Айзек Азимов - Миры Айзека Азимова. Книга 1

Впервые за всю историю существования «Ю. С. Роботс энд Мекэникл Мен Корпорейшн» робот стал жертвой несчастного случая на самой Земле.

В этом некого было винить.

Воздушный лайнер потерпел катастрофу в пути, и комиссия по расследованию никак не решалась объявить предполагаемую причину взрыва — столкновение с метеоритом. Ни одно тело, кроме метеорита, не могло двигаться с такой огромной скоростью, иначе самолет успел бы автоматически отклониться от курса. И ничто не могло бы вызвать таких разрушений, кроме атомного взрыва, о котором, разумеется, и речи не было.

А если к этому прибавить сообщение о вспышке в ночном небе, замеченной незадолго до катастрофы, причем не каким-нибудь любителем, а астрономами обсерватории Флагстаф, и упомянуть об обнаруженной всего лишь в миле от взрыва и глубоко врезавшейся в землю внушительной железной глыбе совершенно очевидно метеоритного происхождения, то становится понятным, что вывод мог быть только один.

Правда, ничего подобного еще ни разу не случалось, а подсчеты вероятности такого события показали, что практически она была нулевой. Но ведь иногда происходят и более невероятные вещи!

Для «Ю. С. Роботс» вопросы «как» и «почему» заслонялись гибелью одного из роботов. Это само по себе было достаточно скверно. Главная же трагедия заключалась в том, что погиб ДжН-5 — удачный образец после четырех пробных моделей, который проходил очередные испытания.

ДжН-5 был роботом совершенно нового типа, совсем непохожим на все сконструированные ранее. И как же было тут не впасть в отчаяние!

А то обстоятельство, что как раз перед катастрофой ДжН-5 разрешил проблему неслыханной важности и ответ был теперь, возможно, навсегда утерян, повергло ученых в настоящую скорбь.

При такой невозместимой потере вряд ли стоило упоминать, что вместе с роботом погиб и Главный Робопсихолог «Ю. С. Роботс».

Клинтон Мадариан появился в фирме «Ю. С. Роботс» за десять лет до этого. Первые пять лет он работал под руководством неуживчивой Сьюзен Кэлвин, но никто не слышал от него ни одной жалобы.

Способности Мадариана были настолько выдающимися, что Сьюзен Кэлвин, без малейших угрызений совести, повысила его в должности раньше многих старых сотрудников. Но ни за что на свете не стала бы она объяснять причины этого повышения начальнику исследовательского отдела, Главному Математику Питеру Богерту, хотя на сей раз он в объяснениях не нуждался — все и без того было ясно.

Во многих отношениях Мадариан был полной противоположностью знаменитой Сьюзен Кэлвин. Он вовсе не был таким толстым, как можно было бы предположить по его массивному двойному подбородку, но всегда заставлял ощущать свое присутствие, тогда как Сьюзен Кэлвин почти всегда оставалась незаметной. Его крупное лицо, взлохмаченные волосы цвета меди, кожа красноватого оттенка, рокочущий голос и громовой смех, а главное, непоколебимая вера в себя и стремление немедленно сообщить всем и каждому о своих успехах подавляли людей, находившихся с ним в одном помещении, и любая комната начинала казаться тесной.

Когда Сьюзен Кэлвин наконец ушла на пенсию, столь решительно отказавшись присутствовать на банкете, который собирались устроить в ее честь, что об ее отставке даже не решились оповестить прессу, освободившееся место занял Мадариан. И тотчас же — не прошло и дня как он вступил на новый пост, — он начал обдумывать проект ДжН.

Проект этот требовал ассигнований, превышающих все, что «Ю. С. Роботс» когда-либо тратила на одну разработку, и фирма долго бы еще колебалась, если бы Мадариан небрежным жестом руки не прекратил ненужные разглагольствования.

— Цель оправдывает средства, Питер, — сказал он, — оправдывает до последнего цента, и я очень рассчитываю, что вы сможете убедить административный совет.

— Изложите мне свои доводы, — ответил Богерт, спрашивая себя, захочет ли Мадариан это сделать, поскольку в таких случаях Сьюзен Кэлвин всегда отказывалась.

Но Мадариан ответил:

— Пожалуйста.

И поудобнее устроился в широком кресле против стола начальника исследовательского отдела, который разглядывал своего собеседника с чувством, похожим на суеверный страх. Волосы Богерта, еще недавно черные, совсем поседели. Не пройдет и десяти лет, как он тоже, как и Сьюзен, выйдет на пенсию.

И тогда в «Ю. С. Роботс» не останется уже никого из старой гвардии, которая вывела фирму на мировую арену, так что решаемые ею проблемы приобрели первостепенное значение, сравнимое с задачами государственной важности. Ни Богерту, ни его предшественникам и в голову не приходило, что деятельность фирмы когда-нибудь приобретет подобный размах.

Пришло новое поколение. Оно сразу привыкло к нынешним масштабам. Эти новые люди утратили способность удивляться и желали двигаться только семимильными шагами.

Тем не менее они шли вперед, а это было главное.

Мадариан сказал:

— Я предлагаю приступить к конструированию роботов, лишенных ограничений.

— Как? Без Трех Законов?

— Да нет же, Питер! Это ведь не единственные ограничения. Вы сами участвовали в первых разработках позитронного мозга. И не мне напоминать вам, что, независимо от Трех Законов, все процессы в таком мозге определены заранее. Наши роботы предназначаются для выполнения специальных заданий и получают только необходимые для этого качества.

— И вы предлагаете…

— Я предлагаю, чтобы на любом уровне действия Трех Законов остальные ограничения были сняты. Это совсем нетрудно!

— Конечно, нетрудно, — сухо сказал Богерт. — Бесполезные действия запрограммировать легко. Трудно лишь так отрегулировать процессы, чтобы извлечь из роботов максимальную пользу.

— Мы напрасно все усложняем. При жесткой фиксации процессов затрачивается много усилий. Принцип неопределенности существен для частиц, имеющих массу позитрона, и хочется, насколько это возможно, уменьшить эффект неопределенности. А зачем? Если нам удастся воспользоваться принципом так, чтобы допустить возможность различных решений в непредвиденных обстоятельствах…

— Тогда у нас будет незапрограммированный робот?

— У нас, Питер, будет робот, наделенный творческим мышлением. — Голос Мадариана зазвучал нетерпеливо. — Если и существует свойство, которое присуще человеческому мозгу и которого лишен мозг робота, то это непредсказуемость действий как следствие неопределенности на субатомном уровне. Я знаю, что проявление этого свойства нервной системы еще ни разу не было подтверждено экспериментальным путем. И все же, не будь этого свойства, человеческий мозг в принципе не превосходил бы мозг робота.