Виталий Вавикин - Идеальное вторжение

– Это просто стихи, – говоришь ты.

– Нас уже больше тысячи, – говорит он.

– Кого это вас? – спрашиваешь ты.

– Верующих в ничто, – гордо заявляет Финерти, и добавляет, что это только в Шайехе. – Мы следуем всем заповедям, – говорит он и снова показывает сборник стихов твоего предка-поэта.

– Каким еще заповедям? – сонно зеваешь ты.

– Любить друг друга. Заботиться о женах. Покланяться красоте. Искоренять кровную месть. Не давать денег в долг под проценты. Не прелюбодействовать. Не спать с чужими женами… – он еще что-то говорит, но ты уже идешь спать.

Утро. Выходишь и видишь на пороге Финерти. Он все еще ждет тебя. Он все еще готов обожествлять тебя.

– Не отворачивайся от нас! – говорит он. – Я знаю, что все, что ты рассказывал мне – правда.

– Что я рассказывал? – спрашиваешь ты.

– О предках, которые жили в райских садах. О божественных созданиях…

– Да это просто генетическая память, – снова пытаешься объяснять ты.

– Значит, все это правда! – кричит Финерти и бежит поделиться полученным откровением со своими друзьями.

Городской совет вызывает тебя и обвиняет в богохульстве и общественных возмущениях. Они хотят выслать тебя из Новой Медины, но родственник Аниты вступается за тебя, а вернее за твою жену и из города высылают только твоих последователей.

– Ассаха оставьте! – говоришь ты. – Он мой деловой партнер и хороший погонщик.

– Ну, если погонщик… – говорит совет и уходит на совещание.

Возвращаешься домой и пытаешься жить нормальной жизнью. Той самой жизнью, который ты жил всегда. Приходит родственник жены, который спас тебя от изгнания, и говорит, что верит в твое учение.

– В какое еще учение? – спрашиваешь ты, а он извлекает из потайного кармана маленькую книжонку стихов твоего предка-поэта переведенную на местный язык и говорит, что прочитал ее всю от начала и до конца. Говорит, что выучил их все.

– Их вообще-то нужно читать на арабском, – говоришь ему ты. – Иначе они теряют свой мелодичный смысл.

– Смысл! – говорит родственник и обещает передать эту мудрость последователям и начать учить арабский.

Стоишь в наглухо закрытом помещении и читаешь стихи на арабском. Не хотел читать, но Анита сказала, что если ты любишь ее, то не сможешь отказать ей в этой просьбе. Собравшихся людей так много, что ты потеешь, чувствуешь нехватку кислорода, но продолжаешь читать. Ты не знаешь, но оказывается, что твой голос записывают и передают из рук в руки, как еще одно священное послание переданное божественными передками через твои уста. Вот так вот. И последователей становится все больше и больше. Кто-то спрашивает тебя:

– Можно ли читать и слушать твои проповеди, продолжая поклоняться идолам?

– Можно, – говоришь ты, желая быстрее добраться домой, а спустя месяц, узнаешь, что сказал, оказывается совершенно другое. – Нужно положить этому конец, – говоришь ты родственнику жены, собираешь собрание и сообщаешь, что отныне не один из них не смеет искажать твои слова, иначе его покарает память твоих предков. Ты говоришь это, потому что только так, по-твоему, можно принудить их к правде. В итоге появляются сотни сказителей, которые клянутся, что их истории о тебе именно та правда, которая передана им твоими предками и благословлена тобой. – Нужно подумать, – говоришь ты Аните и арендуешь уединенную квартиру, вдали от города. Живешь там, наслаждаясь тишиной и покоем, а когда возвращаешься, узнаешь, что оказывается, последние пол года ты провел в медитации и концентрации, получая благословление божественных предков. И последователей твоего «Неучения» становится еще на пару тысяч больше. А потом друг за другом умирают Анита и ее родственник, и тебя, наконец-то, высылают из Новой Медины. И ты один на один со своим «Неучением» и его последователями. Вот такие дела.

Верно говорят: от любви до ненависти один шаг. Жители Таитара, в который ты переселился из Новой Медины, поднимают восстание и желают убить тебя.

– Почему они ненавидят меня?! – кричишь ты своему другу.

– Потому что ты пророк! – кричит Ассах, прикрывая тебя своим телом. Караван уже ждет. Вы покидаете Таитар и отправляетесь по внешним пределам в Аксур. Вокруг лишь вакуум и вселенская тьма. Внешние пушки испепеляют метеоритный дождь. Нужно укрыться, но времени нет. Жители Таитара выслали погоню, и вам приходится продвигаться вперед на свой страх и риск. Осколки метеоритов падают совсем рядом. Твоя генетическая память подсказывает, что восточнее есть небольшое укрытие, которое ученые использовали во времена твоего отца, чтобы изучить защитные пушки и попытаться получить над ними контроль. Но в итоге затея провалилась, а лаборатории осталась.

– Мы можем укрыться там, – говоришь ты по внутренней связи Ассаху.

– Слишком опасно, – говорит он. – Преследователи могут прослушивать наши переговоры. – Осколок метеорита падает рядом с ним. Не большой. Он не может причинить вред обшивке, но никто ведь не планировал, что здесь будут ходить караваны!

– Здесь тоже опасно! – говоришь ты Ассаху. Еще один осколок пролетает над твоей головой, ударяет вьючного робота и тот падает. Его железная конечность бьет тебя в грудь, и ты летишь куда-то, наблюдая, как перед глазами мелькают звезды. И темнота. Нет. Не темнота. Просто это темно вокруг. Память предков находит тебя и рассказывает о забытых сражениях. Ты слышишь призывы к мести. Слышишь древние заповеди. «Дозволено тем, против кого сражаются сражаться, потому что с ними поступили несправедливо…». Да. Именно так говорили твои предки. Именно в это верили они. Именно за это сражались. И ты повторяешь то, что слышишь. Слово в слово, как стихи поэта, которые записывала твоя жена. Не хочешь, но повторяешь. И теперь Ассах записывает все, что слышит из твоих уст. Записывает, чтобы позже рассказать об этом всем последователям.

– Мы создадим новое государство, – говорит Займа, когда ты приводишь свой караван в Аксур.