Роберт Шекли - Статус — цивилизация

— Премного благодарен за кредит, — сказал Баррент. — Я вернусь с деньгами как можно скорее.

— Конечно, вернитесь, — согласился Вундерсон, тепло пожимая руку Барренту. — Не торопитесь, сэр. Спешить некуда.

Баррент еще раз поблагодарил его и вышел из магазина.

Теперь у Баррента появилась профессия. И если другие земляне были такими же доверчивыми, как и Вундерсон, он имел еще и неограниченный кредит.

Земля, на первый взгляд, казалась Барренту утопией. Утопией, имевшей, конечно, определенные противоречия. В следующие несколько дней он надеялся побольше разузнать о них.

В конце квартала Баррент нашел отель, который назывался «Закуси немного», и снял номер на неделю в кредит.

Утром Баррент разузнал дорогу до ближайшего филиала публичной библиотеки. Он решил, что сумеет получить по книгам общее представление об общественном устройстве Земли, об истории развития земной цивилизации. Тогда ему будет легче понять, чего ему стоит ждать от землян и чего он должен опасаться.

Благодаря одежде Опрашивателя он получил доступ к закрытым полкам, где хранились книги по истории. Но содержание книг разочаровало Баррента. Большинство из них рассказывало о древней истории Земли, от самых ранних истоков цивилизации до зари атомной эры. Баррент выбрал наугад одну из книг и бегло пролистал ее, постепенно вспоминая кое-что из того, что читал раньше, еще до ссылки на Омегу. Поэтому он смог быстро перепрыгнуть от перикловской Греции к императорскому Риму, от него — к Карлу Великому и средним векам, от норманнского завоевания к Тридцатилетней войне, а затем бросить беглый взгляд на наполеоновскую эпоху. Но о мировых войнах он читал с большим интересом. Книга заканчивалась взрывом первых атомных бомб. Другие книги просто более подробно освещали различные исторические периоды, о которых Баррент уже знал из первой книги.

После долгих поисков Баррент обнаружил небольшую работу Артура Уиттлера, озаглавленную «Послевоенная Дилемма, том I». Она начиналась там, где заканчивались другие книги по истории — со взрывов атомных бомб над Хиросимой и Нагасаки. Баррент присел за стол и принялся внимательно читать.

Он узнал о холодной войне 1950-х годов, когда несколько стран обладали атомным и водородным оружием. Уже тогда, по заявлению автора, в самых разных странах можно было заметить ростки массового конформизма. Америка бешено боролась с коммунизмом. Россия и Китай — с капитализмом. Ни одна страна мира не могла остаться в стороне от этой борьбы. Возникло два противостоящих друг другу лагеря. Для обеспечения внутренней безопасности все государства использовали новейшие приемы пропаганды и агитации. Жестокое соблюдение политических доктрин своего лагеря стало правилом для всех правительств мира.

Для того чтобы отдельный индивидуум не только подчинялся этим доктринам, но и всей душой воспринимал их, на него оказывалось массированное давление. Со временем методы агитации и пропаганды становились все более тонкими и изощренными.

Опасность войны миновала. Отдельные государства Земли начали сливаться в единое сверхгосударство. Но контроль за поведением отдельного индивидуума вместо того, чтобы уменьшиться, становился все сильнее и сильнее. Продолжался демографический взрыв. На базе разных наций и народов, религий и культур создавался новый этнос. Возникало множество самых разных проблем, и человечеству, как никогда, требовалось единомыслие. Различия во мнениях могли привести к гибели всей Земли — слишком много людей имело теперь доступ к смертоносным водородным бомбам.

Вполне естественно, что в таких обстоятельствах любое инакомыслие оказывалось вне закона.

Шли годы. Великое объединение землян в единое сверхгосударство было, наконец, завершено. Продолжалось покорение космоса — сначала был создан орбитальный корабль, затем — межпланетный, и в конце концов — межзвездный. Но земная цивилизация погружалась в пучину застоя, ее институты были более косными, чем в средневековой Европе. Любая оппозиция существующим порядкам, обычаям и верованиям считалась таким же серьезным преступлением, как убийство или поджог. И столь же строго каралась. На Земле были возрождены такие древние институты, как тайная полиция, политический сыск. Появились осведомители. На службу всеобщему конформизму ставились новые достижения науки и техники.

Для нонконформистов же существовала Омега.

Смертная казнь была отменена давным-давно, вследствие чего тюрьмы были забиты до отказа. А для массового строительства новых тюрем и лагерей не хватало ни места, ни ресурсов. В конце концов проблема была решена. Так же, как французы в свое время ссылали своих преступников в Гвиану и Новую Каледонию, а англичане — в Австралию и Северную Америку, Земля стала ссылать заключенных на Омегу. Но поскольку управлять с Земли далекой тюремной планетой было невозможно, то власти и не пытались этого делать. Они только позаботились создать такую систему безопасности, которая гарантировала, что ни один заключенный с Омеги не сбежит.

На этом первый том кончался. В примечании было указано, что второй том будет посвящен современной истории Земли. Он должен был называться «Статус — цивилизация».

На полках второго тома не было. Баррент поинтересовался о нем у библиотекаря и узнал, что книга была уничтожена в интересах общественной безопасности.

Баррент вышел из библиотеки и отправился в небольшой парк. Он сел на скамейку и попытался осмыслить прочитанное.

Он ожидал найти Землю, схожую с той, которую описывал в своей книге Уиттлер. Он был готов увидеть полицейское государство, жесткую систему безопасности, подавленное население и растущую смуту. Но все это явно было в прошлом. Баррент до сих пор еще не встретил ни одного полицейского. Он не обнаружил существования хоть какой-нибудь системы безопасности. Да и встреченные им люди не выглядели жестоко подавленными. Как раз напротив. Казалось, Баррент попал не на Землю, а на какую-то другую планету.

И только одна мелочь портила эту идиллию — год за годом на Омегу прилетали звездолеты, набитые заключенными, у которых начисто была стерта память. Кто же их арестовывал? И кто их судил? А какое общество их породило?

Ответы на эти вопросы Барренту предстояло найти самостоятельно.

На следующий день, с утра пораньше, Баррент приступил к своим расспросам. Действовал он очень просто — звонил в дверь и, если ему открывали, задавал хозяину — или хозяйке — дома множество вопросов. Всех опрашиваемых он сразу же предупреждал, что иногда будет задавать странные, нелепые или глупые вопросы — чтобы определить общий уровень знаний своего собеседника. Баррент обнаружил, что после такого предупреждения может задавать любые вопросы, затрагивать спорные проблемы и делать это, не открывая собственного неведения.