Фредерик Пол - Осада вечности

Пэт с каждым днем все больше входила во вкус. Так, например, ее ужасно позабавило, когда какая-то женщина на улице сунула ей в руки лист бумаги, попросив поставить свою подпись, — то была петиция в адрес представителя Украины в ООН. Каково же было разочарование активистки, когда выяснилось, что потенциальные подписанты не говорят по-украински и, следовательно, не имеют права ставить свою подпись. К великому изумлению Пэт, Киев мало чем отличался от Нью-Йорка — те же полицейские, парами патрулирующие городские улицы на случай беспорядков, уличные торговцы, расхваливающие на все лады свой немудреный, но якобы устойчивый к инфляции товар (с той разницей, что в Киеве в эту категорию попадали в основном ордена и медали допотопных советских времен). Все это забавляло — если, конечно, не думать о том, что с тобой может произойти буквально в ближайшие часы.

Кстати, на счастье Пэт, с Даннерманом ей было легко и весело. Впрочем, чему удивляться? Не они ли детьми вместе играли в поместье дядюшки Кабби? Пусть это было, так сказать, в прошлой жизни, и их дороги с тех пор разошлись. Она стала известным астрономом, он предпочел сомнительную, на ее взгляд, карьеру тайного агента Бюро. И все-таки с какой легкостью, буквально на одном дыхании, они исполняют роль туристов в древнем городе! Словно вернулись в далекое детство, когда им было лет по девять-десять, где часто все бывает «понарошку». Впрочем, не все — чего стоили интимные игры «в доктора», без которых тоже не обошлось.

Кстати, возможно, не обойдется и сейчас. Более того, это сделает их нынешний спектакль еще более убедительным, особенно если за ними все-таки следят.

Пэт улыбнулась крамольной мысли, почистила зубы и подняла одежду Даннермана, которую тот перебросил через край ванны, когда переодевался в пижаму. Она взялась складывать его брюки и обнаружила нечто странное. В брюках, у пояса, оказался потайной карман, а в нем — миниатюрный стеклянный пистолет. Пэт поднесла его к носу — пахло уксусом.

Игрушка была ей знакома, кого удивишь в наши дни химическим пистолетом.

Черт, выругалась про себя Пэт.

Теперь-то они не дети. И приехали сюда, на Украину, не для того, чтобы играть в игры.

Забравшись под уютное пуховое одеяло, Пэт свернулась калачиком на своей стороне. Даннерман последовал ее примеру. Так что если невидимый соглядатай снова подсматривал за ними и в эту ночь, ничего интересного он не увидел.

На следующее утро пошел снег. Пэт смотрела на снегопад со смешанными чувствами. Может, им все-таки не стоит ехать в эту зону отчуждения?

Но Даннерман не желал отступать от намеченного плана. Машина уже заказана, значит, едем. Впрочем, если Пэт не горит желанием составить ему компанию, она может остаться в отеле.

Пока они завтракали, Пэт мучительно пыталась сделать выбор. Нет, перспектива оказаться в зараженной зоне ее не пугает. И вообще с чего он взял, что она боится?

Когда Пэт и Дэн, в парках и теплых ботинках, спустились в холл, администратор рассыпался перед ними в извинениях. Да, он приготовил для них сухой паек, и швейцар уже отнес корзину в машину — к сожалению, в зоне отчуждения нет ни кафе, ни ресторанов, — но сегодня их повезет другой шофер. Степан, который их возил накануне, угодил в аварию и не сможет повезти их. Ему уже подыскали замену. Новый водитель, Василий, немного говорит по-немецки, зато почти в совершенстве владеет английским и хорошо знает зону. К тому же ему так или иначе сегодня предстоит поездка в Чернобыль — надо отвезти туда одного инженера, женщину из числа наблюдателей, она возвращается из отпуска. Сначала он высадит ее в Дальней Радуге, городке, где проживает персонал, а затем подбросит их непосредственно до реактора. Ничего страшного, попутчица им не помешает. У нее свой запас продуктов, у шофера тоже. К тому же она отлично знает зону и наверняка расскажет им немало интересного.

К счастью, машина оказалась больше, чем Пэт первоначально предполагала. Женщина-инженер села впереди рядом с шофером, а Пэт с Даннерманом получили в свое распоряжение просторное заднее сиденье рядом с печкой, что весьма кстати. В течение часа, пока ехали в зону, Пэт дремала, положив голову на плечо Даннерману, и проснулась лишь тогда, когда шофер обратился к ним. В тот момент они проезжали мимо некоего странного вида сооружения, отдаленно напоминавшего ворота при въезде на платную автостраду. Вот только назвать дорогу автострадой не повернулся бы язык — сплошные выбоины и ухабы. На другой стороне дороги у кордона застряли две или три машины.

— Это у них проверяют на радиоактивность колеса, — пояснил шофер. — Ну, не только колеса, их самих тоже. И нас с вами проверят, только на обратном пути.

Женщина что-то затараторила по-украински, а шофер перевел:

— Она говорит, что внутрь попасть легко, а вот назад — еще как знать. Стоит только сделать шаг не в ту сторону, как на подошвы налипнет радиоактивная грязь, и тогда придется принимать душ, стирать одежду. Иначе просто не выпустят. Так что смотрите под ноги, не вляпайтесь куда не следует.

Что от нас скрывают?

Есть ли во Вселенной иные обитаемые миры? Похоже, что есть, и их представителей держат взаперти в казематах Национального бюро расследования. Встает вопрос: располагают ли инопланетяне бесценной информацией, которую Америка пытается скрыть от остального человечества? Ответ очевиден — так оно и есть. Как же исправить эту абсурдную ситуацию? Похоже, что существует один-единственный способ — через Генеральную ассамблею ООН. Необходимо в срочном порядке созвать внеочередное заседание и потребовать ответа на накопившиеся у всего мира вопросы.

«Аль-Ахрам», Каир

Они оставили позади небольшую деревушку крошечных домов. В такие временные поселки в свое время, сразу после катастрофы, переселили жителей города Припять. Дальше начиналась пустыня. Правда, под покрывалом свежевыпавшего снега зона отчуждения не казалась чересчур удручающей, и когда Пэт сказала что-то на этот счет, шофер перебросился парой слов с их попутчицей, а затем пояснил:

— Нет, мертвой ее не назовешь. Жизнь здесь все-таки есть. Приехали бы вы весной, этак через пару месяцев, — все в цвету. Луга. Деревья. Кое-где даже сохранились поля и огороды, вот только урожай с них есть нельзя. Слишком много цезия-137. Надеюсь, мне не надо объяснять, что это такое. Покушаешь, а потом, глядишь, у твоих детей две головы вырастут. Если, конечно, сам раньше времени не сыграешь в ящик.

Судя по всему, инженер все-таки немного понимала по-английски, потому что все время исправляла Василия. В течение следующих двадцати минут, пока они ехали к Дальней Радуге, она сыпала фактами и цифрами, которые шофер был вынужден переводить для пассажиров на заднем сиденье. В свою очередь те — особенно Даннерман, выдававший себя за исследователя, — тщательно заносили сказанное ею в блокнот. Когда разговорчивая попутчица наконец вышла из машины, шофер обернулся к Даннерману и Пэт и заговорщически подмигнул: