Генри Олди - Вожак

– Группа прикрытия – на борт!

Из тумана валила изрядно поредевшая толпа тузиков. Еще секунду лейтенант потратил, чтобы убедиться: снаружи не осталось никого из своих. Все на месте, все живы.

– Взлёт!

По обшивке бессильно щелкали стрелы. Скрежетали кремневые наконечники копий, глухо бухали камни. Вихрь горячего воздуха швырнул дикарям в лицо пыль, листья, траву, вырванную с корнем. Заставил попятиться, прикрыться руками.

– Курс на базу!

– Есть курс на базу.

– …разрешите обратиться?

– Бенолли?!

– Господин лейтенант, я тут подумал: надо же выяснить, почему они на нас напали? Взял языка…

– Подумал он! Взял он! Тут вам что, университет, капрал?

– Виноват, господин…

– Тут армия! Есть кому за вас думать!

– Виноват, господин лейтенант! Больше не повторится!

Издевается, сволочь. Тончини безнадежно вздохнул. Язык? Молодец, капрал, соображает. Надо будет представить его на сержанта.

– …Мир-творцлы обманули! Мир-творцлы – лживые демоны Зипакна!

– И поэтому вы на них напали?

– Мы напали, мы честно напали! А мир-творцлы обманули!

– Вождь Неколли, можно еще раз, сначала? Миротворцы что-то пообещали вам? Они не выполнили обещание?

– Да! Змеиные языки!

– Что же миротворцы пообещали вождю Неколли?

– Мир-творцлы сказали: они победят всех-всех-всех!

– Продолжайте, я слушаю.

– Больше не нужен честный плен! Не надо убегать! Надо воевать! Все-все-все идут на войну. Мир-творцлы всех-всех-всех побеждают. Сразу!

– То есть, вождь Неколли хотел, чтобы миротворцы его победили?

– Хотел! Очень хотел! Мы устроили большой праздник, на всю ночь! А утром напали, чтобы мир-творцлы нас победили. Обманщики! Мир-творцлы улетели! Неколли знает, мир-творцлы могли победить. Не захотели! Они обманули, они смеялись над нами!

– А зачем вождю Неколли нужно, чтобы мир-творцлы их победили?

Вождь, втянув голову в плечи, воззрился на доктора Н’диди. Может ли шаман-с-неба не понимать таких простых вещей?! Ведь это ясно даже ребенку! Доктор Н’диди, в свою очередь, уже догадывался, каким будет ответ. Но догадки – догадками, а ему нужно было услышать слова вождя. Язык, добытый капралом Бенолли, ждал своей очереди – чуть ли не каждая группа, отправленная агитировать дикарей, столкнулась с сопротивлением и взяла пленных. Н’диди не отработал и десятой части этой громадной очереди на собеседование. Доктор отбирал вождей, людей влиятельных, тех, кто мог связать два слова…

Пауза затягивалась. Наконец дикарь что-то решил для себя. Он широко ухмыльнулся, оскалив черненые острые зубы. В жутковатой усмешке Неколли сквозила горечь – яд несбывшихся надежд.

– Мир-творцлы считают Неколли и его людей недостойными, да? Поэтому мир-творцлы ушли? Теперь ты, шаман-с-неба, хочешь проверить, достойны ли мы? Хорошо, Неколли ответит! Деревня Неколли всегда чтила богов. Приносила много даров. Но больше всех богов Неколли и его люди чтят Великое Солнце! Мечта каждого – уйти в Солнце, стать его частью. Раньше приходили добрые астлане. Брали в честный плен. Помогали уйти в солнце. Теперь пришли мир-творцлы. Сказали: мы победили астлан! Не нужно убегать, не нужен честный плен. Мы всех победим. Сразу! Говорят, давно-давно раньше так было: люди не убегали – сражались. Кто победил – отправлял других в Солнце. Кто пал в бою – сам уходил в Солнце. Сражаться – это хорошо! Больше чести! Больше радости! Сражаться могут даже те, кто не может быстро бегать. Мы были счастливы: мир-творцлы отправят в Солнце всех! Сразу! Утром мы честно напали. Мир-творцлы решили, что мы бились недостаточно храбро?

Распалившийся вождь яростно жестикулировал, брызгал слюной, не в силах остановиться. Неколли был зол и раздражён, но он хотя бы согласился говорить с «шаманом-с-неба» без принуждения. Тут сыграла свою роль черная кожа вудуна Н’диди: шаман-с-неба разительно отличался от подлых мир-творцлов с Борго. В деревнях контактеров Лиги после неудачных визитов встретили копьями, стрелами и проклятиями. Трудно было ожидать, что за пару дней удастся изменить мировоззрение дикарей, веками складывавшееся под влиянием астланской пропаганды. Настороженность? Недоверие? Кропотливая работа в течение долгих месяцев? К этому представители Лиги были морально готовы. Но чтобы туземцы поняли миротворцев столь превратно?! И как прикажете их теперь переубеждать?

– …Вчера вечером мы спросили совета у грозного Камаштли. Что нам делать? Во власти Камаштли судьба и победа в войне. Мы принесли богатые дары, но Камаштли не дал ответа…

Вождь умолк, понурив голову. Он не увидел, как в глазах «шамана-с-неба» мелькнула искра острого интереса.

– Бог Камаштли? Владыка судьбы и победы? Отведи меня к нему, вождь. Я тоже принесу дары Камаштли и попрошу совета. Камаштли грозен, но справедлив. Он прислушается к моей просьбе.

– Ты желаешь нам помочь? Просить бога за нас? Идем, я отведу тебя к грозному Камаштли!

Поразительно, сколь резко меняется настроение у простодушных дикарей!

Отдельный мотострелковый батальон № 018 войск спецназначения вооруженных сил Содружества Тлазопилли был поднят по тревоге в шесть утра. В двенадцати километрах от расположения части радары засекли передвижение группировки войск противника. Через пять минут стало ясно: противник движется прямо на расположение батальона. На занятие боевых позиций ушло еще семь минут. Едва последние солдаты залегли в стрелковых ячейках, из-за низких сопок, чьи подножья тонули в рассветной дымке, показались стальные гиганты.

Гематрийский шагающий танк «Нефилим» – зрелище не для слабонервных. Особенно когда семидесятитонный монстр прет на тебя, сотрясая землю на полкилометра вокруг, и ломает могучие деревья, будто тростинки, попросту не замечая их.

Штурмовых машин было три. Они приближались с рокотом горной лавины. Позади «Нефилимов», намеренно отключив «камуфляж», летели ударные модули. На них мало кто обращал внимание. Все взгляды прикипели к узким, как зубила, бронированным рубкам, воздвигнутым на титанических, мерно движущихся ногах.

Металл ног тускло отблескивал.

Подполковника Куохтемока трудно было назвать кисейной барышней. В свои сорок четыре года он имел шесть боевых наград и три нашивки за ранения. Но сейчас даже у него по спине пробежали зябкие мурашки. Чудовища сотрясли землю и замерли – в трехстах метрах от передовых позиций батальона. В наступившей тишине было слышно, как тикают часы на стене КП, отсчитывая последние секунды перед огненной бурей.

Громовой голос обрушился с небес. Он подавлял силой и непререкаемостью – хотелось пригнуться, закрыть голову руками, сжаться в комок, забиться в щель, лишь бы не слышать, не видеть…