Ким Ньюман - Время и относительность

Снеговик ожил.

Присутствие ощущалось не только на Тоттерс Лэйн. Здесь оно тоже было. И оно становилось смелее. Оно переставало прятаться. Разминало ледяные мускулы.

Мистер Оукхёрст велел нам надеть пальто, шарфы, перчатки, отвёл нас в подсобку и выдал большие инструменты. Кирки и лопаты. Паяльные лампы. Лестницы.

Немного подумав, он выдал нам непромокаемые плащи, чтобы мы надели их поверх своих пальто. Завсегдатаи «задержания» сразу застонали, предчувствуя, что задание будет не из приятных.

Сегодняшняя работа была связана со льдом. Его так много накопилось в сточных желобах на крышах, что желоба могли оторваться от стены. Мистер Оукхёрст не знал, что делать со мной и Джиллиан, думая (напрасно!), что мы не справимся с кирками и лопатами. В конце концов он решил, что мы с ней достаточно лёгкие, чтобы залезть на лестницы и растапливать наверху лёд паяльными лампами.

– А Хатчер – вон от лестниц, – приказал он.

Дадли Хатчер – прыщавый парень из пятого класса – отбывал наказание за то, что заглядывал девочкам под юбки. Его прозвище было «Грязный Гёрти».

Мы вышли на неосвещённую игровую площадку. Когда наши два часа истекут, наступит уже ночь, похолодает.

Я держалась подальше от снеговика. По борозде в снегу было видно, где он двигался. Он стал больше, как будто бы дети добавили ему объёма, прилепив снежки. Из его боков торчали шипастые ледяные ветви. На голове была борода из клыков-сосулек. Несмотря на кепку и шарф он был похож не столько на снеговика, сколько на какое-то страшное дерево.

Мальчики прислонили лестницы к стене, и Горилла указал вверх. Там, где желоба пристыковывались к водосточной трубе, скопился лёд. Он был похож на большой нарост, от которого вниз по трубе, словно щупальца грязно-белой медузы, спускались замёрзшие потоки.

– Словно тонна замороженной требухи, – сказал Гибсон.

– Залезайте наверх и принимайтесь за него, девочки, – велел мистер Оукхёрст. – А вы, парни, будете разбивать и отгребать в сторону сброшенные ими льдины. Гёрти, ты будешь отвозить лёд на тачке.

Во время «задержания» учителя могут называть детей как угодно.

На мгновение я заволновалась, что когда мы залезем наверх, Джиллиан направит на меня свою паяльную лампу, но я знала, что её обида будет длиться недолго. На меня, во всяком случае. Она не забудет этот случай, но голову терять из-за этого не станет. Она пережила субботний вечер возле «Помпы», переживёт и сегодняшний случай в кабинете директора.

Мы полезли наверх.

– Кто быстрее, – сказала она, всё-таки заговорив со мной.

Она быстро полезла вперёд и выиграла. Я решила лезть осторожно. Парни внизу подшучивали, но под юбки не заглядывали.

(Мистер Каркер отклонил десятки петиций о том, чтобы девочкам разрешили ходить в школу в брюках. Думаю, он был бы рад, если бы мы ещё и в парандже ходили, как мусульманки.)

Наверху, возле крыши, мы уселись на ступеньках и направили пламя на лёд.

Я была рада, что пришлось работать паяльной лампой: она хотя бы руки грела. От талой воды у меня скоро размокли варежки, а затем они начали замерзать и похрустывать.

Подо льдом угадывался стык желобов. От пламени паяльных ламп растекалась вода.

– Берегись! – громко крикнула Джиллиан.

Большой кусок льда отвалился и свалился на землю, разлетевшись на острые осколки.

– Снеговик опасен, – сказала я Джиллиан так, чтобы другие не слышали.

– Мы его растопим, – сказала она. – Паяльными лампами.

– За это наказание будет сильнее, чем «задержание», – напомнила ей я. – Мистеру Каркеру снеговик понравился, ты забыла?

– Чёртов Каркер не знает, на какой он планете живёт.

Раздался хруст, и вдоль обледенелого жёлоба пробежала трещина. Моя лестница выскользнула из-под меня. Гибсон и другие парни пытались её удержать, но я выронила паяльную лампу, и парням пришлось разбежаться в стороны. Лестница закачалась и упала на землю.

Замёрзшими пальцами я держалась за обледенелый жёлоб. У меня внутри всё перевернулось.

Я не понимала, почему я не падаю. Затем увидела, что Джиллиан поддерживает моё плечо, вцепившись в плащ.

– Переставляй ноги на другую лестницу, Форман! – кричал снизу Горилла.

Увидев перекошенное лицо Джиллиан, я вспомнила, как она посмотрела на меня в кабинете директора.

– Не бойся, Сьюзен, – сказала она. – Я не отпущу.

Я и не думала, что она отпустит.

Но я всё равно забросила ноги на лестницу и нашла, за что держаться руками. Нам обеим было неловко, но мы вцепились друг в друга, чтобы держать равновесие. Мистер Оукхёрст с парнями держали внизу лестницу. Даже Грязного Гёрти пришлось позвать.

Жёлоб трещал. Я видела, что лёд двигается, как каша, по нему идут волны, но он не был жидким. Он потрескивал, как снеговик.

Мы с Джиллиан осмотрели весь жёлоб. Весь лёд ожил, он свешивался с окон, с карнизов, с крыши. Он двигался. Даже иней на окнах шевелился, отражая закат, создавая похожие на звёзды радуги.

Внизу раздался чей-то крик.

Мы с Джиллиан посмотрели под ноги.

Снежный ковёр на земле вздыбился, закружился вокруг ботинок и носков парней, поднимался к их коленям. Парни начали топать ногами и пытаться убежать. Брошенная ими лестница качнулась.

Я увидела на штанинах Грязного Гёрти пятна крови.

В снегу было полно шипастых кусков льда.

Из массы льда, намёрзшей на жёлоб, вырвался ледяной кулак и, едва не задев моё лицо, бросился в сторону Джиллиан. Кулак был на конце плотного щупальца. Я могла видеть сквозь эту ледяную руку, у неё была почти растаявшая сердцевина и твёрдая, как железо, оболочка. Джиллиан ткнула в атакующую руку паяльной лампой, и когти растеклись водой.

Лестница долго не простоит.

Мы были рядом с большим окном с замёрзшими стёклами. Я кивнула на стекло и крикнула: «Жги его!». Джиллиан, позабыв о правилах о школьном имуществе, провела пламенем по одному из стёкол. Иней, в котором чудилось страшное лицо, тут же растаял.

Я ударила ногой по стеклу. Плохая идея. Окно так и не разбилось, но моим весом лестницу оттолкнуло от стены.

Джиллиан схватилась за лестницу обеими руками, выронила паяльную лампу, и напрягла всё тело, как прыгунья с шестом, двигая ноги к окну.

Удалившись на какое-то расстояние от стены, лестница качнулась назад, как маятник. Я перелезла на другую её сторону, чтобы своим весом помочь Джиллиан прижать ноги к окну.

Стекло разбилось, и Джиллиан зацепилась голыми ногами за подоконник. Она поцарапалась до крови.

Соскользнув в класс, она затащила туда и меня. Лестница упала. На мгновение мы прижались у окна друг к другу, а затем выглянули через подоконник наружу.

Внизу, на игровой площадке, лежали разбросанные тела мистера Оукхёрста и парней, над ними кружился живой иней, их тела и одежда были проколоты сосульками. Смещая тела, из земли вырастали и исчезали ледяные шипы.