Василий Сахаров - Правда людей

— Вот и я про то же самое. Не этого хотели те, кто был до нас, и евреи разные бывают. Кто живет и зарабатывает на хлеб насущный своим трудом, а не обманом, для меня такой же достойный представитель общества, каким был вождь Булан. А ростовщик, махинатор, обманщик и спекулянт, такая же сука, какой был первый степной царь Обадия Хазарин. И всякий, кто помогает таким людям растаскивать мою страну, жидяра и начхать на его национальность. Когда у меня в детстве родовую травму обнаружили, с рукой проблемы были, врач мне ее спас, сломал и по новой собрал, а звали его Шмулевич Исаак Христофорович. Это хороший человек, который жил по чести, делал добро людям, лечил детей и умер спокойно, в однокомнатной квартире на окраине города. А его родной племянник, Шмулевич Яков Иосифович, при поддержке губернатора, кстати, русского, все заводы обанкротил, людей на улицу выгнал, а оборудование демонтировал и в Китай продал. После чего весь наш город моментально превратился в скопище лачуг, в которых ютятся нищеброды, алкоголики, наркоманы, проститутки и бандиты. И меня не утешает, что этот ублюдок подхватил в Таиланде СПИД и теперь подыхает в зарубежной клинике. Потому что кто-то продолжает кайфовать на горе людей и пользуется украденными деньгами, а преступник находится не в тюрьме, где ему самое место, а на воле. Так-то, дружище.

— Понятно.

Совмещенный с политинформацией краткий экскурс в историю был окончен. Бойцы замолчали, и включилась рация:

— Вышка вызывает Ударника!

— На связи! — ответил я.

— Клиенты подъехали. Оба. С ними два человека, по описанию пристяжь Семена, шесть охранников и пять женщин. Охранники получили какие-то инструкции и освобождают парковку, видимо, ждут важных гостей.

— Принял. Будь готов отойти.

Треск помех и голос наблюдателя:

— У меня просьба…

— Какая нах просьба, боец!? — я вскипел.

— Там… С объектами, девушка… Звезда нового телешоу… Карелия Чадова…

— И что с того? — в голове всплыл образ юной белокурой красавицы, кажется, Мисс Воркута минувшего года, которая весьма удачно пристроилась в столице.

Короткая пауза и наблюдатель отозвался:

— Красивая девка… Вы ее не подстрелите там…

— Постараемся, — я убрал рацию и покачал головой: — Блядь! Какой-то детский сад!

Боевики, которые слышали мой диалог с наблюдателем, засмеялись, но я их одернул:

— Отставить смех! Всем проверить оружие! Приготовиться к бою! Маски на лицо! Осмотреться, не оставлять следов! Про перчатки не забывайте!

Суета. Лязг затворов и тихий шепот боевиков. Семь человек, я восьмой, сгруппировались возле пролома и замерли. План ресторана каждый изучил досконально. Люди готовы, а наши "клиенты" находятся рядом, в ВИП-зале для своих. Можно начинать операцию и, прижав приклад АКМа к плечу, я произнес:

— Работаем!

К гипсокартоновой перегородке, из-за которой доносился шум ресторана, подошел Крестоносец, в руках которого была тяжелая кувалда, и ударил ею по стенке.

— Бух! — глухой удар и стенка лопнула.

Замах и еще один удар:

— Бух! — трещина по всей стенке.

И завершающий:

— Бух! — стенка обвалилась, и появился проем. Крестоносец, которому предстояло нас прикрывать, отбросил кувалду и отступил в сторону, а мы проникли в ресторан, если быть более точным, в комнату отдыха.

— Чисто! — доклад от Серого.

Ребята сгруппировались, и я приоткрыл дверь. Все спокойно. Элита, блядь, жрет омаров, дегустирует дорогие вина и общается. Охранники, шесть здоровенных жлобов, сидят у входа. Люди Семена невдалеке. Тихо играет музыка, слышен женский смех и на подиуме вокруг шеста извивается молоденькая гибкая негритянка. Экзотику любите, суки! Ну, сейчас будет вам экзотика.

Я открыл дверь и направился к столу Пуховых. Парни хлынули в зал и раздались первые выстрелы:

— Тах-тах-тах! — прокашлял автомат Гнея, и музыка смолкла.

— Тах-тах-тах! Тах-тах-тах! — подключились стволы Боромира и Серого, и охранники, которые попытались схватиться за оружие, повалились на пол.

— Дах-дах-дах! — рокот АКМа в руках Лаптя и подельники Семена Пухова по криминалу отправились к праотцам.

— Дах! Дах! Дах! — одиночные выстрелы и голоса бойцов:

— Контроль!

— Чисто!

— Чисто!

— Вход блокирован!

Отлично. Я остановился перед широким столом братьев. Младший, Семен Тимурович, крупный мужик в дорогом костюме, который ему не подходил, в далеком прошлом профессиональный боксер с опытом криминальных разборок девяностых годов, попытался выхватить из наплечной кобуры пистолет. Однако реакция у него была замедленная, не то, что в молодости, и он опоздал. Раньше надо было за оружие хвататься, а теперь уже поздно.

— Хлоп! — короткий тычок вперед и ствол автомата ударил криминального авторитета в переносицу, классический удар штыкового боя "Коротким бей!" После чего он закричал от боли и схватился за окровавленное лицо. Пистолет, что-то позолоченное и явно импортное, из арсенала гарлемской чернокожей братвы, остался в кобуре, но я решил не рисковать. Приклад опустился на затылок Семена Тимуровича, и он начал заваливаться, однако не упал. Его подхватили под руки, выдернули из-за стола и потащили на выход, а я посмотрел на старшего Пухова.

Судя по запаху, который повис в воздухе, депутат Государственной Думы Российской Федерации обгадился. Лицо этого полного, можно даже сказать, жирного человека, налилось красной краской, и я подумал, что сейчас его хватит инфаркт. Но нет, вызванный нашим появлением стресс его не убил и он проблеял:

— Кто вы!?

Можно было не отвечать, и я промолчал. Приклад автомата ударил депутата в лоб и, подобно брательнику, он потерял сознание. Моментально к нему подскочили парни, которые потянули этого борова к нашему эвакуатору, а я кинул взгляд на светских львиц, которые скрашивали досуг Пуховых. Типичные бляди, которые за бабки продают свое тело. Силикон, ботекс, чужие волосы, загар из солярия, много косметики, длинные ногти, дорогие сумочки и платья от итальянских педерастов. Сдери с них эту чешую, смой штукатурку и обычные потасканные шлюхи. И только в Чадовой, которая смотрела на меня огромными голубыми глазами, еще было нечто человеческое.

— Закрой глаза и заткни уши! — приказал я девушке.

Она выполнила приказ, и я развернулся к выходу в общий зал, где гомонили обычные посетители. Парни уже отходили. Операция длилась не более четырех минут, и оставалось только оставить наши метки, чтобы те, кто займется расследованием могли со всей ответственностью заявить, что это работа преступной террористической группы "Дружина" и Леша Козырь здесь ни при делах.

Я задрал автомат к потолку и потянул спусковой крючок. Из ствола вырвалось пламя, и пули калибра 7.62 мм располосовали плафоны, мозаику и штукатурку. Пыль и стекло потоком хлынули вниз, патроны закончились, и я отбросил АКМ. Затем достал "беретту" и несколько раз выстрелил в барную стойку, под которой прятался халдей. Пули разбили несколько бутылок и, перекрывая крики светских львиц, я отдал новую команду: