Лин Картер - Пираты Каллисто

Эти размышления напомнили мне еще об одной загадке. Как могли существа, происходящие от насекомых, так называемых общественных насекомых, типа муравьев, термитов или пчел, развить цивилизацию в мире, где обитают люди: небесные пираты, ку тад, перуштариане?

На Земле насекомые достигли определенного уровня и остановились, впав в культурный стазис миллионы лет назад. Земные насекомые не обладают подлинным интеллектом, у них лишь зачаточный разум, называемый разумом улья. Только человек эволюционировал в разумное существо, хотя огромное земное пространство давало возможность развиться всем.

А здесь, на Танаторе, который значительно меньше Земли, возникли две совершенно независимые цивилизации, и бок о бок развивались два чрезвычайно отличных друг от друга вида.

Порознь, но близко.

В двух тысячах миль друг от друга в пространстве — но в миллионе лет во времени.

Артроподы ничего не усвоили от занадарцев, даже начатков технологии, алфавита или простейших человеческих эмоций.

И в то же время обе расы говорят на одном и том же языке!

Загадка. Трудная загадка.

И у меня было предчувствие, что если я найду ответ, он окажется совершенно поразительным.

Дарлуна пришла в себя, когда мы еще летели над Белыми горами.

Вполне естественно, что она страшно рассердилась на меня и моих товарищей. По отношению ко мне это понятно: в конце концов, я ударил ее и в бессознательном состоянии отнес на летающий корабль, что вряд ли улучшило наши взаимоотношения. Но ее злоба по отношению к галантному старому учителю фехтования была не менее яростной.

— Умоляю тебя, сэр, как джентльмена, вернуться в Занадар. Если ты вернешь меня в крепость, я поговорю о тебе с принцем и заверяю, что ты не будешь наказан за ваши преступления, — поклялась она.

Лукор вежливо, но твердо покачал головой.

— Моя госпожа, — мягко сказал он, — ты страдаешь от явного заблуждения. Принц Тутон не твой друг, он один из самых активных твоих врагов, истинные твои друзья здесь.

— Разве это дружеский поступок — похитить меня у могущественного принца, который поклялся помочь мне вернуться на трон? — спросила она.

Лукор снова покачал головой.

— Нет, моя госпожа, это тоже заблуждение. Тутон может быть вежливым и очаровательным, но это все внешнее, а суть у него коварная, злая и предательская. Что бы он тебе ни пообещал, я знаю совершенно точно, что за твоей спиной он вел переговоры с твоим недругом — главой Черного Легиона. — Она недоверчиво смотрела на него. — Да, этот «друг», как ты его называешь, холодно и бессердечно предложил продать тебя Чак Юл, если они дадут запрошенную им цену!

Взгляд Дарлуны устремился ко мне. То же самое я говорил ей в королевской ложе, когда убеждал ее подняться по лестнице и войти в летающую машину. Теперь я кивнул и подтвердил слова Лукора:

— Он прав, принцесса. Это правда, я знаю: заблудившись в лабиринте тайных ходов в стенах королевской крепости, я подслушал, как Тутон обсуждал вопрос о цене за тебя не с кем иным, как с самим Арколой.

— Но это невозможно, — слабо возразила она. — Что делать Арколе в Занадаре? Он в моем городе Шондакоре, почти в трехстах корадах к юго-востоку!

Я описал, как мог в пределах технологического минимума моего танаторского словаря, телевизор из туманного хрусталя на треножнике. Лукор слышал о таком инструменте, он назвал его палунгордра, что означает «далеко видящий глаз», но Дарлуна о нем не знала и все еще не верила. Но она больше не спорила и не пыталась убедить Лукора повернуть назад; наоборот, погрузилась в задумчивое молчание, очевидно, размышляя над нашими словами. Мои слова она могла бы отбросить: я думаю, она больше не считала меня подлым и коварным аматаром, лишенным совести и чести, но все же я не полностью оправдался в ее глазах. Но Лукор, как я уже заметил раньше, относился к таким людям, которым инстинктивно веришь с первой же встречи, и его уверенное утверждение о подлости Тутона она не могла отбросить так легко.

К этому времени было уже далеко за полдень. Навес золотистого пара в небе Каллисто был все еще по-дневному ярок; виднелись две луны: морозный лазурный Рамавад и крошечная золотая Амальтея, или Джурувад, как ее называют каллистяне. И совсем недавно поднялся колоссальный Гордриматор, перепоясанный лентами гигант неба. [10] Насколько я помню, нигде в своей рукописи капитан Дарк не объясняет значения танаторского названия планеты Юпитер — Гордриматор. Но из его рассказа мы достаточно узнаем об универсальном языке Танатора и можем попытаться разобраться сами. В различных местах своего рассказа автор называет спутники Юпитера, как, например, в начале одиннадцатой главы, где он сообщает, что танаторское название Ганимеда — Имавад, что означает Красная Луна. Из этого повторяющегося окончания мы можем заключить, что «вад» по-танаторски означает «луна». Но у туземного названия Каллисто — Танатор — другое окончание. Естественно для обитателей Каллисто считать свой мир планетой, а не луной, поэтому мы можем заключить, что «тор» означает «мир». Поскольку Гордриматор имеет то же окончание, я рискну предположить, что его огромные размеры произвели на каллистян такое впечатление, что они решили, что он тоже «тор», то есть мир, иначе они назвали бы его Гордримавад. Поскольку «има» по-танаторски означает «красный» и так как выше переводилось слово «палунгордра» как «далеко видящий глаз», я думаю, будет правильно истолковать название Гордриматор как «гордра има тор», то есть «Мир Красного Глаза». Вполне естественное название, если представить себе, как наиболее впечатляющая особенность поверхности Юпитера — знаменитое Красное Пятно — выглядит с его пятого спутника. — Л.К.

Мы летели уже много часов.

Вынужденное бездействие начало меня утомлять, и, по правде говоря, сиденье моего кокпита было ужасно жесткое, сидеть на нем очень неудобно. Я не мог вспомнить, когда в последний раз ел и пил, а желудок требовал внимания.

Мы летели на огромной скорости. В предгорье ветер продолжал дуть очень сильно. На такой скорости мы скоро минуем предгорье и, возможно, сумеем приземлиться, поискать дичи и устроиться на ночь.

К югу от нас расстилался обширный черно-алый ковер Великого Кумулы, протянувшийся от горизонта до горизонта. Мне пришло в голову, что Лукору следует повернуть на восток, потому что его родной город Ганатол в том направлении. Мы ведь держим путь туда. Я нагнулся вперед, тронул учителя фехтования за плечо и закричал ему в ухо. Он повернул ко мне свое мрачное и обеспокоенное лицо.

— Вполне согласен с тобой, мой юный друг, — резко сказал он. — И, поверь мне, если бы мог, я повернул бы на восток.