Яна Завацкая - Мы будем жить

— Не надо! — крикнула она, и девочки, обогнув урку с двух сторон, помчались вперед, догоняя своих.

— Келла, она мне всучила все-таки, — Лорин растерянно посмотрела на подругу. Келла взяла сверток и побежала к Максиму. Подошла и Лорин. Максим ободряюще обнял ее за плечи.

— Ничего страшного, Лорин. Ты научишься. С ними не так-то просто общаться.

— Что она хотела?! — Лорин едва не плакала. Ребята столпились вокруг них. Максим задумчиво повертел пакетик в руках.

— Она хотела заполучить вас к себе в дом, навязать подарки. Урку, живущие в Марке, считают амару, даже детей-амару, высшими в иерархии. Для них вы — носители власти. Может быть, она не хотела от вас сейчас ничего конкретного. Но она хотела расположить к себе вас — именно потому, что вы, по ее мнению, стоите в иерархии выше и потом, может быть, она сумеет получить от вас какие-то блага. Пусть даже чисто психологические — материально урку и так ни в чем не нуждаются. Скажем так, иерархические блага. Это типично для женщин урку — они стремятся расположить к себе власть имущих. Тех, кто имеет власть в их глазах. Таким образом удовлетворяют свое внутреннее беспокойство и стремление к безопасности. Подождите меня здесь!

Максим широкими шагами вернулся назад, к тому дому, откуда вышла молодайка. Постучал. Через некоторое время он вернулся без пакетика, и группа двинулась дальше.

— Что ты ей сказал? — поинтересовалась Келла.

— Ничего. Я просто вернул пакет, сказал, что спасибо, наши дети не нуждаются в подарках.

Они осматривали поселок — двухэтажную чистенькую больницу, в которой работали врачи-амару. Мастерские и парники.

Экономика урканского поселка была совершенно непонятна детям-амару, но для Лорин — привычна. Здесь все принадлежало кому-нибудь, были богатые люди — владельцы мастерских, земли, оборудования. Максим объяснял, что приобретать эти ключевые объекты позволяли наиболее наглым урку, которые еще в той жизни, в обычном мире, обладали собственностью и деньгами.

На этих объектах работали остальные урку, получая за это плату, вполне достаточную для жизни. Амару установили необходимый минимум оплаты, а также обязали Совет Марки выплачивать пособия больным, старикам и тем, кто по каким-то причинам не мог найти работу.

Совет Марки по традиции был выборным, но обычно в нем состояли самые важные мужчины поселка, владельцы предприятий.

Впрочем, голодная смерть никому в Марке не грозила — каждый прибывший получал домик и огород, по желанию — скотину. Работали у хозяев ради зарплаты — чтобы иметь возможность покупать хорошие вещи и и любые жизненные блага. Буквально любые — урку даже разрешали ездить в отпуска по всему миру. Многие урку работали охотно и на хозяина, и на себя — отстраивали себе дома побольше, покупали лошадей и сани, множество хороших предметов быта, технику, одежду — все это можно было заказать через интернет, через подставную фирму в Томске. Амару своими вещами с урку не делились.

Группа посетила школу урку, большую Библиотеку и клуб.

Школа урку была похожа на школу для самых маленьких в Лаккамири. Множество интересных развивающих игр, самые увлекательные книги (впрочем, и серьезные книги тоже были), учителя — как сами урку, так и амару, компьютеры и техника…

Но детей в школе было очень мало. Несколько девочек играли в лото с буквами за столиком, двое мальчишек гоняли на экране компьютерных монстров. В одном классе шел урок арифметики, но за столами сидело всего восемь девочек.

— Мы объявили, что школа для детей урку — на усмотрение их самих и родителей. То есть никто не заставляет их учиться. Если родители не потребуют, конечно. И как видите, особого желания ни у кого нет. Впрочем, с этим экспериментируют, в других имата детей урку пытаются учить по полной программе. Мы просто предоставляем желающим любые возможности образования. Взрослым, кстати, тоже. Но результатов нет.

Библиотека с рядами книг была абсолютно пуста. А вот в клубе несколько молодых урку смотрели видеофильм — японский боевик, еще несколько сидели в интернете.

Как и в имата, основные социальные учреждения были расположены вокруг главной площади. После клуба ребятишки вошли в здание с надписью "Отделение охраны порядка".

Лорин сначала вздрогнула, увидев форму, похожую на полицейскую. Молодые крепкие мужчины в зеленой форме, с незнакомыми знаками различия, вежливо сторонились, пропуская юных амару. Лорин отметила, что огнестрельного оружия у них нет, но зато на поясах висят дубинки (видимо, электрошокеры), наручники и свернутые хлысты.

Лорин, вслед за остальными, расстегнула плащ, а потом и сняла его — помещение было хорошо протоплено. Максим показал им зал Суда, сейчас никаких заседаний не было, в зале было пусто. Затем они прошли в крыло, где содержались задержанные нарушители — сейчас лишь две камеры были заняты. Камеры были чистыми, но не очень комфортными — деревянные лежаки, никакого белья, никакой мебели. Они полностью просматривались — от коридора их вместо стены отделяла крепкая решетка.

В одной из камер валялся на лежаке парень-урку, с наглыми серыми глазами и широким лицом. Увидев экскурсию, он приподнялся и с любопытством уставился на подростков.

Во второй здоровенный мужчина мастерил что-то из газеты и канцелярских скрепок. Он удостоил юных амару лишь коротким хмурым взглядом.

— А что они сделали? — поинтересовался Чуки. Максим посмотрел на охранника.

— Ты можешь рассказать?

Урку-охранник кивнул с готовностью.

— Этот, — он махнул рукой в сторону первой камеры, — на дискотеке девушку избил. Она с ним танцевала, а потом отказалась идти к нему домой. Ну он ее завел за угол и дал по морде. На пол-лица синяк, да еще она упала и ребро сломала. Врачи сообщили, ну и… мы арестовали этого.

— Заметим, если бы девушке не нанесли травмы, требующие врачебного вмешательства, если бы он бил ее, не оставляя следов, девушка даже не смогла бы пожаловаться, — добавил Максим, — это здесь в порядке вещей. А какой приговор?

— Приговор хороший у него. Пятьдесят горячих, — равнодушно ответил охранник, — сечь завтра будут.

— То есть порка. Наиболее распространенное наказание в Марке, и в общем, хорошо себя зарекомендовало, — объяснил учитель, — преступность здесь низкая. Ну а что сделал второй заключенный?

Здоровенный, уже немолодой мужчина, как выяснилось, потравил соседскую свинью, подсыпав ей в корм толченого стекла (Лорин передернуло). У них с соседями была давняя тяжба из-за участка. Соседям удалось доказать, что это был он. И этого нарушителя также завтра ожидала порка.

— Идемте, покажу вам помещение, где приговоры исполняются, — предложил охранник. Ребята стали выходить из коридора. Лорин задержалась, подошла ближе к решетке камеры, где сидел молодой парень. Тот вдруг вскочил, подошел к ней и ощерился жуткой улыбкой. Лорин отшатнулась.