Майкл Крайтон - Стрела времени

Кейт содрогнулась.

Марек шел дальше и вдруг остановился. Они оказались в ничем не примечательном, почти пустом помещении.

— Почему мы остановились? — удивилась Кейт.

— Разве ты не знаешь? — повторил свой интригующий вопрос-ответ Марек.

Девушка огляделась вокруг и поняла, что находится в той же самой палате, в которую ее спускали на веревке несколько дней назад. Так же стоял у стены саркофаг рыцаря, правда, сейчас гроб был накрыт крышкой. У противоположной стены помещался грубый деревянный стол, на котором лежали несколько кусков клеенки и связок пергаментов, перевязанных шпагатом. Сбоку была выложена невысокая каменная перегородка, на которой лежала еще одна связка рукописей, а рядом с ней сверкала линза из очков Профессора.

— Наверно, он потерял ее вчера, — предположила Кейт. — Должно быть, именно здесь солдаты и схватили его.

— Вполне возможно.

Кейт следила за тем, как Марек принялся просматривать связанные листы. Он быстро нашел записку Профессора, затем вернулся к предыдущему листу и принялся, нахмурившись, рассматривать его при свете факела.

— Это описание подземной реки, — ответил Марек, — вот оно. — Он указал на широкие поля пергамента, на которых было мелко нацарапано что-то по-латыни. — Здесь сказано: «Марцеллус владеет ключом». — Он ткнул пальцем в соответствующее место. — А дальше говорится что-то насчет… э-э… двери, или прохода, и больших ног.

— Больших ног? Тут что, живет снежный человек?

— Подожди минуточку, — пробормотал Марек, — не то, не то… — В его памяти начал проявляться последний разговор с Элси. — Здесь сказано «ноги гиганта». Да, именно так.

— Ноги гиганта, — повторила Кейт, с сомнением глядя на товарища. — Ты уверен, что правильно прочитал?

— Так здесь написано. А это что такое?

Чуть ниже того места, на которое Марек указывал пальцем, были написаны два слова, одно над другим:

DESIDE VIVIX

— Я помню, — медленно сказал Марек, — что Элси удивилась, увидев новое для нее слово, «vivix», но она тогда не говорила ничего насчет «deside». А по-моему, это совершенно не похоже на латинский язык. Это и не окситанский, и не старофранцузский.

Он отрезал кинжалом уголок от пергамента, нацарапал на нем эти два слова, сложил клочок и сунул его в карман.

— Но что это означает? — не унималась Кейт.

Марек растерянно потряс толовой:

— Понятия не имею.

— Это было приписано на полях, — заметила девушка, — и, возможно, вовсе ничего не означает. Может быть, это бессмыслица, нацарапанная от нечего делать, или заметка для памяти, или еще что-нибудь в этом роде.

— Сомневаюсь.

— Они и тогда вполне могли рисовать рожицы на полях.

— Я знаю, но это не кажется мне рожицей. Это серьезная запись. — Он вернулся к рукописи и принялся вновь водить пальцем по строчкам. — Вот… вот… Здесь написано, что «transitus occultus incipit…», проход начинается «…propre ad capellam viridem, sive capellam mortis» — в Зеленой часовне, также известной под названием «Часовня смерти»… и…

— Зеленая часовня? — каким-то странным голосом переспросила Кейт.

Марек кивнул, — Правильно. Но здесь не сказано, где эта часовня находится. — Он вздохнул. — Если проход действительно соединяется с известняковыми пещерами, то это может оказаться где угодно.

— Нет, Андре, — уверенно сказала Кейт, — нет.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, — ответила девушка, — что знаю, где находится Зеленая часовня.

— Она была обозначена в обзорных планах проекта «Дордонь», — сообщила Кейт. — Это руины на самой границе района проекта. Я, помнится, долго недоумевала, почему эти развалины не включили в проект — ведь они находились совсем рядом. На плане они были обозначены как «Chapelle verte morte», насколько я понимаю французский, «Часовня зеленой смерти». Я запомнила это потому, что название звучало, словно взятое из рассказа Эдгара Аллана По.

— И ты точно помнишь, где она находится?

— Не совсем точно; помню только, что это в лесу, примерно в километре к северу от Безенака.

— Тогда это может быть то, что нам нужно, — сказал Марек. — Туннель в километр длиной… ничего невозможного.

С той стороны, откуда они пришли, донесся шум. Солдаты спускались в подвал.

— Пора идти.

Он повел их налево, в коридор, где обнаружилась еще одна лестница. Когда Кейт впервые увидела ее, остатки окаменевшего от возраста дерева были почти доверху завалены обрушившейся землей. Сейчас же новая крепкая лестница упиралась в деревянную крышку люка.

Марек взобрался по ступенькам и уперся плечом в крышку. Она легко подалась. Они увидели серое небо, в котором клубился густой дым.

Марек вылез наружу; Кейт и Крис последовали за ним.

Они попали во фруктовый сад. Деревья, покрытые свежей весенней листвой, стояли ровными рядами. Они бросились бежать по саду и вскоре достигли монастырской стены, слишком высокой, чтобы забраться на нее. Но им удалось перебраться на стену с росших поблизости деревьев. Совсем рядом находился густой лес с невырубленным плотным подлеском. Они перебежали туда и вновь оказались под покровом густых древесных крон.

В лаборатории МТК Дэвид Стерн отошел от машины опытного образца. Он рассматривал маленькую кучку склеенных скотчем электронных плат — прибор, сборка и тестирование которого заняла у него пять часов.

— Ну вот, — сказал он. — Эта штука передаст им наше сообщение.

В Нью-Мексико стояла ночь; за стеклами окон было темно.

— Который там может быть час? — спросил он.

Гордон принялся загибать пальцы.

— Они прибыли туда приблизительно в восемь утра. Прошло двадцать семь часов. Так что у них сейчас одиннадцать утра следующего дня.

— Что ж. Это наверняка годится.

Стерн сумел построить это электронное устройство, хотя ему и пришлось выдержать два упорных спора с Гордоном. Тот доказывал, что посылать в прошлое прибор бессмысленно. Туда практически невозможно передать сообщение, настаивал Гордон, потому что неизвестно, в какую точку, даже в какой район прибудет машина. Согласно законам статистики вероятность того, что аппарат окажется на расстоянии радиосвязи с исчезнувшими археологами, была исчезающе мала. Вторая проблема состояла в том, что никак нельзя было узнать, получили они сообщение или нет.

Но Стерн опроверг оба этих возражения чрезвычайно простым способом. В его устройство входил приемопередатчик-наушник, идентичный тем, которыми была снабжена команда, и два маленьких магнитофона. Первый магнитофон передавал через передатчик сообщение Стерна, а второй записывал любые радиосигналы, воспроизводившиеся приемником наушника. Восхищенный Гордон сказал, что это настоящее изобретение, многофункциональный автоответчик.