Андрей Валентинов - Нам здесь жить. Тирмен

– Володя! – взмолилась я. – Переходите на русский!

Дуб осекся, рука потянулась к затылку:

– Эх, Эра Игнатьевна, тяжелый вы человек! Ну, это… В ходе повторного обыска на квартире этой бля… то есть гражданки Калиновской мною был найден билет на междугородний автобус, проданный пятнадцатого января сего года от станции Золочев, блин… Не могу, Эра Игнатьевна! Разрешите по-нормальному!

Зря он золотые зубы вставил! Кабы не рыжевье во рту, да не дурацкая цепь, вполне пристойный парень бы получился. Из тех деревенских, что всем «вы» говорят и здороваются с незнакомыми людьми на улицах. Русый, чубчик симпатичный, а в глазах, когда наносная лихость сходит, проступает что-то наивное, добродушное. Но – не глупое. Такой моргнет, моргнет, а потом как выдаст! Долго же старались, чтобы парня испортить!

А еще у него уши смешные – без мочек.

Вот он какой, Володя Изюмский…

Я подумала – и разрешила. Поскольку этот день прошел для следователя Изюмского не зря.

Еще бы! Дуб не поленился съездить в Золочев. На автостанции удалось узнать, что билет был продан до села Малыжино. Вот так! Быстро и просто, без всяких Голицыных!

– Видели там эту суку, то есть Калиновскую, Эра Игнатьевна! И Капустняка видели! Два дня назад видели! И «мерсы» туда регулярно шастают – городские, с номерами служебными. Там дурдом… помните, вы о психах говорили? А директором там – Калиновский! Дядька ее родной! Ну, блин, козлы инспектора! Неделю назад гадов бы накрыли, пидоров гребаных!

Потребовать зажигалку? Я взглянула на дуба – дуб был хорош.

– Володя! – улыбнулась я. – А вы молодец, Володя! Давайте я вас поцелую!

Дуб смутился и покраснел – впервые за наше знакомство.

Экран неярко светился. Доклад уже там, у моих безликих шефов, и теперь остается одно – ждать. Чей сегодня день? По обычному расписанию – Девятого, но после всей этой чехарды угадать мудрено. Неужели опять придется ругаться с остолопом-Пятым?

Взгляд скользнул по томику Лойолы, мирно дремлющему на кресле. Что там вычитал сероглазый Маг? Три степени повиновения? Да, три степени – телом, разумом и сердцем. Сердцем… Такую работу не полюбишь сердцем! Неужели шпионское ремесло можно любить? Игорю легче, для него весь наш кошмар – просто наука. Факты, которые надлежит осмыслить, проанализировать… Кризисные культы: культ карго, культ Капустняка…

Игорь опять не позвонил. А я ждала – весь вечер.

Экран по-прежнему безмолвствовал. Чего они тянут? Читать разучились?

Ага, есть!

Сначала буква, затем строчка. Я затаила дыхание…

Девятый – Стреле.

Добрый вечер, голубушка!..

Я облегченно вздохнула. Добрый дедушка сидит у компьютера, длинные тонкие пальцы скользят по клавиатуре. Дедушка улыбается…

…Давно с вами не общался – начальство запрягло. Не обижайтесь, ладно? Вы и без нас прекрасно справляетесь. Могу обрадовать – до отпуска осталось чуть-чуть. Вы должны помочь специалисту завершить работу, а это займет не больше недели. Заранее приглашаю вас на ужин в Берлин. Не откажетесь?

Неделя! Всего неделя! Это после пяти-то лет!

Стрела – Девятому.

Спасибо. Не откажусь. Что мне делать с Капустняком?

Ответ пришел не сразу. Добрый дедушка задумался, морщинки на лбу стали глубже…

Девятый – Стреле.

Постарайтесь успешно закончить дело. Это важно. Кстати, уговорил начальство выделить вашей дочери грант для обучения в Гарварде. Только не благодарите, обижусь! Билет до Нью-Йорка вам уже заказан – на 10 апреля.

10 апреля! Полтора месяца! Это пустяки, это ерунда. Пять лет! Господи, пять лет!..

Кажется, я так и не успела поблагодарить.

…Прыг-скок. Прыг-скок. Прыг-скок…

Мяч катится по пляжу, по сверкающему на солнце белому песку, и мягко падает в воду. Девочка бежит за ним, но внезапно останавливается, смотрит назад… Мяч уже в воде, ленивая теплая волна слегка подбрасывает его вверх, солнце сверкает на мокрой резине. Девочка оглядывается…

Экран пуст, можно выключать компьютер. Если и мог кто-то меня успокоить, то это Девятый. Какой он все-таки молодец!

Я протягиваю руку к мыши, но внезапно экран оживает.

Черт, дьявол!

Не может быть!

Пятый – Стреле.

Внедренный сотрудник Стрела! Немедленно перейдите на синий код!

Все-таки успел – испортил настроение. Но какого беса? То «Воздух», то код. Синий – самый сложный, бедняга-компьютер целую минуту расшифровывает!

Делать нечего. Где тут синий?

Стрела – Пятому.

Слушаю вас!

Пока компьютер переваривает недлинное послание, я начинаю потихоньку звереть. Задание я получила, все понятно, так какого хрена Пятый вмешивается? У них там что, раскол? Если так, перехожу к Девятому!

Пятый – Стреле.

Личное…

Что?!!

…Неофициально предлагаю немедленно воспользоваться пунктом № 8 Правил и покинуть город. Предупреждаю – сигнал Этна отменен и нарушено ПРАВИЛО НОЛЬ. Повторяю: ПРАВИЛО НОЛЬ. Со специалистом видеться запрещаю. Уходите из квартиры немедленно. Свяжетесь со мной из Минска по известному вам адресу. Предупреждаю еще раз – мое послание носит личный характер.

Экран давно погас, в комнате темно, нет сил даже пройти на кухню, чтобы сварить кофе. Или достать из бара бутылку коньяка. Знаю – не поможет.

Пятый перемудрил – никакого правила ноль (тем более, ПРАВИЛА НОЛЬ)я не знаю. В том, что приходилось заучивать, его нет. Правила начинаются с первого: Внедренный сотрудник обязан…

Это я помню.

Пункт восьмой – его я тоже помню наизусть, как и все остальные. В случае явной и непосредственной опасности внедренный сотрудник имеет право…

Да, я имею право.

Бросить все, не выполнить приказ, подвести Девятого?.. Неужели он бы не предупредил, случись беда? Нет, чушь! У Пятого маразм! Или хуже – специально решил напугать, сорвать задание. Потом пиши объяснительные полгода – и то не поверят! Опасность? Какая? Я даже не смогу сослаться на приказ – послание-то личное!

Вдобавок – Игорь. Маг останется здесь один – совсем один, среди людей и нелюдей.

Нет!

Сотрудник Стрела все поняла правильно!

Сотрудник Стрела остается.

Сердце…

Почему так болит сердце?

За Золочевым, прямо за сгоревшим еще в дни катастрофы храмом Троицы, дорога стала совершенно ни к черту. На обледенелых подъемах буксовали даже «Уралы», а наш джип, украшение дорог Айовщины и Пенсильванщины, то и дело постыдно тыкался носом в кювет. Впрочем, вся дорога походила на один большой кювет. Наверное, в последний раз ее ремонтировали в 1654 году, когда в эти места пришли переселенцы из далекой Галиции. Галиция… Не оттуда ли Голицыны, давным-давно облюбовавшие здешние глухие края? Впрочем, нет, Саша как-то объяснял мне, что под Москвой тоже есть Галич. Гал – в старину это слово означало соль…