Федор Богданов - Дважды рожденный

Профессор думал об изумительном космическом источнике энергии, только что оставленном «Геркулесом». Отсюда, с этого бывшего Черного материка, мощной струей лилась теперь сила в человеческие жилища, заводы, лаборатории, мастерские в виде света, тепла, пищи и одежды. Тысячи судов ежедневно уходили отсюда, унося с собой средства к жизни в более высокие, холодные широты.

И ведь в сущности как мало людей занято на Энергетической станции! Считается за честь попасть сюда работать, ибо здесь всякому начинающему открываются широкие горизонты. Каждый сектор посылает сюда людей по особому выбору для технической и научной работы. Многие годами ждут очереди, чтобы попасть на фабрику или завод в зоне непосредственного действия ЭЭС.

Да, изумительные перемены! И не должен ли он, профессор, радоваться, что именно ему исключительный случай помог, пережив тысячелетия, увидеть сказочно сильное человечество?

И все же теи бессильны перед безжалостным космическим врагом — теми таинственными космическими лучами, природа, которых все еще не совсем разгадана и которые неумолимы ко всему живому.

На другой день внизу под «Геркулесом» блестело серебро океана. Острова поднимались из воды в виде точек или небольших зеленых кусочков. Чаще же всего всюду виднелась пустыня воды.

— Интересно, кто населяет многочисленные острова в океане? — спросил профессор.

— Все они заселены гоми — подводными людьми, — ответила Ли. — Наши исследователи говорят, что у многих из них есть своя культура, но они очень ревниво оберегают свои клочки земли, и ни один теи, попавший к ним в руки, еще не вернулся живым.

Оба задумались.

— Где-то теперь Эйс? — прервал молчание профессор.

— О! Он давно уже занял свое место на великом ледяном поле: «метеор» домчал его туда в два-три часа.

— Признаться, мне тоже хотелось бы туда.

— Ну, что-ж: кончится наше кругосветное путешествие и через две недели мы тоже там будем.

И Ли серьезно посмотрела на своего спутника.

«Геркулес» обычно летел до краю Великого Ледяного Поля, иногда забирая слегка в глубь льдов, так что терялась граница их с темной землей — тундрой. Весь корпус воздушного гиганта, канаты и шар были белы от покрывавшего их инея, но это нисколько не отражалось ни на скорости, ни на управляемости судна: оно было все так же послушно и бесшумно шло вперед.

Но однажды пассажиры «Геркулеса» подверглись неожиданно смертельной опасности.

— Перелетаем десятый сектор, — заявил как-то капитан, — через полсуток мы придвинемся вплотную к установкам по борьбе с ледниками.

Но еще задолго до этого срока мимо «Геркулеса» вдруг засвистели снаряды и стали с треском разрываться над ним.

Поднялся переполох, раздались крики недоумения и тревоги, но все это продолжалось всего несколько секунд: судно по воле капитана наклонилось носом к земле и помчалось по наклонной плоскости. Через три-четыре минуты внизу затемнела земля, и судно пришлось выправить. Во время этого головокружительного спуска «Геркулеса» мимо пролетело несколько снарядов. Один из них пронизал корпус судна наискось. Образовалось отверстие в полметра в диаметре, в которое поп а дали кой-какие вещи, но, к счастью, ни мотор, ни люди не пострадали.

Тем не менее пришлось спуститься к причальной мачте для заделки дыры.

— Что это могло быть? — недоумевал профессор. — Неужели здесь есть тоже враги теи, и север так же недоступен для них, как и моря?

— Нет, — ответил один из помощников капитана, — это моя оплошность. Сегодня была радиопередача, что в этом секторе, где мы сейчас летели, только что установлены станции для борьбы со льдами, но я забыл передать об этом капитану. До сих пор такие установки были сделаны только в семи секторах, а теперь и восьмой занят нашей армией.

— А действительно опасность была велика?

— Она была очень значительна, ибо достаточно было одному снаряду разорваться внутри судна, чтобы оно погибло, а вместе с ним и мы: газ, которым начинены снаряды, все-таки немного ядовит, а главное поглощает кислород воздуха и образует углекислоту, так что мы погибли бы скорее не от ядовитого газа, а от недостатка кислорода.

— Так что стреляли по нас не враги, а друзья?

— Совершенно верно, и мы можем с ними познакомиться, если большинство пассажиров пожелает сделать здесь остановку.

Меж тем были осмотрены повреждения судна, которые оказались значительнее, чем можно было предполагать вначале: оказался поврежденным шар, из которого с тоненьким свистом выходил газ.

— Граждане! — громко заявил капитан. — Остановка будет продолжаться не меньше суток. Для желающих спуститься вниз сейчас начнет работать подъемный лифт. Прошу не забывать, что через двадцать четыре часа «Геркулес» отправляется: запоздавших ждать не будем.

Одевшись потеплее, профессор и Ли спустились на землю.

Место оказалось сухое, но впереди и справа стояли болота. Прямо по направлению к льдам вилась небольшая дорожка; она шла через болото и, казалось, терялась в его водах. Но на самом деле болото пересекалось узенькой дамбой, и по ней-то и направились путники.

Внизу было холодно, и чем ближе к ледникам, тем холоднее.

Скоро болото кончилось и перешло в местность, сплошь усеянную камнями, между которыми пробивалась дикая растительность.

— Конечно, морена, — заметил профессор и стал прыгать с камня на камень, а Ли от него не отставала.

— Что это такое? — закричал профессор, нагибаясь над одной глыбой.

Глыба была хотя и обломана, со шрамами и бороздами, полученными ею по пути, но все же она сохранила несколько правильных углов и две гладко отполированные, совершенно плоские стороны. На одной из них стояла какая-то надпись.

— Несомненно, эта плита обделана человеческими руками, — сказал профессор, стараясь повернуть глыбу на другой бок.

— Да, — подтвердила Ли, — она принесена сюда с севера. Когда-то она слагала какой-нибудь памятник или здание в одном из человеческих селений, а потом поток льда покрыл это селение и увлек плиту и принес сюда. Я не могу разобрать надпись: она сделана на очень древнем языке. А вот и еще обломки бывших сооружений, смотри-ка сюда!

Так, идя по поверхности морены, дошли они до края ледника.

— Дальше итти, пожалуй, рискованно, — остановился профессор. — Ведь мы не знаем местности: на поверхности ледника могут быть трещины, скрытые водоемы, ущелья. Толщина этого ледника не меньше ста метров, как я думаю, и трещины должны быть исключительно глубоки.

Посоветовавшись, они пошли по краю ледника, один раз скатились в ручей, который вытекал из-под ледника, но, наконец, нашли тропинку, которая вела на ледник. Поднявшись, они сразу увидели на льду в разных местах людей, по всей вероятности, пассажиров с «Геркулеса», а также небольшие хижинки, темневшие вдали подобно воронам на снегу. К ближайшей из них и вела тропа.