Serg - Там, за синими морями…

– Франечка, солнышко, где ты был так долго?

– Да где бы ни был, девочки, теперь я с вами!

– Гляньте, и Таш с ним!

Таш криво ухмыльнулся, но раскланиваться не стал, да от него никто этого и не ожидал. Из дверей одного из домов выглянула пожилая женщина.

– Франя, сынок, вернулся!

– Вернулся, мама Фиора, вернулся! Новеньких много набрала?

– Тебе хватит, сынок!

Мы народец ушлый, а закон, что дышло.

Как же мало нужно, чтобы что-то вышло!

– Франя, а кто это с тобой? – Барышни не обошли вниманием и Венка. – Такой серьезный!! Такой суровый!! Ты приводи его к нам, мы его мигом развеселим!!

Венк, хоть и делал вид, что ему все равно, но нет-нет, да и поглядывал на окна.

Из дверей другого дома выглянула еще одна немолодая дородная женщина. Окинула приехавших многоопытным взглядом.

– Эй, Таш, твоя краля-то? Как надоест, приводи ко мне, я возьму!

Таш спокойно обернулся к ней.

– И как ты дожила до своих лет, мама Тиона? С таким-то языком?

Барышни, выглядывающие из окон, громко расхохотались, а мама Тиона схватилась за сердце.

– Ну, тебе прямо слова не скажи, сразу угрозы! И чего я такого спросила?

– Так ее, Таш, она уже всех здесь достала! – Закричали из окон девушки. – Как тебе твоя краля надоест, приходи, мы тебя за это бесплатно обслужим!

Сопровождаемые хохотом и насмешливыми комментариями, на которые отвечал только Франя, они проехали до конца улицы. Там у харчевни прямо на улице, за вынесенными по случаю жары столами, сидели несколько мужчин смахивающих на Крока не только шрамами, но и повадкой.

Под господним небом все мы люди – братья!

А у брата взять – да разве ж это грабить?

– Привет, Таш! – Прохрипел один из них, и, осклабившись, добавил: – Вряд ли Хорек обрадуется твоему возвращению!

– Привет, Моркин! – Прищурился Таш. – А тебе радость Хорька – что за забота?

Мы народец ушлый, а закон, что дышло!

Ах, как мало нужно, чтобы что-то вышло! * Фрагмент из "Песни черни" Тол Мириам.

Таш, еще раньше отославший своих ребят устраиваться в "казарме", вместе с Рил, Франей и Венком остановился в принадлежащем "семье" большом доме, расположенном на самой окраине изгойских кварталов. Там давно уже никто не жил, и вся мебель, утварь и полы были покрыты толстым слоем пыли. Рил было дернулась взяться за уборку, но Таш ее остановил.

– Рил, не надо! Это тебе не Ольрия.

– Правда, Рил, не стоит! – Поддержал его Франя. – Я уже вызвал прислугу. Не порть репутацию Ташу!

– А при чем здесь его репутация?

– Как это при чем? – Взялся объяснять Франя. – Все видели, что Таш вернулся с молодой барышней. А так как он у нас мальчик взрослый, да еще и небедный, то всем ясно, как белый день, что ты с ним из-за денег. И если он сейчас не будет тебя холить, как королевну, и осыпать золотом с головы до ног, то все подумают, что он просто жмот. И никто не захочет иметь с ним никаких дел. А если узнают, что он тебя работать заставил, то его имя вообще смешают с грязью!

– Но я же с ним не из-за денег!! – Возмутилась Рил.

– Ну, это мы с Самконгом знаем, что вы с ним два сапога пара! Но здесь в это никто не поверит!

– Вот блин!! – В сердцах выдала Рил свое необычное ругательство. – И что мне теперь делать, чтобы им доказать?

Франя засмеялся.

– С какой стати ты должна им что-то доказывать? Живи в свое удовольствие, трать Ташевы деньги, у него их куры не клюют, и не обращай ни на кого внимания! Поверь мне, вандейцев ты не переделаешь!

Рил глянула на Таша. Тот кивнул и улыбнулся, усаживаясь в покрытое пылью кресло.

– Не бери в голову, маленькая! Здесь не так плохо! Просто тут свои правила.

Франя уселся прямо на стол, свесив с него длинные ноги, Венк оседлал стул, Рил тоже огляделась в поисках места почище. К сожалению, такого не обнаружилось, и она, брезгливо сморщив нос, направилась к одному из стульев. Венк молча встал, стащил с себя плащ и накрыл облюбованный ею стул. Таш приподнял брови, Франя хихикнул, Рил царственно опустилась на стул.

– Спасибо, Венк!

– Не за хрен! – Буркнул тот. – Я теперь твой телохранитель, это моя работа. – Хотя, строго говоря, об этой работе серьезного разговора еще не было.

– Работа? – Удивилась Рил. Обвела всех глазами, усмехнулась. – С каких это пор мне нужен телохранитель, утопленники? – Вопрос хоть и был задан во множественном числе, но адресовался исключительно Ташу.

Внимательный взгляд спокойных Ташевых глаз остановился на молодом нахальном болотнике, Венк взгляда не отвел, и Таш, приняв решение, к удивлению Франи, кивнул:

– Пусть будет, Рил. Мне кажется, что выставлять на всеобщее обозрение твои способности не стоит, а? Мало у тебя было неприятностей с Храмом? А с Венком к тебе и близко никто не подойдет, вандейцы боятся болотников больше, чем бешеных собак!

– Хорошо, пусть так. – Не стала спорить Рил. – Но с вас объяснения по поводу вандейских правил! И немедленно!

Франя начал, Таш присоединился, изредка вставляя реплики, и рассказ получился интересным и для Венка, и для Рил. Они почти не заметили, как пришла прислуга, и как Франя, не отвлекаясь от рассказа, отправил ее на уборку второго этажа.

Из рассказа следовало, что Вандея оказалась ни чем иным, как страной любопытных сплетников, потому что общественное мнение играло здесь одну из основных, если не самую важную роль. Не сосчитать, сколько взлетов и падений случалось в Вандее именно благодаря ему! Общественное мнение было силой, с которой приходилось считаться всем, от простого нищего до сиятельного князя, и складывалась она из мнений огромного числа людей, постоянно наблюдающих за всеми окружающими и выносящими свой вердикт. Часто довольно злой, нелестный и нелицеприятный. Никто не мог спрятаться от всевидящего ока толпы, никакое богатство не спасало от обсуждения на улицах достоинств и недостатков его обладателя. Скорее даже наоборот: чем больше человек имел, неважно чего – денег, власти, красоты, таланта – тем большее внимание ему оказывалось. По мнению толпы, это было справедливо. Одно из вандейских проклятий гласило: "Чтоб о тебе слова никто не сказал!" То есть, чтобы ты был таким заурядным человеком, что никому не был интересен.

В какой-то степени общественное мнение в Вандее было даже важнее религии, потому что симпатия толпы к какому-нибудь богохульнику-поэту или красавице-куртизанке не позволяла жрецам обрушить на них свой праведный гнев. Неоднократно случалось так, что толпа, пришедшая посмотреть на чью-нибудь казнь, вместо того, чтобы поддерживать богоугодное действо, громила помост, ломала виселицу и под торжествующие вопли освобождала казнимого.

Поэтому в Вандее не было такого яростного неприятия изгоев, как в Ольрии. Здесь мирно уживались изгойские кварталы по соседству с храмами, многие состоятельные изгои не считали для себя зазорным приобретать дома и жить в самом городе, а дорогие изгойки-содержанки совершенно безбоязненно дефилировали по центральным улицам Вангена, оставляя огромное количество денег в ювелирных лавках. И толпа их приветствовала, потому что они были ей так же интересны, как и многочисленное княжеское семейство.