Ларри Нивен - Летающие колдуны

Мы летели по погруженному во тьму небу.

Далеко на востоке горизонт озарился слабым голубым сиянием. Позади нас поднимался голубой Оуэлс, чтобы вскоре выплыть из-за горизонта и залить мир ярким светом. Вокруг завывал холодный ветер. Я плотнее завернулся в одеяло. Лодка мягко покачивалась. Раздутые баллоны над головой казались неподвижными, морское пространство под нами — неподвижным и плоским. Мои сыновья упорно крутили педали. Их работа сопровождалась ровным звуком, скорее ощутимым, чем слышимым, — постоянная вибрация заполняла лодку.

А затем настало утро, пронзительное и голубое. Яркая точка Оуэлса появилась на краю мира. Пока Пурпурный, Вилвил и Орбур отдыхали. Ориентиром была цепь невысоких холмов, на фоне поднявшейся воды они должны были выделяться более светлой линией. Сначала Пурпурный решил, что мы сбились с курса, но потом заметил холмы справа от нас. Должно быть, ветер чуть стих. Мальчики, не зная этого, продолжали крутить педали, и мы отклонились дальше к востоку, чем того хотел Пурпурный. К счастью, ветер продолжал дуть на северо-восток, поэтому Пурпурный разрешил ребятам отдохнуть, пока мы не окажемся над нашим ориентиром. Мальчики перебрались в лодку, но не отвязали своих страховочных веревок, пока не оказались в безопасности. Они жадно выпили пузырь пива, передавая его друг другу, а потом растянулись на обтянутых тканью рамах, заменяющих койки. Через минуту они уже спали.

Я пробрался между пакетов с припасами на нос лодки. Шуга только что улегся. Он приветствовал меня угрюмым ворчанием.

— Не спишь? — поинтересовался я.

— Конечно, нет, Лэнт. В нашем распоряжении только час темноты. Я наблюдаю за лунами. Луны, — и он раздраженно зевнул. — Мне нужны луны.

— Шуга, — сказал я, — тебе не нужны луны…

— Ты хочешь, чтобы я проиграл дуэль? Я понял, что его не переубедить.

— Иди и поспи немного, — сказал я.

Шуга пошарил у себя в рукаве, но нашел только отсыревший часоточный шар.

— Проклятье, — пробормотал он. — Они его испортили, детишки твои, испортили мой шар. Я надеялся, что он высохнет, но…

Шуга пожал плечами и швырнул шар за борт.

— Я собираюсь спать, Лэнт, — буркнул он и отвернулся.

Я пробрался на самый нос лодки и выглянул. Вид отсюда не загораживали ни баллоны, ни снасти. Я летел над серебристо-голубым морем. Казалось, я плыву в тишине. Спокойствие было подавляющим. Воздух был свежим и в то же время теплым. Голубой Оуэлс уже разгорался.

— Красиво, не правда ли?

Я оглянулся. Сзади ко мне подошел Пурпурный. Он положил руки на перила и разглядывал голубой океан.

— Мне нравится, что все меняется, — сказал он. — Изменяющийся цвет солнц меняет цвет воды.

Я кивнул, хотя еще не чувствовал себя расположенным к разговору. Кости ныли от ночного холода, солнце еще только начало изгонять его.

— Лэнт, — попросил Пурпурный, — расскажи еще раз о своем путешествии. Я попытаюсь подсчитать, как далеко вы ушли и сколько времени нам понадобится, чтобы преодолеть это расстояние на летающей машине.

Я вздохнул. Мы говорили об этом уже много раз. Именно на основании рассказа о нашем переселении Пурпурный подсчитывал количество баллонов и необходимых припасов.

— Мы шли сто пятьдесят дней, Пурпурный, мы двигались по той цепочке холмов, потому что море очень быстро поднималось!

Он кивнул.

— Хорошо, хорошо, — затем он замолчал и углубился в свои мысли, точно производил в голове подсчеты. Немного погодя он принес свою маршрутную шкуру и снова начал глядеть на солнце.

Ветер прекратился совершенно. Пурпурный дал сигнал Вилвилу и Орбуру передохнуть, пока он снова не замерит положение солнц.

— Это очень трудно, — пояснил он. — Здесь нет Полярной Звезды, и даже магнитный компас мало помогает. Я должен, в основном, полагаться на солнца, чтобы узнать, где какое направление.

Ребята снова перебрались в лодку, жадно глотали пиво и жевали сухари.

— Отдохните, — говорил им Пурпурный. — Раз мы попали в штиль, то нечего беспокоиться, что нас собьет с курса.

Мальчишки прилегли вздремнуть. Шуга оставался на носу лодки, решив помолиться Маск-Вотцу и попытаться выпросить у него ветер. А Пурпурный полез на снасти, чтобы проверить свои баллоны. Я прошел на нос. Путешествие начинало становиться скучным.

Делать было нечего, только сидеть. Шуга помолился и опустился на скамью. Он принялся распаковывать свое волшебное оборудование.

— Вонючие подонки! — вспомнил он своих подмастерий. — Забыли положить флейту!

— Ты должен быть рад тому, что у тебя вообще есть подмастерья, — сказал я. — С недавних пор большая часть молодежи в деревне желает стать или ткачами, или производителями электричества. Не многие стремятся следовать старым обычаям.

— Хм! — фыркнул Шуга. Он посмотрел на меня. — И что они будут делать теперь, когда воздушная лодка закончена? Спроса на воздушную ткань больше нет, генераторы крутить не надо. Вот и получится, что работы у них не будет.

— Недавно я слышал, как Леста и Гортик обсуждали возможность постройки еще одной летающей машины. Больше этой — чтобы доставлять товары из деревни на материк и обратно, — ответил я.

— Это вполне вероятно, — пробурчал Шуга. — Но у меня пока что есть еще дураки-помощнички. И они забыли положить мои трубы и…

— Значит, ты плохо учил их, — сказал я.

— Ха, не так это легко, как ты думаешь, Лэнт, научить волшебника. Как вспомню о своей учебе…

И он замолчал.

— В чем дело? — спросил я.

— Лэнт, ты прав. Я их мало бил.

— Не понимаю.

— Конечно, учить волшебника это совсем не то, что учить резчика или ткача. Ученика надо бить три раза в день, чтобы он не был самодовольным. Затем ты должен бить его еще три раза, чтобы внушить к себе здоровый страх.

— Что-то слишком много битья, — заметил я. Шуга кивнул.

— Это необходимо. Величие волшебника прямо пропорционально количеству побоев, которые он перенес.

— Твои годы учебы, очевидно, были ужасными…

— Да. Мне повезло остаться в живых. Старый Алгер не шел отдыхать, пока не выбьет из меня и Дорси все недовольство. Мы смастерили около сотни различных волшебных ловушек на него. И ни одна не сработала — он их все разгадал.

— Ты хочешь сказать, что ученик волшебника должен стараться убить своего учителя?

Шуга кивнул.

— Конечно, а как же ты узнаешь, что ты лучше, чем он? Это необходимо, и ученики всегда стараются так сделать, поскольку это самый короткий путь к величию. И это проще, чем ждать формального посвящения.

— Но, Шуга, — пробормотал я. — Значит… твои ученики тоже постараются тебя убить.

— Конечно. Я этого жду. Но я умнее и искуснее, чем любой из них. Я умнее и искуснее, чем они оба вместе взятые. Насчет них я не беспокоюсь. Они до сих пор не научились проклинать родник. Каждый раз, когда покушение на меня у них срывается, я их сурово наказываю. Таким образом они получают порцию вдохновения. И в следующий раз стараются сделать лучше. Но, конечно, у них опять не получается. Такое состязание всегда приносит много радости волшебнику.