И. Даль - Коэффициент интеллекта (сборник)

Но сердилась она не по-настоящему и тоже обняла меня, а потом я познакомил их с нашими врагами.

– Дети часто оказываются мудрее взрослых, – говорил папа маме вечером, после того как мы целый день провели на палубе. Родители все это время разговаривали со взрослым атакелтиком, а мы с Тимом и Лапочкой были переводчиками: я передавал слова папы им, а они – старшему змею, а потом все повторялось, только уже наоборот.

А потом змеи провожали нас до самой границы безопасных для них вод и пускали в небо огненные салюты, пока их остров не скрылся из виду.

– Кладовые почти пусты, и кто знает, когда придет помощь, если придет вообще, – папа говорил это при мне, потому что на семейном совете решили, что я уже достаточно взрослый, чтобы ничего от меня не скрывать. – Давно пора рассчитывать только на себя – и надеяться, что мы с чужаками сможем помочь друг другу, если станет совсем плохо. Ведь жили же в мире до этой дурацкой войны. Теперь самое время начать все сначала.

И я был с папой полностью согласен.

Весна закончилась, наступило лето, и мы залегли в камеры гибернаторов, чтобы переждать огненную бурю, полыхавшую в атмосфере Андромахи долгие шесть месяцев. Осенью мы снова встретились с Тимом, Лапочкой и другими, и я рассказывал им сказки о драконах, которые сочинил сам в полудреме летнего сна.

Когда пришла зима и океан начал схватываться льдом, папа уложил всех нас спать, переписав наши личности в простоватые, но надежные хранилища памяти вакуумных роботов-рудокопов.

Ни один разум не выдержит сна длительностью в сто лет. Личность должна сохранять сознание, чтобы не надломиться, – а раз наши собственные хрупкие тела приходится заточать почти на век в гибернационные морозильники, вполне сгодятся тела искусственные, пусть даже в их позитронном мозге и маловато пространства для того, чтобы наши «я» могли развернуться там полностью. Большая часть того, чем мы являемся, будет спать внутри памяти роботов – но связь с миром сохранится, и рассудок сохранится тоже.

Папа делал так каждый раз, когда приходила зима, – просто за столетие воспоминания эти тускнели, превращаясь в сны, в которых механические пауки пьют ускользающее тепло далекого солнца под небом, полным звезд, которых я никогда не видел наяву.

Сквозь заиндевевшую пластину визора гибернационной камеры я посмотрел гроздью своих новых глаз на собственное спящее лицо и пожелал сам себе спокойной ночи. А потом, ловко перебирая десятком суставчатых ног, отправился на верхнюю палубу, где уже ждали меня папа и мама.

И мы вместе стали смотреть, как на застывший океан осыпаются снегом замерзающие облака, открывая черное-пречерное небо, полное звезд.

Котенок прыгал рядом и ловил лапами снежинки.

«Все будет хорошо, – подумал я. – Ведь скоро снова наступит весна».

И от этой мысли очень захотелось улыбнуться.

0. НОВИЧОК

Три ключа к победе: терпение, старание, настойчивость. Новичок обладал этими качествами в избытке. Ему недавно исполнилось двадцать пять. С точки зрения земно-водных, зрелый возраст – четверть века. Но вообще-то это около двух юпитерианских лет. «Сущий младенец» – скажет скайбо [1] . И будет прав.

На планете Земля-Вода таких, как Новичок, раз-два и обчелся. Потому что талант в сочетании с характером, помноженный на работоспособность, – это гений. В четырнадцать лет Новичок получил докторскую степень по лингвистике. В шестнадцать добавил к ней степени по математике, физике и антропологии. Парочка забавных идей, вроде непромокаемых сигарет, к двадцати годам сделала его богачом. Он был нарасхват, по ВТВ [2] его показывали чаще, чем Президента. Он был. А затем пропал. Исчез. Улетучился…

Скайбо гениями не удивить. Это для земно-водных «гений» означает «совершенство». В Солнечном же Круге – лишь кучу дополнительных обязанностей. И науки у скайбо другие, ближе к искусству. Новичок за месяц выучил солингву – этого никто не заметил. За неделю разработал новый дизайн жилого купола – его попросили пожить там месяц-другой, для испытаний. И так во всем…

А Новичок вовсе не из прихоти бросил родную планету, любимую работу и женщин. Его манил философский камень постинформационного века – Искусственный Интеллект. Автоматические системы управления – от глобальных энергетических и навигационных комплексов до младенческих биочипов, – всемогущие, всеведущие, окружали человека около двух веков. Но десятилетия поисков и трудов так и не привели к созданию интеллекта, равного человеческому.

Новичок бился над проблемой Искусственного Разума уже пять лет. Созданная им машина смогла пройти тест, а затем – и антитест Тьюринга. Ему вручали какие-то премии и награды, а он лишь досадливо морщился: «Не то! Совсем не то…» С Разумом эти игрушки не имели ничего общего.

И однажды Новичок понял: ключ – не в машине, ключ – в человеке. В сверхчеловеке! А сверхлюди живут наверху, и это – скайбо. Новичок отправился к ним.

Встреча со сверхлюдьми оказалась сродни ледяному душу. Ничего сверхчеловеческого – они просто другие . Язык, быт, уклад жизни, родственные связи, обычаи и… машины. Скайбо доверяли машинам только по мелочам: подсчитать, свести, дать справку. До остального они предпочитали доходить своим умом: увидеть, услышать, пощупать, обдумать, обсудить, сделать выводы. При бешеном темпе жизни – неспешные путешествия, многолюдные собрания, неторопливые беседы у огня… какие-то музыкально-поэтические ристалища, кодексы и дуэли – космическое средневековье, да и только!

Скайбо отнеслись к Новичку как к милому непосредственному малышу, заявившемуся на работу к донельзя загруженным взрослым. С ним нянчатся между делом, улыбаются, угощают леденцами, смотрят сквозь пальцы на шалости, но целовать плюшевого медвежонка или вместе рисовать солнышко не станут: недосуг. Временами Новичок с трудом сдерживал отчаянный вопль: «Да что вы за люди такие?!»

И вот однажды Новичок за компанию попал в «Приют скитальцев» на Церере. «Приют» – самое популярное место встреч скайбо между Меркурием и Эридой, за исключением разве что «Олимпийского Купола» на Марсе, да еще, пожалуй, «Оси Любви» на орбите Венеры. Скайбо любят истории. Они редко собираются вместе: Солнечный Круг велик, а их совсем немного. У каждого множество неотложных дел и важных обязательств – времени едва хватает, но, собравшись вместе, они рассказывают истории. Такие же разные, как они сами – юные стажеры из абордажных команд или порыжевшие на космических трассах обер-координаторы. Гости «Приюта» часто меняются: кто-то появляется, кто-то исчезает… Неизменными остаются свежий воздух, чистая вода, вкусный чай и док Грижас – старейшина собраний. Дружеские беседы, лихо закрученные истории, трогательные признания – чего только не услышишь в «Приюте». Но последнее слово остается за старейшиной: ему ведь и вправду исполнилось сто десять в прошлый четверг.