Зубачева Татьяна - АНАЛОГИЧНЫЙ МИР – 2

Он потянулся ещё раз, засыпая. За квартиру до Рождества уплачено. И на жизнь запас есть. Ну, значит, и решить надо тоже до Рождества. А сейчас спать.

Сны он теперь видел редко, а проснувшись, не помнил. Да и зачем? Сон — он и есть сон, был, и нету. А верить в сны он никогда не верил. Ещё с питомника, с тех снов наяву, туманных картинок.

Андрей идею переезда поддержал. Но вариант Гатрингса отверг.

— Хрен редьки не слаще. Там, говорят, с работой совсем хреново.

Эркин нехотя кивнул. К ним оттуда приезжали работу искать, так что понятно всё.

— Так что, здесь сидим?

— Рвать надо, — Андрей, крякнув, взваливает на спину мешок и, покачиваясь, пружиня всем телом, несёт его через пути в склад.

Хреновая работа сегодня. Вагон от склада далеко, носить неудобно. Но в городе всё меньше работы, и всё больше народу толчётся на станции. А тут ещё повадились с собственными грузчиками приезжать. Приходится на любое соглашаться. Они и раньше особо разборчивыми не были, но хоть насчёт оплаты можно было поторговаться, а теперь…

Они таскают мешки бегом, зорко поглядывая по сторонам: не вывернет ли откуда маневровый. Есть люди: и посигналят тебе, и замедлят ход, пропуская, если видят, что ты под грузом, а не так просто, а есть такие… стервы сволочные, гоняют не глядя, им цветного задавить, как окурок растоптать. И раньше можно было там куртку снять, повесить. А сейчас… всё на себе и то в оба гляди. Работы нет, а жрать всем охота. Кто в имениях на лето приткнулся, тоже возвращаться стали. Прав Андрей. В больших городах ещё хуже. И с работой, и с жильём. А в маленьких комендатур нет, и беляки что хотят творят.

Наконец они сваливают последний мешок. И беляк с выпирающим над поясным ремнём колышущимся брюхом отсчитывает им десять кредиток. И подчёркнуто вручает их Андрею.

— Дашь ему там сам, сколько решишь.

Андрей кивает, забирая деньги, и они уходят.

За штабелями шпал Эркин усмехнулся.

— Не думал, что ты удержишься, смолчишь.

— Что я, совсем дурак? — Андрей быстро отсчитывает и передаёт ему половину замусоленных бумажек. — В дерьме копаться… Айда, перекусим.

— Давай, — кивнул Эркин. — До эшелона успеем?

— С запасом.

Они пробираются в их закуток с краном. Как всегда появляются "кофейная" девчонка с братишкой.

— Кофе с устатку, парни.

— Наливай две, — командует Андрей.

Сегодня Эркин взял из дома несколько картофелин в мундире. Андрей достаёт хлеб.

— Работы больше, платы меньше.

— Хреново, — кивает Андрей. — И дороже всё стало. Без запаса не перекрутиться.

Девчонка стоит, дожидаясь кружек, в закуток вваливаются решившие передохнуть, и о переезде говорить сейчас нельзя. Щедро пересыпанный руганью общий разговор. И всё о том же.

— С работой совсем худо…

— И будет хуже…

— Не каркай, ты…

— Заткните его там…

— Чего заткните?! Я что, не правду говорю?!

— Тошно от твоей правды!

— В городе работы совсем нет.

— А с дровами?

— Это только вон, Белёсому с Меченым пофартило.

— А что, беляки сами теперь пилят да колют?

— Ни хрена! Колотые привозят, чтоб их…!

— А мы, значитца, побоку…!

— А там, ну, откудова привозят, там кто колет?

— А хрен их знает…

— И на рынке только подноска…

— И манер взяли… жратвой расплачиваться…!

— Хреново.

— Не, Белёсый, жратвой когда, так хоть сыт будешь…

— Да на хрена мне кусок этот?! Я им, что ли, за койку заплачу?!

— Во! Я и съехал из-за этого. Денег-то совсем нет, или жрать или за койку платить, ну и всё…

— И где теперь?

— В Цветном прибился, где ж ещё…

— И хватает теперь?

— Ну, ты совсем…! Он же теперь за койку не платит!

— Это когда в одной, что ли?

— А ты как думал?!

— Стоп, парни. Женатику легче.

— Ага, за койку не платить…

— Заткнись, болван. Женатик и за себя, и за бабу, и за пискунов платит…

— Не, одному легче…

— Так в одной койке спать — это ж не жениться…

— Да ну вас к дьяволу…!

— Кто как может, так и устраивается…

— Белёсый, ты как платишь?

— Деньгами.

— А за жратву?

— Ни хрена! Жратву я сам покупаю, она готовит только…

— Платишь за это?

— А как же!

— А ты, Меченый?

— Плачу. И ещё работу всякую по дому там, по двору…

— Обдираловка…

— Как получилось…

Докурены пущенные по кругу сигареты, допит кофе и доеден хлеб, собраны с ладоней крошки. Вот-вот подойдёт большой эшелон и надо быть наготове, чтобы перехватить работу.

— Эшелон большой?

— На три ватаги будет.

— Третью сбиваем, — быстро говорит Андрей. — Подваливайте.

— Айда, — машет рукой Одноухий.

И они бегут, ватага за ватагой, навстречу большому товарному эшелону, медленно вползающему в путаницу путей.

В церковь они пришли прямо со станции. Только завернули к Андрею за ящиком. Священник был уже на месте.

— Рад вас видеть, дети мои.

— Добрый вечер, сэр, — вежливо улыбнулся Андрей. — Так что с полом?

Эйб Сторнхилл никак не ожидал, что индеец приведёт и этого странного белого парня. Рассчитывал, что Меченый придёт один. Им бы пришлось работать вдвоём, и за работой индеец бы оттаял, по своему опыту Эйб знает, как совместная работа позволяет раскрыть душу. Но… а может, это и к лучшему. Для пола во всяком случае. И всё же… Эйб решительно снял сюртук, закатал рукава рубашки и присоединился.

Эркин надеялся, что беляк даст им работу и умотает, ну, в крайнем случае, останется надзирателем, но такого… Андрей тоже хмурился, хотя работа ладилась, а священник оказался, к удивлению, довольно толковым помощником и не пытался командовать.

Завязался и неизбежный, в меру доброжелательный разговор.

Белого парня звали Эндрю. Он снимает койку, хозяйка готовит ему и стирает. А работает на станции, ну, и другую работу может, а так, да, они напарники, ну, работают вместе… — вот и всё, что удалось узнать Эйбу за время их совместной работы. Эйб старался, чтобы его вопросы выглядели ненавязчивым естественным любопытством — не более. Но упорное угрюмое молчание Эркина и вежливая отчуждённость Андрея явно показывали: его не подпускают. А то, что они вместе работают, парням неважно.

Втроём они управились довольно быстро.

— Ну вот, — Эйб медленно опускал рукава рубашки. — Спасибо вам, дети мои. Мы славно потрудились во славу божью.

Андрей собрал инструменты и выпрямился, посмотрел на Эркина.

— Сэр, — разжал губы Эркин, — нам можно идти?

Эйб почувствовал обиду, но сдержался.

— Вы так спешите?

— Да, сэр, — Андрей всё-таки взорвался. — Да, спешим. Не знаю, как вы, сэр, а мы на станции с утра ломались, и не ели ещё, и… — Эркин незаметно ткнул его в бок, и Андрей замолчал.

— Извините, — сразу сменил тон Эйб, — конечно, вы устали. Но… но, Эндрю, почему вы работаете грузчиками, если ты такой мастер, ты же можешь…