Айзек Азимов - Миры Айзека Азимова. Книга 7

— С какой стати я должна отвечать?

— О, черт подери!..

— Если вы спрыгнете, юноша, я сама включу сигнализацию!

Слово «юноша» было сказано с легкой иронией — на наметанный взгляд Аркадии, злоумышленнику было никак не меньше тридцати.

После короткой паузы он взмолился:

— Послушай, детка, я вижу, ты не хочешь, чтобы я остался, и не хочешь, чтобы я ушел. Чего же ты от меня хочешь?

— Пожалуй, я вас все-таки впущу. Доктор Дарелл действительно здесь живет. Сейчас отключу экранирование.

Оглядевшись по сторонам, молодой человек покрепче ухватился за подоконник и скользнул в проем окна. Сердито отряхнул колени. Лицо его покраснело от напряжения.

— А ты уверена, что твоя репутация не пострадает, если меня здесь застанут, а?

— Не больше, чем ваша. Как только поблизости раздадутся чьи-нибудь шаги, я тут же заору во весь голос и объявлю, что вы сами сюда забрались.

— Да? — искренне удивился незнакомец. — А как ты собираешься объяснить, почему отключила защитное поле?

— П-ф-ф! Вот уж ерунда. Начнем с того, что никакого защитного поля нет и не было.

Незнакомец ошарашенно вытаращил глаза.

— Обманула, значит? Сколько тебе лет, детка?

— Неприличный вопрос, молодой человек. К тому же я не привыкла, чтобы меня называли «деткой».

— Неудивительно. Ты — не иначе как переодетая прабабушка Мула. Может, мне лучше убраться отсюда подобру-поздорову, пока ты будешь готовить ужин с изысканными пытками в мою честь?

— Нет уж, пожалуй, вам лучше остаться. Мой отец ждет вас.

Взгляд незнакомца стал настороженным. Брови слегка приподнялись.

— Вот как? У него кто-нибудь уже есть в гостях?

— Нет.

— Кто-нибудь заходил к нему недавно?

— Только торговцы. И вот — вы.

— Ничего необычного не происходило?

— Кроме вашего появления — ничего.

— Про меня давай забудем. Хотя нет — погоди. Откуда ты знаешь, что отец ждет меня?

— О, это очень просто. На прошлой неделе он получил персональную капсулу, зашифрованную лично для него, с самоокисляющейся запиской. Оболочку он выбросил в дезинтегратор, а вчера он отпустил Полли — нашу служанку — на месяц в отпуск, понимаете, чтобы она поехала к сестре на Терминус. А сегодня вечером постелил себе в пустующей комнате. Поэтому я и догадалась, что он кого-то ждет и я об этом не должна знать. Обычно-то он мне все рассказывает.

— Неужели? Удивительно зачем. Похоже, ты и так все знаешь.

— Как правило, да.

Она весело рассмеялась. Она чувствовала себя все более уверенно. Незнакомец был взрослый, но очень неплохо выглядел — у него были длинные, вьющиеся каштановые волосы и ярко-голубые глаза. Может быть, когда она станет взрослой, ей доведется с кем-нибудь вроде него познакомиться.

— Ну а все-таки, — настаивал незнакомец, — как ты догадалась, что он ждет именно меня?

— Господи, а кого же еще? Он ожидал кого-то и так таинственно к этой встрече готовился, если вы понимаете, о чем я говорю, и тут являетесь вы, прыгаете под окнами, влезаете на верхний этаж, вместо того чтобы просто взять и войти в переднюю дверь, как любой нормальный человек. — Тут ей на ум пришла любимая цитата, и она быстро проговорила: — Мужчины так наивны!

— А ты самоуверенна, детка! То есть, прошу прощения — мисс. Ты можешь ошибаться. А что если я скажу тебе, что все это — чепуха и твой отец, наверное, ждет кого-то другого?

— О нет, я так не думаю. Я же до тех пор не разрешила вам влезть в окно, пока не убедилась, что вы бросили свой портфель.

— Мой… что?

— Ваш портфель, молодой человек. Я не слепая. И уронили вы его не случайно — сначала поглядели вниз, чтобы удостовериться, что он упадет куда надо. Когда вы убедились, что он упал под изгородью, где его никто не заметит, больше вы вниз не смотрели. Потом: поскольку вы не вошли в дом через дверь, а полезли в окно, это означает, что вы боялись войти, не исследовав для начала обстановку. А после того как мы тут с вами немного попрепирались, когда вы еще были за окном, вы решили позаботиться о своем портфеле, что означает, что его судьба вам более дорога, чем ваша собственная, а уж вот это означает, что, пока вы здесь, а портфель — там, а мы оба знаем, что он — там, вы, скорее всего, просто беспомощны.

Она остановилась, чтобы набрать побольше воздуха в легкие, а гость, вымученно улыбнувшись, проговорил:

— Ну да, только если мне не взбредет в голову стукнуть тебя покрепче и удалиться с портфелем.

— Ну да, молодой человек, если только у меня под кроватью не лежала бы бейсбольная бита, достать которую мне нужно всего две секунды. Я не такая уж слабенькая, как может показаться.

Незнакомец просто онемел. Наконец с вымученной улыбкой он выговорил:

— Пожалуй, надо представиться, раз уж мы так мило беседуем. Меня зовут Пеллеас Антор. А тебя?

— Меня — Аркади. Аркади Дарелл. Очень приятно.

— Ну, а теперь, Аркадия, будь паинькой и позови папу.

Аркадия нахмурилась:

— Я вам не паинька. Вы жутко невоспитанны, особенно если учесть, что обращаетесь ко мне с просьбой.

Пеллеас Антор обреченно вздохнул:

— Ладно, будь по-твоему. Будь хорошей, милой, дряхлой, насквозь пропахшей нафталином старушкой и позови папу. Идет?

— Это не то, чего я ожидала, но, так уж и быть, позову. Но учтите, с вас я глаз не спущу, молодой человек.

Она громко топнула ногой. В холле тут же раздался звук поспешных шагов, и дверь распахнулась настежь.

— Аркадия! — изумленно вскрикнул отец. — Кто вы такой, сэр?

Пеллеас облегченно вскочил на ноги.

— Доктор Торан Дарелл? Я — Пеллеас Антор. Надеюсь, вам сообщили обо мне. По крайней мере… так утверждает ваша дочь.

— Утверждает моя дочь?

Он, нахмурившись, взглянул на Аркадию, но она встретила его испытующий взгляд широко раскрытыми невинными глазами.

Доктор Дарелл вынужден был признаться:

— Да, я вас ждал. Пожалуйста, пройдемте со мной. Он шагнул к двери, но оглянулся и в следующий момент был рядом с принтером. Аркади рванулась за ним. Отец мягко упрекнул ее:

— Ты все время оставляешь его включенным, Аркадия.

— Папа! — обиженно вскрикнула она. — Это возмутительно! Настоящий джентльмен никогда не станет читать чужие письма, особенно если это «говорящее письмо»!

— Ах-ах! — покачал головой отец. — Но «говорящее письмо» написано в присутствии незнакомого мужчины в твоей спальне. Должен же я блюсти твою нравственность.

— Елки-палки, да ничего такого не было!

Пеллеас неожиданно расхохотался:

— Было, было, доктор Дарелл! Юная леди пыталась обвинить меня в самых тяжких грехах, поэтому я настаиваю, чтобы вы все прочитали, чтобы моя совесть была чиста.

— О! — вскричала Аркадия, с трудом сдерживая слезы. Даже собственный отец ей не доверял. А еще этот проклятый принтер! И надо же было этому идиоту влезть в окно — конечно, из-за него она и забыла выключить устройство. А теперь отец наверняка начнет читать ей мораль по поводу того, что можно и чего нельзя делать юным леди. А юной леди только останется, что горько вздохнуть и умереть от горя.