Андрей Бочаров - Настоящая фантастика – 2013 (сборник)

Контрольный квест на деле оказался не таким уж сложным. Сэм легко разгадал все предложенные «Оком» психологические и этические головоломки, набрав в сумме вдвое больше баллов, чем получил на старте. Точнее, прошел квест не метаморф Хофман, а некто Чарли Смит из Ливерпуля, психоматрицу которого Мак-Кинли всадил в голову Сэма и сделал её доминантной по отношению к телу носителя. Сознание же Хофмана очутилось в серьёзной изоляции – будто Сэма заперли в тёмном чулане с крошечным окошком под потолком. Через него едва пробивался свет окружающей реальности, а уж разглядеть что-либо было и вовсе невозможно. От яростного и безнадёжного бунта против подсадной личности метаморфа удерживало только твёрдое обещание Мак-Кинли – сразу после завершения операции «Троянский конь» мерзкий Чарли исчезнет, стёртый всё теми же нанитами.

И вот наконец долгое блуждание по виртуальному лесу закончилось. Чарли остановился перед самой обычной дверью, правда вделанной в ствол гигантского олеандра. На пушистую ветку перед Смитом уселась какая-то птаха с ярко-зелёным оперением и красным хохолком на голове. Птица скосила на человека выпуклый умный глаз и приоткрыла массивный, загнутый книзу клюв.

– Тебе чего? – не удержался Чарли, уже по опыту зная, что в необыкновенном лесу можно встретить кого угодно, в том числе и разумную птицу.

– Сахар есть? – внятно спросила птица, судорожно щёлкнув клювом.

– Нету, – развёл руками Смит, стараясь скрыть невольное удивление.

– Тогда проходи, – безо всякой логики заявила птица и махнула крылом на дверь.

Чарли взялся за массивную бронзовую ручку и потянул. Скрипнули петли, и дверь нехотя поддалась, оказавшись довольно массивной. Смит опасливо заглянул в открывшийся проход. Это был с виду обычный коридор, вырезанный в толще ствола дерева. Вот только его протяжённость явно превышала диаметр олеандра. Раз в десять. А в конце из полумрака проступала ещё одна дверь – близнец первой.

– Чего встал? – раздалось над головой Чарли. – Проходи, не задерживай!

Смит посмотрел наверх. Зелёная птица, казалось, насмешливо разглядывала его то одним, то другим глазом. Потом наклонилась и начала чистить клювом когти на правой ноге.

Чарли набрал побольше воздуха и, пробормотав «до свидания», шагнул в коридор. Он успел сделать лишь пару-тройку шагов, как дверь за его спиной закрылась со знакомым скрипом. Смит очутился в полной темноте. И хотя заплутать в ней не представлялось возможным – коридор был прямым и достаточно коротким без всяких ответвлений, – мелкие коготки страха мгновенно вцепились в сердце. Оно тотчас ёкнуло и кинулось в галоп. Громко сглотнув, Чарли заставил себя сделать следующий шаг, потом ещё один, и ещё. Чтобы успокоиться он принялся считать шаги, прикинув, что до второй двери их должно набраться не больше двух десятков. Однако когда их число перевалило за полсотни, страх вернулся и на сей раз вцепился в желудок Смита. Чарли охнул, ноги его подкосились, и он сполз по гладкой, отполированной кем-то стене на такой же гладкий пол.

Несколько минут потребовалось Смиту, чтобы унять распоясавшееся воображение и загнать страх обратно, в глубину сознания. Тогда он снова встал на ноги и, придерживаясь за стену, побрёл дальше. И почти сразу уткнулся в долгожданную дверь! Но вот открыть её с ходу не получилось.

Чарли пробовал и так, и этак – толкал, пинал, тянул за гнутую ручку – всё без толку. Наконец, отчаявшись, он уселся перед дверью по-турецки и попытался медитировать. С третьей попытки у него неожиданно получилось войти в транс, и он оказался в некоем месте без границ и направлений. Куда ни глянь – всюду заполненное полупрозрачным туманом пространство, в котором тонули и звуки, и свет. Словно по наитию Чарли спросил вслух:

– Как мне открыть дверь?

И спустя то ли несколько секунд, то ли веков из окружающей пустоты возник ответ:

– Вспомни слово…

В то же мгновение Смит вновь ощутил себя сидящим на тёплом деревянном полу. «Слово?.. Хм!.. Что же имелось в виду?..»

– Откройся! – чётко и раздельно произнёс он.

Безрезультатно.

– Пожалуйста, откройся…

С тем же эффектом.

– Я хочу выйти!..

Ничего. И тут его осенило:

– Врата!..

Знакомый скрип, и в глаза Смиту ударило ослепительное солнце. Следом прилетели чудные запахи и звуки – соль, йод, свежесть, посвист ветра и шорох волн в прибое. Чарли вскочил и с замиранием сердца шагнул в залитый светом проём.

Он стоял на выпуклом лбу тёмно-бурой скалы, выступавшей из морской кипени на несколько метров. Вдали сквозь дымку испарений смутно проступал зелёно-коричневый берег, а прямо перед Смитом скала заканчивалась необычным образованием, действительно похожим на каменную арку входа.

Чарли оглянулся. Позади у самой линии горизонта вставала свинцово-чёрная стена низких туч, то и дело пронзаемая бело-синими грозовыми разрядами. Там бесновалась буря, а здесь гулял лёгкий бриз, и щедрое солнце грело в своих могучих ладонях море и скалы.

Человек глубоко вздохнул и двинулся через арку Врат прямо в пену прибоя.

Сэм стоял по щиколотку в тёплой и ласковой воде и ошалело озирался. Переход был столь внезапным, что Хофман не сразу осознал, что тело снова слушается его. Его, а не этого жалкого человечишку! Первой мыслью стало: Мак-Кинли сдержал слово. Но уже через секунду Сэм с удивлением определил, что в организме его больше нет ни одного нанита! И это открытие едва вновь не повергло его в шок.

Как же так?! Что произошло? Куда делись эти мерзкие твари? А вдруг это какая-то новая уловка зловредного примата? Может быть, Мак-Кинли специально смоделировал ему состояние свободы, чтобы Сэм наиболее эффективно выполнил условия их договора?..

Хофман вышел из воды, опустился на мягкий как пух песок и погрузился в самоанализ. Он последовательно проверил все важнейшие системы организма – нервную, кровеносную, эндокринную, вегетативную, – полный порядок, никаких следов инородного присутствия. Сэм вытянул левую руку перед собой, сосредоточился, и кожа на ней за считаные секунды покрылась мелкой чешуёй с металлическим блеском. Ещё одно лёгкое мысленное усилие – включилось биополевое зрение. Хофман теперь совершенно чётко и ясно различал все живые объекты на сотню метров вокруг. Стена густой растительности, окаймлявшая широкую полосу пляжа, буквально кишела жизнью. Тысячи крохотных биополевых сгустков принадлежали различным насекомым и мелким пресмыкающимся. Крупных форм пока что не наблюдалось.

– Итак, – произнёс вслух Сэм, только для того, чтобы услышать свой голос, – прощайте, мистер Мак-Кинли. Похоже, здесь наши пути с вами расходятся. Пожалуй, я оставлю этот симпатичный мирок себе, а вы уж там как-нибудь перебьётесь в своих отравленных каменных трущобах!..