Томас Прест - Варни вампир 3, или Утро кровавого пира (Варни-вампир - 3)

- Нет, я не сяду. Я смотрю на это место как на логово, полное змей и пресмыкающихся. Вот мое мнение. Я больше не останусь здесь. Надеюсь, когда-нибудь вы поймете, что значит быть матерью пятерых детей и одного грудного ребенка, я презираю всех вас и покидаю вас!

Сказав это, миссис Чиллингворт покинула это место, чувствуя себя униженной и оскорбленной. Они были вынуждены позволить ей уйти, не дав никакой информации, потому что они помнили большой скандал, который она устроила в прошлый раз, когда направила толпу в поместье Баннервортов, чтобы люди поохотились там на вампира Варни и избавили ее от проблем, которые очень вредили широкой практике ее супруга.

- В конце концов, - сказала Флора, - миссис Чиллингворт - не самый изысканный человек в мире, к сожалению.

- Что? - закричал адмирал. - Мисс "кукольные глазки", как это вам понравилось?

- Это ерунда. Она может называть меня, как ей нравится.

- Думаю, она хорошая жена, - сказал Генри, - несмотря на ее небольшие странности. Наверно, сейчас нам нужно вернуться к сэру Френсису. Мы обсуждали возможность его отъезда из Англии, чтобы он не смог принести вреда кому-либо еще. Думаю, это правильная мысль.

- Согласен, согласен. Это лучшее, что можно сделать. И он за это предложение сразу ухватится.

- Я пойду к нему наверх, - сказал Чарльз, - и позову его. Не сомневаюсь, что он согласится на такое предложение.

Чарльз Голланд встал и побежал вверх по лестнице дома в комнату, которая, благодаря великодушию семьи Баннервортов, была выделена Варни. Он спешно вернулся через две минуты с маленьким кусочком бумаги в руке, который положил перед Генри, сказав:

- Что вы думаете об этом?

Генри взял бумагу и увидел написанные на ней слова: "Прощайте навеки! Ваш Вампир Варни".

- Он ушел, - сказал Чарльз Голланд. - Комната пуста. Там не было его плаща и шляпы, а также всего остального, что ему принадлежало. Он ушел в такой неожиданной манере, что я боюсь худшего.

- Чего вы боитесь?

- Я точно не знаю чего. Но у нас есть основания бояться всего, это непредсказуемое существо способно на все. Такими же непредсказуемыми, как он сам, всегда были его мотивы, цели и действия. Вынужден признаться, что я был бы очень рад его отъезду из Англии. А теперь только Небесам и его таинственному интеллекту известно, что он собирается сделать.

- Должна признать, - сказала Флора, - что я бы не стала думать так о Варни. Мне кажется, он изменился. Я вообще не опасаюсь, что он предпримет какие-то действия против нас. Я убеждена в его честности, поэтому не чувствую неловкости после того, что случилось. Возможно, для того, что он сейчас сделал, у него есть какие-то причины.

- Я не могу себе представить, - сказал Генри, - что за новые обстоятельства могли возникнуть, чтобы произвести такой эффект на Варни. Все оставалось как было. Даже если что-то случилось за дверями дома, я не вижу способа, которым бы он мог узнать об этом. Поэтому его уход - это дело расчета или мгновенного импульса, очевидно, что он не мог ниоткуда получить какие-либо известия.

- Очень странно, - сказал Чарльз Голланд, - что он покинул нас как раз тогда, когда мы обсуждали его отъезд. Он сделал это так внезапно и таким странным образом...

- О, - сказал старый адмирал, - я же говорил вам, что видел его глаза. Этого для меня было достаточно. Я знал, что он что-то затевает. Это для меня было так же несложно понять, как отличить грот-мачту от якорной цепи. Он не мог ничего с собой поделать, такова природа зверя. Вот и все, что можно об этом сказать!

Глава XCII

Неприятности доктора с картиной

Доктор Чиллингворт и Джек Прингл находились в такой ситуации, которая не позволяла им долго общаться. Они были победителями, это правда, но кроме победы они могли мало чем похвастаться.

Победа - это великая вещь. Это как позолоченный китель, который приводит в замешательство и ослепляет великолепием. Никто не может ничего сказать, когда вы победитель. Но какое горе скрывается за этим!

Эта победа почтенного доктора в его помощника не дала им ничего. Они ничего не получили. Хуже того, их так избили, что они почти не могли говорить. Несколько мгновений они сидели напротив друг друга, переводя дыхание и молча глядя друг другу в лицо.

Через окно светила луна. Ее лучи падали на пол. Тишину этой сцены ничего не нарушало, никакие объекты не отбрасывали тени на полу. Все было спокойно и неподвижно. За исключением двух посетителей, у которых болели ушибленные места.

- Хорошо! - сказал Джек Прингл, произнося морские проклятия и вытирая лицо внешней стороной руки, - мы победители на этом поле битвы. Но похоже, что после тяжелой драки нам досталась никчемная картонка, это досадно.

- Но у нас есть картина, Джек, у нас есть картина, ты видишь. Это уже кое-что. Я уверен, что ее мы сохранили благодаря тебе.

- Хорошо, возможно. Впрочем, картина ужасная. Ее достаточно, чтобы напугать леди и испортить ей настроение. Думаю, было бы очень хорошо сжечь ее.

- Я бы тоже скорее пожелал, чтобы она была сожжена, - сказал доктор, чем попала в руки этого...

- Кого? - спросил Джек.

- Я не знаю, - сказал мистер Чиллингворт, - вора, можно сказать, потому что вторгаются в чужой дом и забирают чужие картины только воры.

- Пират, обычная сухопутная акула.

- Да, он явно не похож на честного человека, Джек. Но, в любом случае, сегодня мы его нападение отбили.

- Да, - сказал Джек, - корабль освобожден. Самая лучшая компания плохая компания, доктор.

- Может быть, хотя мне не совсем понятно. Джек, если бы ты не подоспел вовремя, со мной бы обошлись подло. Он был слишком силен для меня. Я еще никогда не был так близок к смерти, но ты появился как раз вовремя и спас мне жизнь.

- Да, он был крупным и противным парнем, и выглядел как старое дерево.

- Ты его видел?

- Да, конечно.

- А я не успел обратить внимания на черты его лица. Я очень хотел его разглядеть, но темнота не позволила бы мне этого сделать, даже если бы у меня было время.

- Я рассмотрел его, он был высоким и странным парнем, этакой длинноногой акулой. Он нанес мне такой удар или два, каких я не получал очень давно, и не хочу их больше получать, хотя я и не боюсь встретить даже самого дьявола. Человек не может сделать больше того, что может, доктор.

- Нет, Джек, очень немногие могут что-то сделать, вот в чем дело. Но ты сделал это. На сегодня мне достаточно. Он был равен по силе нам двоим.

- Да уж.

- Кроме того, он чуть не унес картину. Она ему очень мешала. Думаешь, мы бы задержали его, если бы не дрались за картину?

- Возможно. Надо было повиснуть на нем и висеть, пока он не сдался бы. Будь он у нас в плену, он бы стал петь другие песни. Тем не менее, этого не произошло. Как долго вы здесь?

- Недавно, - ответил доктор, у которого немного кружилась голова от полученных ударов. - Я не могу сказать точно, но недолго, я думаю.