

— Я часто задаюсь вопросом, действительно безвредны такие люди, как он? До какой степени прогресс цивилизации затормаживался насмешливыми тупицами и пустоголовыми жалкими людишками? Иди домой, завтра тебе рано ехать.

На все праздники родители Джейка Биксби пригласили меня к Лесному озеру. Мне очень хотелось поехать, и не только ради того, чтобы скрыться от жары, но и чтобы потрепаться как следует с Джейком. Но я ответил:

— Ну вот еще, мистер Чартон. Не бросать же мне вас одного ковыряться здесь.

— На праздники многие уедут, так что я, может, вообще не буду открывать бар. Отдохни, Кип. Ты ведь изрядно устал этим летом.

Я дал себя уговорить, но все же остался до самого закрытия, да еще подмел пол. И только после этого отправился домой, серьезно задумавшись по пути.

Все. Карнавал окончен, и пора убирать игрушки в ящик. Даже деревенскому придурку и то ясно, что скафандр мне ни к чему. Не то чтобы я обращал внимание на подначки Туза, но… серьезной нужды в скафандре у меня действительно не было, а в деньгах — была. Даже если Стенфорд, Массачусетский, Карнеги и все остальные университеты откажут мне в приеме, я все равно начну учиться в этом семестре. Университет нашего штата не из лучших, это верно, но я ведь тоже не подарок и уже многое понял, например, что многое зависит от меня, а не от колледжа.

Мама уже легла спать, а папа читал. Я поздоровался и пошел в сарай, решив снять с «Оскара» всю смонтированную мной оснастку, упаковать его в ящик, надписать адрес и утром позвонить на почту, чтобы его забрали. Его увезут прежде, чем я успею вернуться с Лесного озера. Быстро и аккуратно.

Он висел на своем месте, и мне показалось, что он улыбнулся, приветствуя меня. Чушь, конечно. Я подошел поближе и похлопал его по плечу.

— Ну, старик, ты оказался настоящим другом. Рад был с тобой познакомиться. Надеюсь, еще встретимся. На Луне.

Но «Оскару» не суждено было отправиться на Луну. Нет, его увезут в Акрон, штат Огайо, на демонтаж. С него снимут детали, которые еще можно использовать, а все остальное выкинут на свалку. У меня даже во рту пересохло.

— Ничего, дружище, все в порядке, — ответил мне «Оскар».

Вот, видели? Бедная моя голова! Ведь это не «Оскар» заговорил, это я просто слишком долго не обуздывал свое воображение. Так что я перестал его похлопывать по плечу, вытащил ящик и снял с его пояса гаечный ключ, чтобы отвинтить баллоны с дыхательной смесью. И замер на месте.