Владимир Дэс - Украсть Храпуна (сборник)

Как, впрочем, и со всех космонавтов, прошедших впоследствии через лабораторию «защитного» оружия.

Техник столько раз рисковал своей жизнью, что…

Нет, лучше начать не так.

Техник со времени первого своего романтического путешествия на планету Великих Храпунов так тесно связал свою жизнь с космосом, что напрочь забыл о ней, о своей жизни. Как, впрочем, и о ее цене.

Жизнь и космос неразделимы в такой же степени, в какой бессмысленно оценивать и то, и другое.

А Техник был человеком скромным и в этом качестве предпочитал сторониться философствования.

Он просто работал.

Делал дело, которое однажды ему понравилось, а затем и полюбилось на всю жизнь: летал на новые планеты, открывал новые цивилизации, удивлялся, влюблялся, учился, встречал и терял друзей и врагов. Но того, что встретилось ему в одном из самых дальних путешествий, на планете в самом дальнем углу третей метагалактики, даже Сатана в своих сатанинских измышлениях не мог бы пожелать детям Господним.

Планета была как планета. Люди на ней обычные.

Запросил посадку – дали.

Сел. Прошел контроль.

На контроле Чиновник спросил Техника:

– В какой город поедете?

Тот пожал плечами и ответил честно:

– Не знаю.

– Чем торгуете?

– Ничем, – ответил Техник. – У меня тут вынужденная посадка.

– У вас сколько действительных жизней?

– Действительных жизней? – удивился Техник. – Одна, наверное.

Чиновник, не высказав ни удивления, ни восторга, взял какую-то карточку, что-то на ней черкнул и сказал, подавая ее Технику:

Тогда вам в Третий город.

Техник возражать не стал – в Третий, так в Третий. Поживу, подумал, в Третьем. Надоест, перееду в Первый или Второй. Прежде чем уйти, Техник, по традиции, подарил Чиновнику бутылку шотландского виски.

Заплатил пошлину и поменял деньги, и – в Третий город. Самый, как оказалось, большой – аж на полпланеты.

Люди там жили на удивление веселые и беззаботные. Но самое странное: во всем городе – ни одного полицейского, ни единого военного.

А когда он за пьяным столом начал спрашивать своих новых собутыльников, почему у них на их такой веселой планете нет слуг закона и порядка, они лишь рассмеялись и ответили, что им, людям Третьей касты, только с одной, последней жизнью, ни к чему охранники их последней жизни – ведь она ж на то и последняя. Пусть лучше эти стражи охраняют первокастников.

Это те, у кого две или три жизни, за них трясутся, а им чего бояться? Одна жизнь и есть одна.

После этих слов все за столом разом погрустнели и замолчали.

Потом посмотрели на Техника. А один из местных спросил:

– Ты что, с другой планеты?

Техник кивнул, мол, именно так.

Тут заговорили все разом:

– Откуда? Сколько у тебя было жизней? А сколько сейчас? Правда ли, что на других планетах у людей бывает до ста жизней?

Спрашивали много и долго.

Техник от этих вопросов чуть ошалел; но вскоре понял, что попал к сумасшедшим.

«О каких жизнях они толкуют? Как может быть у человека несколько жизней?» Поэтому на все вопросы Техник только улыбался и кивал головой: из инструкции по контактам он помнил, что с сумасшедшими надо во всем соглашаться.

Вот он и кивал, и соглашался.

Потом заметил, что вопросы прекратились и все сотрапезники как-то странно уставились на него. После некоторой паузы один из местных промолвил, грозно нахмурившись:

– Либо он сумасшедший, либо один из первокастных и просто издевается над нами.

Прочие дружно его поддержали. Потом Техника взяли под белы руки и привели в какое-то официальное учреждение.

Там какие-то трое местных пошептались и велели отрубить ему голову, рассудив так: если он из первокастников, голова опять вырастет, а незнакомец расстанется всего-навсего с одной из своих жизней, и его можно будет отпустить, а если сумасшедший, то голова сумасшедшему ни к чему.

У Техника голова, пока еще целая, пошла кругом – жизни, касты, сумасшедшие… Но помирать, да еще на чужой планете, ему никак не хотелось.

Вскоре официалы, разобравшись, что к чему, извинились перед ним. Но их удивлению не было границ, когда узнали, что все жители Земли рождаются с единственной жизнью.

Техник явственно увидел в глазах окружающих его разумных жителей этой странной планеты неподдельную жалость.

Его участливо хлопали по плечу, подставляли стул, сажали за стол, наливали и – жалели:

На следующее утро Техник попросился во Второй город.

Знакомый уже Чиновник пожал плечами и выдал разрешение.

Второй город оказался меньше, чем первый, и уже не таким веселым.

Его окружала граница с многочисленными охранными машинами и армией. Техника обыскали. Продезинфицировали и пропустили в город, приставив к нему двух полицейских и целую армию филеров.

Там жили те, кто уже расстался с одной жизнью и у них до настоящего полного небытия осталось только две.

Хотя ему и сказали, что по численности Второй город лишь чуть уступает Первому, он показался малонаселенным.

Пустынные улицы, по которым на большой скорости проносились бронированные машины, были зажаты темными зданиями с толстыми решетками и высокими массивными заборами.

За ними и жили второкастники.

С трудом Техник нашел кафе, где можно было перекусить.

Посетители сидели там в окружении многочисленной охраны и наблюдали друг за другом с напряжением и испугом. Приносимую с кухни пищу сперва тщательно проверяли на яды и только после этого с осторожностью пробовали.

На Техника же, моментально съевшего салат и солянку, а следом опрокинувшего стакан пива, посмотрели с завистью и опаской. Когда он опрокинул второй стакан, ему захотелось поговорить. Он попытался подойти к одному аборигену, с виду симпатичному, но не сделал и двух шагов, как вдруг увидел, что на него смотрит не менее десяти стволов, и все приличных калибров. А тот, к которому он хотел было подойти, от страха сжался в комок и кричал, заслоняя лицо руками:

– Нет, нет, жизнь не отдам! Не подходи, мне страшно! Уйди, пришелец!

Технику стало не по себе под взглядами сотни злобных глаз.

– Удались, пришелец! – прошептал ему на ухо приставленный филер. – В этот город не приходят те, у кого только одна жизнь – у них, бедных, свой город. Мы богаче и счастливее их, у каждого из нас жизней вдвое больше.

Вернулся на корабль и стал готовиться к старту.