Олег Дивов - Леди не движется – 2

– Вы хотите только разыскать мужа? – уточнил Август.

– Да. Я немного знаю уголовное право. Инквизитор заключает договор лишь на конкретное действие. Если попутно выяснится, что нужно другое действие, я согласна на расширение договора или перезаключение. Но пока мне важно найти мужа. Когда я говорю «найти», я подразумеваю, что у меня благодаря вашим действиям будет возможность встретиться с ним здесь, в вашем кабинете. Разумеется, если не случилось худшего и он не погиб. Если он погиб, я хочу принять участие в визуальном опознании останков и настаиваю на полной их экспертизе. Если он находится в заточении по закону, меня устроит встреча в комнате свиданий.

– У вас есть основания подозревать, что ваш муж умер или арестован?

– Никаких. Я пытаюсь максимально раздвинуть рамки нашего с вами договора и учесть все гипотетические возможности.

Август кивнул мне, я подала бланки. Через минуту миссис Ахири-младшая (а если по возрасту, то как раз старшая) стала нашей клиенткой.

– Зачем ваш муж поехал на Таниру?

– Он получил известие, что в поместье… Непорядок, скажем так. Видите ли, вообще-то оно принадлежит ему. Мы знаем из новостей, что поместье связывают с двумя убийствами, и нас даже беспокоили из полиции, но я решительно не вижу, чем мы можем помочь в расследовании: мы вообще не появлялись на Танире уже два года. Кроме того, я категорически не хочу иметь ничего общего с мачехой. И дело не в ней. Дело в моем родном брате. Джон Холден. Наш отец разорился, играя на бирже, и мы с Джоном оказались нищими. К счастью, Мэтт любил меня, а не потенциальное приданое, и у меня не возникло проблем. А Джон привык жить на широкую ногу. Сначала он выманивал деньги у Мэтта, но быстро истратил кредит доверия. Я денег не давала – позвольте, они не мои, с чего бы я тратила их на гуляку? У Джона неплохое образование, пусть ищет себе работу и делает карьеру. Но ему, конечно, это унизительно. Мы из очень хорошей семьи, у него все друзья – богатые. И я на свою голову познакомила его с мачехой Мэтта. В сущности, у меня не было другого выхода: Джон пришел на семейный праздник, незваный, выгнать его было бы неприлично. Как и многие повесы, он обаятелен. Он очаровал Хенту. Разумеется, поведал, как я унижала его, не давая денег. Ну как же, у мужчины должны быть деньги, а если я не даю, то намеренно унижаю его перед друзьями. И делаю это, конечно, исключительно из зависти к его уму, обаянию и многочисленным талантам. Наши ссоры начались именно с этого… Я не знаю, в каких он сейчас отношениях с Хентой, но подозреваю, что все еще использует ее – раз она не разорена, а он не выпрашивает денег.

– Ваш муж считал, что непорядки в поместье связаны с вашим братом?

– Нет. В этом случае он не поехал бы. Нет, ему кто-то сказал, что в поместье – школа для нелегальных мигрантов-инородцев и готовят тут не рабочих, а рядовых для мафиозных кланов. Вот такого нам не нужно. Поэтому он поехал.

– Вы не знаете, кто его предупредил.

– Нет. Я даже не знаю, этот человек написал Мэтту, позвонил или выложил при личной встрече.

– Когда?

– Мэтт сказал мне о поездке семь дней назад.

– Делла, – позвал Август, – дай-ка наше досье. Прямо на стену.

Я подала. Аннабелл Ахири очень внимательно рассмотрела фото всех жертв, но никого не опознала. Я поколебалась, но потом выложила два снимка Пола Даймона – без грима, из досье, и в гриме под Келвина Костелло.

– О, – Аннабелл показала на загримированного Даймона, – этого отлично помню. Приятный человек.

– Кто? – спросил у меня Август.

– Даймон в гриме.

– А, – равнодушно заметил Август и пояснил для Аннабелл: – Наемный убийца.

Она удивилась. Но без истерики.

– Убийца? Надо же. Впрочем, возможно, он профессионал высокой квалификации?

– Да, очень, – согласился Август. – Вам это важно?

– Это объясняет, почему я сочла его приятным человеком. Видите ли, мистер Маккинби… впрочем, кому я это объясняю, вы же инквизитор первого класса, отлично знаете, что у людей бывают странные хобби. Моя подруга, например, слегка выпив, любит уходить в свой кабинет и там просматривать записи ядерных взрывов. Она отлично понимает, что оружие массового поражения аморально, она состоит в общественном движении за полный запрет ядерного оружия. Но сами по себе ядерные грибы кажутся ей эстетичными. Такой вот парадокс.

– Да где же здесь парадокс, – Август пожал плечами, – такие краски, такая форма. Эстетика катастроф притягивает многих. Сила, страсть, смерть. То, что пугает, кажется наиболее привлекательным. Смерть отвратительна, именно поэтому человек испытывает потребность найти в ней хоть какую-то красоту. Так он защищается от страха.

Аннабелл смотрела на него с недоумением и некоторым ужасом.

– Не знаю, – резковато сказала она, – я считаю, что смерть – это плохо. И убийство – плохо. Но это не значит, что я боюсь профессиональных убийц. Они ничем не отличаются от наших снайперов в армии, вся разница, что вторым платит государство. Бояться надо не убийц, а их заказчиков, вот у кого никаких моральных запретов нет… Впрочем, неважно. Я знаю, что профессиональный убийца в быту – один из самых безопасных людей. Он осторожен, внимателен и осмотрителен. Он не совершит случайного преступления – вроде побоев, нанесенных жене или соседу, или наезда на пешехода.

– Вы несколько идеализируете их, – заметил Август. – Впрочем, вот это действительно неважно. В любом случае профессионал умеет создать нужное впечатление о себе. И при каких обстоятельствах случилась ваша встреча?

– В офисе мужа, дней, наверное, десять назад. Он стоял и разговаривал с нашим начальником службы безопасности. Поскольку тот хотел в отпуск, но ему не было замены, я решила, что вот этот мужчина – возможный кандидат. Он был похож на профессионального телохранителя, если вы понимаете, о чем я. Я подошла, он представился. Келвин Костелло. Сказал, что просто посетитель, хотел попасть на прием к моему мужу, но не знал, что тот принимает строго по записи. Записался на завтра. Я спросила, что за вопрос, я жена владельца фирмы, но он очень вежливо ответил, что не смеет тратить мое время, вопрос вполне ждет до завтра. Я и запомнила его из-за этой вежливости, безупречной вежливости.

– Что за вопрос, муж вам не рассказал?

– Я не спросила. На следующий день у меня была важная встреча, я выложилась эмоционально, потом муж сказал, что едет на Таниру… У меня просто вылетело из головы. Это важно?

– Да нет, – сказал Август. – Небольшое уточнение, не более того.

– А что с этим… убийцей? Он арестован, надеюсь? Да, мне он показался приятным человеком, но преступник должен сидеть в тюрьме.

– Он убит. Несколько дней назад.

– О, – только и сказала Аннабелл. – Вам что-нибудь нужно для поисков моего мужа?