Юрий Алкин - Физическая невозможность смерти в сознании живущего. Игры бессмертных (сборник)

Я с отвращением вспоминал сегодняшний ужин. Порцию каких жутких веществ я добровольно отправил в свой организм? Что они делают со мной? С Мари? В кого мы превращаемся? Что станет с нами через три года?

Да, некоторые из окружающих нас людей подходят к концу своего срока. Да, все они выглядят нормально. Но люди ли это? Или просто оболочки, под которыми осталось немного человеческого? И как, как нам избежать такой же участи?

Я метался от вопроса к вопросу. Что здесь происходит? Что с нами делают? Как отсюда бежать? Чего хочет эта невидимая рука, которая безжалостно управляет нами? И в этот момент невидимая рука напомнила о себе.

– Пятый, подойдите, пожалуйста, к микрофону, – произнес холодный голос Тесье. – Мне надо с вами поговорить.

Я замер. Тесье? Неужели это совпадение? За все это время он говорил со мной только однажды, тогда, после разговора с Эмилем.

– Подойдите к микрофону, – повторил голос. – И не пытайтесь сделать вид, что вы спите.

Неужели намек на то утро? Медленно переставляя ноги, я подошел к столу, сел и включил микрофон. Что бы это ни было, никаких доказательств у них нет. Надо быть спокойным… спокойным…

– Я слушаю.

– Очень рад, что смог вас застать.

Снова этот приторный тон. И что это? Снова намек?

– Уже поздно. В это время я обычно дома.

– Очень хорошо. Вы ведь еще не успели лечь, не правда ли?

– Еще не успел. Но собирался.

Главное – не волноваться. Ему ничего не известно.

– Я не задержу вас надолго. Мне необходимо обсудить с вами кое-какие организационные детали, но это не должно занять много времени.

– Детали чего?

– Кстати, мы с вами давно не разговаривали. Как вам вообще живется?

– Спасибо, все хорошо.

– Не скучаете?

– Нет.

Он глухо кашлянул.

– Чем занимаетесь в свободное время?

– Простите, что вы имеете в виду? Разве не все мое время свободное?

– Скажем так, чем вы занимаетесь в то время, когда не исполняете свои обязанности? Вы ведь знакомы со своими обязанностями?

– Разумеется.

– Не могли бы вы напомнить мне, в чем они состоят?

– Быть Пятым везде и всегда.

– Превосходный, просто превосходный ответ. Предельно коротко и ясно.

Мне казалось, что он играет со мной, как огромный ленивый кот – с мышкой. И я не мог избавиться от ощущения, что за этим предельно вежливым тоном скрывается едва сдерживаемое бешенство.

– Так как же вы проводите свое время, когда не изображаете Пятого?

Неужели они знают о наших поисках? Или о наших встречах?

– Как я уже сказал, я изображаю Пятого везде и всегда.

Тесье понимающе усмехнулся.

– Вы уверены, что это так?

– Уверен. Всегда, кроме того времени, которое я провожу в своей внутренней комнате. Я не могу быть Пятым, разговаривая с вами или обдумывая новую книгу.

К чему я приплел книгу? И что он знает? Он должен что-то знать, иначе бы не стал говорить со мной сам. Тем более так говорить.

– Ну что ж, мне остается только вас поздравить. Вы, несомненно, образцовый актер.

Я стиснул зубы. Если я сейчас промолчу, то этим признаю, что в чем-то виноват.

– На что вы намекаете?

– Я? – очень естественно удивился он. – Разве я на что-то намекаю?

– Вы говорите со мной так, как будто я нарушил свои обязанности. Но я знаю, что никоим образом их не нарушал.

– Да-да, – нехорошо согласился он, – конечно, вы ничего не нарушили.

– Тогда что вы имели в виду?

– А вот что, – его голос изменился, в нем послышалась угроза. – Впрочем, нет… – голос снова стал бархатным. – Позвольте мне рассказать вам одну занятную историю. Лет пять назад один из моих исследователей пришел ко мне с очень дельной идеей. Он предлагал усовершенствовать устройство, которое мы используем для связи с актерами, и превратить его в радиомаяк. Таким образом, мы бы могли не только общаться с любым актером, но и знать его местонахождение с точностью до полуметра.

Он помолчал.

– Несмотря на очевидные преимущества такого усовершенствования, я принял решение не использовать его. Электромагнитные волны, излучаемые подобным устройством, представляют собой потенциальную опасность для человеческого мозга. Хотя угроза эта чисто теоретическая и существование подобного вреда никогда не было доказано, мы отказались от такого подхода. И я ни разу не испытывал сожалений по этому поводу.

Тесье опять умолк. Я представлял себе его – уверенного, властного, спокойного. И готового взорваться в любой момент. В эту минуту я ненавидел его.

– Сегодня я впервые пожалел об этом решении. Человек, пренебрегающий элементарными правилами, которым он добровольно обязался следовать… Человек, который регулярно подвергает риску многолетний эксперимент… Человек, который плюет на благо всего человечества, – такой человек не заслуживает снисхождения. Вы знаете, о каком человеке я говорю?

Теперь молчал я. Меня распирало от злости, но я крепился. Какой пафос! Какое лицемерие! Просто мать Тереза, а не хладнокровный экспериментатор, ставящий опыты над беззащитными людьми!

– Думаю, что знаете, – все так же холодно и спокойно произнес Тесье.

Конечно, я знаю. Но неужели ты думаешь, что я скажу? Не пойман – не вор…

– Не понимаю, о ком речь, – в тон ему сказал я.

– Я так и думал, – с каким-то едва заметным удовлетворением ответил Тесье. – Ну что ж, простите за беспокойство.

– Ничего страшного, – учтиво отозвался я, стараясь скрыть торжество. Похоже, пронесло.

– У меня к вам только одна просьба, – продолжил он. – Пожалуйста, будьте осторожны и прекратите ставить эксперимент под угрозу. В следующий раз мы вас все-таки поймаем с поличным. Так что, когда через месяц нынешнюю Восьмую заменит новая актриса, не спешите лезть к ней в постель.

Если бы он сказал: «Постарайтесь не кричать, когда в вашу комнату пойдет иприт», мне было бы легче.

Я напрягся, как от удара. Это блеф. Им ничего не известно. Он просто пытается меня запугать.

– Почему вы говорите мне об этом? – я сам удивился тому, насколько спокоен был мой голос.

– Потому что с нас хватит одной беременной женщины. Отныне вам придется сдерживать свое либидо.

Я почувствовал, что мой лоб покрывается испариной. Этого не может быть. Та ночь? Мари была уверена, что все в порядке…

– Видимо, у вас больше нет вопросов, – сказал Тесье. Теперь в его голосе явно слышалось удовлетворение. – Спокойной ночи. Возвращайтесь в образ Пятого. Вы и так в нем бываете достаточно редко.

– Стойте, – тихо сказал я. – Откуда вы знаете, что она беременна?

Тесье молчал.

– Откуда вы знаете, что она беременна? – настойчиво повторил я.

Молчание.

– Откуда вы знаете… – начал я, забывая обо всем.

– Хватит! Теперь вопросы буду задавать я, – сказал он. Теперь в его голосе зазвенели металлические нотки. – Мы знаем, и если бы вы были поумнее, то догадались бы откуда. Но в особом уме вас заподозрить нельзя. Женщина, с которой вы, невзирая на все запреты, спали, беременна. Обсуждать здесь нечего. Теперь нам надо удалить ее из эксперимента таким образом, чтобы не нарушить его ход. С вами я говорю только затем, чтобы предупредить об этой замене и о том, что больше нарушений я не потерплю. Забудьте о Восьмой и обо всех остальных женщинах. Станьте, наконец, Пятым! И оставайтесь им. Остальное не ваша забота. Это все.