Владимир Дэс - Человек укравший бога (сборник)

На это Иошуа отвечал просто:

– Мир стар, я же несу новое. Кто сторожит старый мир, не понимает ничего нового. И это их беда.

А поскольку наступало лето, и в городах становилось жарко, Иошуа направился к морю, прихватывая с собой не только евреев, но и множество язычников из земель, попадающихся на пути.

Люди уже не гнали Иошуа после его необычных проповедей, а удерживали в городах своих.

Но он заявлял горожанам, что не одним им он послан Отцом своим возвестить благо, но всем людям от края до края. И поэтому не задерживался надолго в одном месте.

Ситуация складывалась критическая, как у Небесных служителей, так и у священников земли Израилевой.

Полбеды, если бы Иошуа просто бродил среди евреев и говорил, что он возвещает царство Божие. Но он, начитавшись древних иудейских книг, стал их пророчества и притчи распространять на всех людей, даже на язычников, причем в своем собственном толковании.

Он объявил Бога иудейского Богом всемирным.

Проще сказать, как бы украл Бога у еврейского народа. И стал вольно или невольно искажать их пророчества, предсказания и законы. Все учителя Храмов израилевых были в шоке: такого за всю историю еврейского народа еще не было.

На Небе разразилась паника – у каждого подопечного народа была своя вера, соответствующая его древности, укладу жизни, да и климату тоже. Все должно было идти своим чередом, предначертанным Господом. И вдруг какой-то плотник взялся ломать естественное развитие народов. А это могло привести не только к уничтожению самобытных и самоценных верований, но и к истреблению целых рас. Не говоря уже о народах и народностях.

На Небесах решили принять экстренные меры.

А на Земле обманутые, оглушенные, очарованные, а то и просто напуганные люди тысячами стекались к новоявленному проповеднику.

Но все пришедшие, помимо проповедей, требовали еще и хлеба. И каждый лез поближе к Учителю. Рядом с Богом всегда светлее, теплее и сытнее. Из-за этого то и дело случались давки, драки.

Тогда Иошуа, выбрав из толпы двенадцать учеников, назвал их апостолами и только им разрешил странствовать вместе с собой. А Иуде Искариоту, как самому честному, доверил свою казну.

И уже вместе с апостолами отобрал еще семьдесят учеников и послал их по городам и селениям проповедовать свое учение.

Посылая учеников, он их наставлял:

– Идите и говорите, что пришло царствие Божие.

– В дорогу я вам ничего не даю: ни хлеба, ни денег. Вас, будут гнать и ненавидеть. Вас будут бить и судить.

– А вы учите людей любви. Любви к Богу на небе и к Богу в себе.

– А кто будет жить по другому, тот не войдет в Царство Божие.

И ученики разбрелись по странам и народам.

– Но учтите, – уже вдогонку добавил он. – А кто предаст меня, тот будет отвергнут от милостей Божьих. И все, что вы скажете даже шепотом и тайно, будет мною услышано.

Несмотря на толкование учеников, проповеди Иошуа многие воспринимали буквально. Даже его мать и братья не понимали его, когда он говорил:

– Вы думаете, что я учу миру на Земле. Я же учу разделению. Разделятся отец с сыном и сын с отцом, мать с дочерью и дочь с матерью, свекровь с невесткою и невестка со свекровью. И станут человеку неприятны семейные его. Отдаст на смерть брат брата и отец дитя свое, и дети поднимутся на родителей и предадут их смерти.

Многих пугали такие речи, но едва ученики успокаивали народ, как Иошуа говорил слова еще более странные:

– Я – хлеб жизни. Плоть моя – истинная пища, а кровь моя – истинное питье. Кто съедает мою плоть и пьет мою кровь, тот во мне, а я в нем.

После таких слов даже для апостолов речи Учителя делались непонятными и загадочными.

– Учитель, – говорили они, – жестоки и странны твои слова. Не всякий может их слушать и понимать.

А фарисеи за такие речи впрямую объявили Иошуа злым духом и пытались призвать его в суд.

Он отвечал посланным:

– Все, что я говорю – истина. По вашим законам для установления истины надо свидетельство двоих. А я есть я сам и еще Отец мой во мне. Так что слова мои – свидетельство двоих. Следовательно, все, что я говорю – истина.

И не пошел в суд, чем довел фарисеев до белого каления. Они тогда стали требовать:

– Так скажи, Бог ты или не Бог? А то все ходишь вокруг да около.

На это он им ответил:

– Я и Отец – одно целое.

– И что дальше? То ты Храм, то ты Овет, то ты Врата, то ты Хлеб, то ты Жизнь. Теперь ты и Бог – одно целое. Что значит «одно»?

– Разумный да разумеет, – ответил им Иошуа и с этим ушел.

Теперь уже весь простой народ почитал его Царем небесным, а заодно – и царем иудейским. Он и сам до такой степени поддался этому настроению, что накануне Пасхи, принимая царские почести, въехал в Иерусалим на осле – царском символе.

Но, в отличие от настоящего царя, Рим его не признал и признать не мог. Римская империя была государством, где законы соблюдались строго, а особенно в части сбора налогов. А к чему призывал новоявленный царь? Не пахать, не сеять, не признавать законов, не платить податей? Довольно-таки странный царь.

И обычно у царей бывает трон.

Но троны просто так не даются. Троны завоевывают.

А тот народ, что шатался за плотником ни работать, ни воевать не хотел. Им подавай все просто так, словно по мановению волшебной палочки. Что между прочим им всегда и обещал Иошуа: «Верьте в меня, и все вам будет».

Поэтому видя, что тут пахнет римскими палками, нестойкие опять разбежались от своего учителя.

А священники, имея довольно шпионов в окружении новоявленного Бога, поняли, что пришла пора принять самые решительные меры – тот уже раздает своим «овцам» посты и должности, причем не только евреям, но и грекам.

Поэтому члены Синедриона – с одобрения, конечно, царя Ирода – приговорили Иошуа к смерти. Дело поручено было первосвященнику Каиафе.

Они рассуждали так: если сейчас не остановить новоявленного Бога, толпы его последователей могут спровоцировать большие беспорядки, а это наверняка приведет к потере тех остатков государственности, которые были частью вытребованы, а частью выкуплены израильтянами у римских чиновников.

Теперь судьба Иошуа для Небесной Канцелярии стала понятна. Многие там были довольны, что люди сами разобрались, кто есть кто. Ну, а с душой бедолаги на небе как-нибудь разберутся.

Не просчитали только Доброго Ангела Иошуа.

Он-то и нашептал своему подопечному, что с ним скоро случится беда: «Пора готовиться».

Иошуа с перепугу заставил своих апостолов вооружиться ножами, а Иуду Искариота, как самого умного и хитрого, послал к Каиафе, разведать обстановку.

Первосвященник обрисовал Иуде довольно мрачные перспективы как для самого Учителя, так и для его апостолов и тут же предложил ему тридцать монет серебром за свежие сведения о планах сына Божьего. Иуда вернулся к Иисусу и рассказал, что готовится казнь, что все настроены очень серьезно: даже ему, апостолу, предложили денег.

Читать дальше