Уолтер Миллер - Страсти по Лейбовицу. Святой Лейбовиц и Дикая Лошадь

Та часть этой территории, которая по праву завоевания вошла в состав тексарской провинции, была плохо исследована, и район между источниками, питавшими Залив привидений и реку Нэди-Энн, а также западными горами считался как бы ничейной землей, где время от времени вспыхивали вялотекущие военные действия между племенами несчастных беженцев Кузнечиков, которые отказывались заниматься возделыванием земли, отщепенцами из числа Кочевников, большую часть которых тоже составляли Кузнечики, и кавалеристами Тексарка — порой они, преследуя рейдеров, присоединялись к воинственным Диким Собакам. Группа кардинала аккуратно обогнула этот район с запада, ибо Коричневый Пони, не вдаваясь в подробные объяснения, сообщил, что горы, особенно у плодородного и орошаемого Мятного хребта, хорошо обороняются изгнанниками с востока, которые не принадлежат к Кочевникам. Действительно, соответствовало истине, что Кочевники с суеверием относились к горам и держались подальше от их вершин. Дорога вилась по вершинам холмов, и ночи были холодными. Но тут, не в пример окружающим пустыням, кишела жизнь. Не говоря уж о порой встречающихся каштанах и дубах, растительность была гуще и выше. Лишенные в это время года листвы, ивы и акации росли по берегам ручьев и родников, а выше по склонам, у границы снегов, высились могучие стволы хвойных деревьев. Здесь, поблескивая льдистыми струйками, бежало множество потоков: одни текли к востоку, а другие превратились в сухие русла, которые забурлят водой, лишь когда с вершин хлынут весенние паводки. Но весеннее таяние снегов только-только начиналось. На сухих землях к востоку влагу сохраняли лишь самые крупные русла, да и те до начала дождей даже дети могли перейти, не замочив колен.

По мере того как, двигаясь к северу, они поднимались все выше, порой они попадали под легкий снегопад. Кочевник, оседлав жеребца, поскакал обследовать боковые тропы. Еще до наступления вечера он вернулся с известием о каких-то вроде брошенных строениях примерно в часе езды от основной трассы. Так что они свернули с папской дороги и, одолев несколько миль по неровной грунтовке, оказались в брошенной деревне. Несколько грязных ребятишек и собака с двумя хвостами разбежались по своим обиталищам. Коричневый Пони вопросительно посмотрел на Чиира Хонгана, который сказал:

— Тут никого не было, когда я недавно проезжал здесь.

— Увидев настоящего Кочевника, они попрятались, — улыбнулся Красный Дьякон.

Навстречу им, оскалив зубы, из хижины вышла женщина с копьем в руке; один глаз у нее был большой и голубой, а другой маленький и красный. Из-за ее спины стремительно вывернулся горбун, вооруженный мушкетом. Чернозуб знал, что под чехлом сиденья кардинал спрятал пистолет, но он к нему не притронулся. Он лишь смотрел на полдюжины обступивших их бледных и болезненных людей.

— Джины! — выдохнул отец и-Лейден, который, прикорнув в карете, только что проснулся. В голосе его не было презрения, но и данный момент это слово произносить не следовало.

По всей видимости, тут обитала небольшая колония генетически изуродованных людей, джинов, беглецов из перенаселенной Долины рожденных по ошибке, которая теперь, когда ее границы были зафиксированы в договоре, называлась народом Уотчитана. По всей стране были разбросаны сообщества таких беглецов, которые вели оборонительные действия против всех чужаков. Горбун вскинул мушкет и взял на прицел сначала Чиира Хонгана, который правил лошадьми, а потом Чернозуба.

— Оба вы спускайтесь. И остальные внутри — вылезайте! — женщина говорила на долинной версии ол’заркского диалекта с собачьим подвыванием, что изобличало ее происхождение. Чернозуб чувствовал, что она опасна, как взвинченная цепная собака, ибо обонял исходивший от нее запах страха.

Все подчинились, кроме Топора, который мгновенно куда-то исчез. Только что он сидел верхом на лошади кардинала. В ответ на призыв женщины из хижины вышла юная светловолосая девушка и обыскала их на предмет оружия. Она была мила и обаятельна, без видимых дефектов, и Чернозуб покраснел, когда нежные руки скользнули по его телу. Она заметила его румянец, усмехнулась ему прямо в лицо и, придвинувшись вплотную, нащупала и стиснула его член, после чего отпрыгнула с его четками в руках. Женщина гневно отозвала ее, но девушка замешкалась, чтобы успеть спрятать четки. Чернозуб был почти уверен, что девушка имела отношение к «привидениям», как и все рожденные в долине джины, что смахивали на нормальных существ.

Он припомнил истории, что среди джинов существуют людоеды, оборотни, маньяки-убийцы. Кое-какие из этих историй представляли собой грязные шутки, и большинство исходило из уст фанатиков. Но пусть даже, слушая эти рассказы, он испытывал стыд, сейчас, перед лицом этих зловещих фигур он не мог забыть, что порой одна или другая из историй оказывалась правдой. Тут все было возможно.

Наконец появился и Коричневый Пони. Он степенно вышел из кареты и величественно надел красную шапку.

— Дети мои, — сказал он окружившим его джинам, — мы церковники из Валаны. У нас нет оружия. Мы ищем укрытия от непогоды и хорошо заплатим вам за кров и стол.

Старуха, похоже, не слушала его.

— Вытащи все барахло изнутри и сверху, — тем же самым тоном приказала она девушке. Кардинал повернулся к ней.

— Вы знаете, кто я, а я знаю, кто вы, — сказал он девушке. — Я Элия Коричневый Пони из Секретариата.

Девушка помотала головой.

— Ты никогда не встречала меня, но, конечно же, знаешь обо мне.

— Я вам не верю, — сказала она.

— Шевелись! — прикрикнула старуха.

Девушка влезла в карету и принялась вышвыривать одежду и прочие вещи, включая ситару Чернозуба. Высунув голову, она спросила:

— А книги?

— Их тоже.

Чернозуб решил, что следующим будет спрятанный в карете пистолет Коричневого Пони, но задумался, почему кардинал настаивал, что девушка должна его знать. Он не придавал своей личности слишком большого значения и не был из числа тех эгоистов, которые считают, что их должны узнавать всюду и везде. Сейчас кардинал пожал плечами и прекратил протестовать. По всей видимости, девушка так и не нашла пистолета. Внезапно со стороны самой большой хижины деревни послышался сдавленный вскрик. Уродливая женщина оглянулась. В дверном проеме появился старик с пятнистой кожей и белыми волосами. За его спиной стоял Вушин, локтем пережимая горло старика. В таком положении Топора почти не было видно. Обогнув деревню и появившись в ней с тыла, он в назидание остальным вздымал короткий меч. Не подлежало сомнению, что в руки к нему попал старейшина деревни, потому что женщина и горбун тут же бросили свое оружие.