Яна Завацкая - Нить надежды

— Шибаг, сдавайся! — прорезался наконец эфир. Я отключила связь, чтобы ско не деморализовали нас разговорами. Но теперь они передавали прямым лучом, это их дурацкое квиринское изобретение, для которого не нужен приемник.

Мои пилоты выбежали в коридор. Я включила грависвязь и ответила.

— Поцелуй меня в задницу, ско.

Кажется, только сейчас я начала осознавать поражение… этого же просто не может быть! Что со мной произошло? Когда я потеряла осторожность, когда допустила ошибку?

— Нирс, — сказала я, — подними людей, пусть готовятся к обороне.

А может, сдать корабль, в самом деле? Вкрадчивый голос ско уговаривал меня сделать это. И не было возможности приглушить его, заткнуть — прямой луч.

Убьют. Ильт мне кое-что порассказывал. Убьют еще по дороге на Квирин. Или там казнят, ведь у них смертная казнь есть, а я — известный шибаг, мне прямая дорожка туда. Но может быть, они сохранят жизнь Лус?

И вырастят ее на Квирине… Как вот меня вырастили. Да пошли они в задницу!

Экраны еще работали.

— Принцесса, один из них уходит! — сказал Нирс. Я и сама видела — один из ландеров на полной скорости шел к каналу. Его никто не останавливал, ско были заняты мной. И я догадывалась, кто уходит на этом ландере.

А кто на втором поднырнул под брюхо одному из патрульников, подошедшему особенно близко… Через несколько секунд патрульник стал разворачиваться, из-за его крыльев мы увидели яркую вспышку, судя по ее величине — пилот ландера погиб.

— Спасибо, Ку, — прошептала я, — я тебя не забуду.

И вдруг — кажется, именно его смерть остановила меня. Ведь погибнут все… или сдадутся. Судьба никак не изменится. Честь? Дикая Кошка не сдается?

Не знаю уж, почему, но в ту минуту мне стало совершенно безразлична вся эта честь и все эти понты. Мне было только жаль Ку. Но он не зря погиб — может быть, он спас остальных. Ведь я отвечаю за них. Это мои люди. Мои.

Меня казнят, но их-то нет, они всего лишь выполняли приказы.

Я еще раз мысленно перебрала варианты (деструктор добрался уже до второго оружейного поста)… У меня больше нет оружия. Никакого. И двигателей нет.

— Ско, — сказала я севшим голосом, — я сдаюсь. Производите стыковку.

Не думаю, что кто-то из моих людей сопротивлялся. Хотя и не знаю об этом ничего. Как только стыковка была завершена (появилась снова искусственная гравитация), я оставила Нирса в посту, а сама побежала к Лус. Самое главное — чтобы ей ничего не сделали. Если ско захотят ей причинить вред, вот тут уже я буду биться до последнего, благо, бластер и нож при мне. Эх, как мне не хватает Беты!

Меня остановили в переходе между первым и вторым ярусом. Мелькнуло в глазах темно-пятнистое, и повелительный крик:

— Стой! Лицом к стене, руки на стену!

Он еще договорить не успел, когда я выстрелила. По ногам. В коленное сочленение. Мне сейчас не с руки убивать ско. Но я хочу к Лус. Если меня возьмут — то пусть вместе с ней. А еще желательно потребовать гарантий, чтобы ей ничего не сделали. И это я могу — корабль поставлен на самоуничтожение, если я произнесу формулу приказа. Правда, ненадолго, мы ведь не все время будем на этом корабле.

Настоящий ско — падая, он выхватил бластер, я едва успела отскочить, воздух заискрился рядом со мной. И еще он попытался тут же, изогнувшись, несмотря на дикую боль в ногах, схватить меня за щиколотку, но это, конечно, ему не удалось. Но на две секунды он меня задержал, а из коридорчика метнулась тень, которая двигалась в два раза быстрее меня… Я успела подумать «Бета», и неумолимая стремительная масса ударила мне в грудь, я едва удержалась на ногах, мелькнула алая пасть с ощеренными белоснежными клыками, собака вцепилась мне в локоть — одно из самых слабых мест бикра. Сустав пронзила резкая боль, собака повисла на руке и тянула меня вниз, я стала второй рукой поднимать бластер, но уже видела, что сейчас овчарка отскочит и цапнет еще куда-нибудь… В этот миг новая тень заслонила свет, я увидела, как второй ско, прибежавший только что, поднимает руку, и в руке — длинный хлыст, собака на миг отпустила руку, и на мою шею — в шейное сочленение бикра — обрушился удар.

Это даже не удар был — это весь мир обрушился на меня, перед глазами вспыхнул яркий свет, все тело свело безжалостной, непреодолимой силой и швырнуло куда-то, но я не потеряла сознания. Наоборот, удар о пол и стену прояснил мои мозги, судороги прекратились, я попробовала снова вскочить, но ско уже был рядом, а бластер — у моей шеи. С другой стороны ско сжимал мне шею рукояткой хлыста — электрохлыста, запоздало сообразила я.

— Снять шлем, — скомандовал ско. Я молча смотрела на него. Меня все больше охватывала злость. Большим пальцем он сам нажал на сенсор, и мой шлем отскочил.

Сейчас я готова была его убить. Бессмысленно, я понимаю, но мне хотелось только одного — дороже продать свою жизнь. Сейчас у него было преимущество — я без шлема, бластер можно приставить прямо к виску. На полу замерла, тяжело дыша и вывалив язык, собака, готовая к новому прыжку.

Я рывком подняла бластер на уровень его бедра, но нажать сенсор не успела, новая судорога скрутила меня и швырнула, боль мгновенно захватила мое тело и молотила, словно в мясорубке. Снова электрохлыст… Он ударил правой рукой, а ведь мог бы ударить и левой, в которой был бластер. Но я, по-видимому, очень хорошо переношу электрические удары. Высокое внутреннее сопротивление, змей бы его побрал… Обычно электрошок выключает сознание. Я снова попыталась поднять бластер, но ско ударил ногой в мое запястье, а потом наступил на руку. Всем весом.

— Ну ты сука… — сказал он с некоторым удивлением. Бластер мой давно валялся на полу, запястье под тяжелым ботинком ско разламывалось от боли. Попытки высвободиться ничего не давали. Я застонала, уже не в силах держаться, но ско не отпускал мою руку. Отчаяние охватило меня, отчаяние придало новых сил — не прекращая стонать и дергаться, я второй рукой почти мгновенно выхватила нож и нацелилась в голень врага. Как бы не так — едва я подняла голову, второй ботинок ско ударил мне в лицо.

От этого удара я уже не смогла подняться. Будто скала обрушилась на мой несчастный нос, страшно захрустевший, и тотчас рот переполнился кровью, и стало нечем дышать. Теперь я занята была только выживанием, мне было уже не до врага… вот только убрал бы он ботинок с моего запястья, ведь больно же, сил нет. Я повернула лицо и сплюнула кровь, жадно вдохнула ртом, носа у меня больше не было, вместо носа — что-то огромное, кровавое и горящее огнем. Я ничего не видела, все колыхалось в мутно-красной пелене. Оттуда, из пелены донесся голос — спокойный, не злой.

— Ну как, успокоилась?

— Да, — выдохнула я, — Руку…

— Отпустить руку?