Дмитрий Воронин - Чаша Торна

— К-командир… т-ты был… п-пожалуй… п-прав… Я не очень… гожусь… для этого п-похода… — заикаясь от пережитого, промямлил юноша.

Рон успокаивающе похлопал его по плечу:

— Не переживай, парень. Если бы ты знал, как я сам дрожал, когда эта древность начала раскачиваться подо мной. Ты молодец, и все уже позади. Сейчас Тьюрин к нам присоединится, и мы…

Рон не верил в сглаз, и никто, кроме деревенских клуш, в него не верил, но то, что последовало за его неосторожными словами, впоследствии не раз заставляло его задумываться, а так ли уж не правы суеверные бабки.

Тьюрин шел по мосту уверенно и спокойно. Хотя страх высоты и свойственен гномам, но он, опытный путешественник, повидал на своем веку достаточно мостов и похуже этого, так же как и достаточно глубоких пропастей. Поэтому он не волновался…

Все произошло в считанные секунды. Видимо, осы или что-то в этом духе сочли лошадь своей добычей. А может, кобыле просто что-то очень не понравилось… И она встала на дыбы…

Треск ломающихся досок… Хлопки рвущихся канатов… Отчаянное ржание лошади, зацепившейся за натянутую Роном веревку… Треск веревки, лопнувшей посредине…

И два тела, рухнувшие в бездну.

Пронзительно взвизгнула Айрин. Подался вперед Рон, в тщетной надежде увидеть, что гному все же удалось каким-то чудом зацепиться за что-нибудь. Брик зажмурил глаза, чтобы не видеть, как летит в пропасть их спутник…

Что-то большое стремительно пронеслось мимо Рона, стоящего на самом краю обрыва, и устремилось туда, вниз, в пропасть, со свистом рассекая воздух. Удар был силен, в воздухе закружилось несколько перьев, огромные лапы с длинными, острыми когтями сомкнулись на теле Тьюрина, могучие крылья вспороли воздух, из клюва вырвался возмущенный клекот, смешавшийся с воплем гнома, но лапы ни на миг не ослабили хватку.

Наконец, тяжело взмахивая крыльями, грифон появился над краем пропасти. Без особого почтения он разжал когти, и гном покатился по камням.

Все, включая и самого гнома, только что чудом избежавшего гибели, остолбенело смотрели на Флара. Тот же, сложив крылья, мрачно рассматривал ушибленную при столкновении с закованным в кольчугу гномом лапу.

Гном перекатился на живот, затем медленно поднялся. Его кольчуга носила на себе следы когтей, плащ был в таком состоянии, что было проще выбросить его, нежели чинить, и все же гном был полон достоинства. Сделав несколько шагов вперед, он остановился, а затем поклонился грифону:

— Ты спас мне жизнь, благородный Флар. Я твой должник…

— Вот еще, — фыркнул грифон, продолжая баюкать ушибленную лапу. — Я, может, хотел… э-э… лошадь поймать. Такое мясо пропало… Да еще чуть коготь об твои железки не сломал… Чтоб я спасал гнома?

— И все же я твой должник, грифон. И я не забуду этого…

— Мы все твои должники, благородный Флар, — вставил Рон, тоже склонив голову. — Уже второй раз ты спасаешь одного из нас от верной гибели. Я благодарю тебя и…

— Оставь свои благодарности при себе, человек. Грифоны в них не нуждаются. Может, ты немного подумаешь о деле и захочешь узнать, почему я вернулся?

Внезапно Айрин вскрикнула и, указывая куда-то вверх, дрожащим голосом произнесла:

— Кажется, сейчас мы узнаем все. И даже больше… Рон, ты видишь то же, что и я?

Рыцарь поднял голову и замер. Да, ошибиться было невозможно.

Огромное тело мерно взмахивало сияющими крыльями, лучи солнца, отражаясь от золотой чешуи, превращали летящее к ним существо в нечто совершенно невероятное и сказочно прекрасное. К тому же это существо и было невероятным и прекрасным.

К путникам, замершим в оцепенении так же, как в изумлении замер стоящий рядом с ними грифон, приближался Гранит, великий дракон, последний из духов времени.

* * *

Дракон опустился на камни с шумом и грохотом, подняв сильнейший ветер своими огромными крыльями.

Сейчас, вблизи, было ясно видно, что ему порядком досталось. Лапы были изрядно помяты, местами из многочисленных порезов сочилась кровь, могучие когти тоже имели не лучший вид, один из них был сильно поврежден и вывернут под неестественным углом. Досталось и сверкающей броне — несколько золотых чешуек на боку были содраны, и в просвете виднелась подрагивающая кожа шафранового цвета. Впрочем, догадаться о причинах столь плачевного состояния не составляло труда. Раз уж Гранит здесь, то ему наверняка пришлось пробивать себе дорогу через толщу скал — вряд ли нашлась бы пара-другая сотен гномов с кирками, примчавшихся освободить дракона.

Золотой дракон дышал тяжело, устало — по-видимому, он находился в полете давно, и тело, за прошедшие века отвыкшее от неба, было едва способно вынести такую нагрузку. Впрочем, голос Гранита, как обычно, был спокоен.

— Я рад, что нашел вас. К сожалению, произошло то, чего я больше всего опасался. Время упущено. Чаша Торна увидела свет. — Он одного за другим оглядел путников, словно стараясь убедиться, что их не стало больше. Взгляд его на мгновение остановился на грифоне, но тот, не сумев выдержать пристального внимания дракона, отвернулся и стал с преувеличенным старанием чистить клювом перья.

— Мы приветствуем тебя, Великий Гранит… и рады, что ты вырвался из плена. Как ты нашел нас?

— Это было несложно, вы уже почти достигли цели. Но времени на разговоры у нас нет… Я вижу, вам не удалось привлечь к себе сторонников…

— Это так, но…

— Но это и к лучшему. Мы опоздали, и сейчас может оказаться уже слишком поздно, чтобы помешать некроманту.

— Но что ты имеешь в виду? Чаша увидела свет? Это так важно?

— Чаша питается светом, только под лучами солнца она обретает всю свою Силу, поэтому Торн спрятал ее в камне… Простите, но, повторяю, времени у нас нет. Если вы готовы, то можно попытаться остановить его… но сейчас это будет очень трудно.

— Мы готовы! — почти одновременно ответили все четверо, и Рон, на правах командира, добавил: — Но что мы можем сделать? Как добраться туда?

— Вы полетите на мне. Не тратьте время, берите оружие… и, надеюсь, у вас найдется прочная веревка? Удержаться на моей спине будет непросто. Торопитесь, я все расскажу по пути.

Сборы заняли считанные секунды. Кольчуги, шлемы, оружие… Лошадей стреножили в расчете на то, что вернутся за ними позднее, — они надеялись, что хоть кто-нибудь из них вернется.

Пока шли сборы, дракон снова внимательно посмотрел на грифона. Химера, казавшаяся огромной рядом с людьми, возле дракона выглядела странно маленькой и жалкой. И все же Флар, собрав все свое мужество, стойко встретил взгляд древнейшего существа этого мира.

— Я рад, что в этом бою ты будешь с нами…

— В бою? — Голос грифона вскипел от негодования. — Я не собираюсь быть с вами в бою… я вообще не собираюсь ни с кем биться.