Владимир Михановский - Шаги в бесконечности

– Готовьте оранжерейный отсек, – распорядился по биосвязи капитан: разговаривать он уже не мог.

– Как быть с зеленью, капитан? – деловито спросил Энквен.

– Все, что можно, разместите в оставшейся части корабля, – сказал капитан.

– Осталась твоя рубка и фотонный отсек.

– Гидропонные и аэропонные установки переместите в центральный ствол… Блоки информации – в головную рубку, – мысленно распорядился капитан.

Вскоре, прогибаясь под действием огромных перегрузок, в отсек бесшумно вошла шагающая тележка-манипулятор. Не обращая внимания на капитана, она деловито приблизилась к стеллажу, минуя загромождения из приборов, сваленных сюда из всех сожженных отсеков, и принялась вставлять в свободные гнезда патроны информационных блоков, доставленных из обреченного отсека.

Скосив глаза на экран внутреннего обзора, капитан увидел, как другие манипуляторы, руководимые роботами, разрезают оранжерейный отсек лазерным огнем.

Потом Икаров посмотрел, как старательно выполняет кибермеханизм задание, данное ему Энквеном. Ловкие щупальца, похожие на осьминожьи, один за другим вставляли патроны. Разгрузившись, манипулятор удалился. Шагал он, раскачиваясь, неуверенно: фотоэлементы говорили, что путь впереди свободен, но манипулятор делал шаг – и натыкался на препятствие.

Когда люк за манипулятором захлопнулся, Икаров, сосредоточившись, вызвал Энквена.

– Мы ни на шаг не удаляемся от Тритона, Энквен, – сказал Икаров.

– Не удаляемся, капитан, – подтвердил робот.

– Повысь мощность двигателей до предела, – велел капитан и с замиранием сердца стал ждать ответ.

Какую-то долю секунды Энквен размышлял над сказанным.

– Нет, – сказал он после паузы. – Возрастут перегрузки, и ты погибнешь, капитан.

– Но зато будет спасена информация, которую мы собрали… Спасется экипаж «Пиона», – сказал Икаров. Он старался воздействовать на Энквена логикой.

– Нет, – повторил Энквен.

– Это приказ.

– Приказ невыполним, капитан, – отрезал Энквен.

Этого еще недоставало – бунт на корабле!

Икаров попытался трезво оценить положение. О том, чтобы добраться самому до аннигиляционного отсека, не может быть и речи. В манипуляторе он сохраняет положение, строго перпендикулярное к движению «Пиона». Если немного изменить угол, лопнут кровеносные сосуды, он погибнет. Снова cвязываться с Энквеном бессмысленно. Он не станет производить действия, ставящие под удар жизнь Икарова, теперь это ясно.

Будь у Энквена ограничители, дело было бы проще: можно было бы просто отдать команду…

Привлечь на помощь других белковых? Ничего не получится: они, наверно, солидарны с Энквеном.

По-своему Энквен, конечно, прав: его выжидательная тактика может на какое-то время продлить жизнь капитана.

Нужно действовать. Икаров сосредоточился на мысленном приказе: «Всем свободным манипуляторам собраться в головной рубке». Биотоки, многократно усиленные, оживили чуткую радиосхему, передатчик включился, и сигналы команды разнеслись по всем уцелевшим отсекам «Пиона» (их было совсем немного). У манипуляторов была своя частота приема сигналов, отличная от частоты, на которой могли переговариваться белковые роботы. В данном случае это способствовало замыслу Икарова.

Через несколько минут в головном отсеке, и без того заставленном приборами и инфорблоками, стало совсем тесно. Огромные, неуклюжие на вид шары с бесчисленными тонкими отростками, шагающие тележки с гибкими щупальцами, очень похожие на манипулятор башни безмолвия, летающие пирамиды, ведающие магнитными ловушками «Пиона»… Каждый манипулятор был предназначен для определенной работы. Не обладая универсальностью белковых роботов, манипуляторы зато обладали – каждый в своей области – высокой степенью совершенства.

Сгрудившись вокруг капитана, манипуляторы в молчании ожидали дальнейших команд.

– Капитан… – голос Энквена звучал встревоженно, и его волнение передалось капитану. – Манипуляторы исчезли из двигательного отсека.

– Я вызвал их, Энквен, – сказал капитан.

– Мне нужны манипуляторы, капитан…

– Сейчас они возвратятся к тебе, – торопливо сказал Икаров.

Отобрав четыре манипулятора, капитан велел остальным разойтись по местам. Вмиг рубка опустела. Исполнительны, ничего не скажешь! Но если бы Икарову пришлось выбирать между манипуляторами и белковыми роботами, он, не задумываясь, остановил бы выбор на последних.

В течение нескольких минут Икаров тщательно втолковывал манипуляторам необычное задание. Ничего подобного за все годы полета им делать не доводилось, и манипуляторы переспрашивали у капитана чуть не каждое слово, произносимое мысленно.

– Можно ли нам применить лазерный луч, капитан? – спросил один манипулятор.

– Нет, нельзя.

– А если нам будет грозить опасность уничтожения?

– Это не меняет дела, – сказал Икаров.

В конце концов Икаров добился того, что на вопрос, ясен ли приказ, каждый из манипуляторов ответил: «Ясен».

– Приступайте к выполнению, – велел капитан.

Оставшись один, он выждал немного, затем включил по внутреннему обзору аннигиляционный отсек. На экране хорошо было видно, как отворился люк и четыре манипулятора вошли в отсек к Энквену. Робот обернулся к ним, что-то сказал. Не отвечая, манипуляторы окружили его. Встревоженный Энквен сделал шаг назад, к регулятору ускорения, инстинктивно защищая жизненно важный узел корабля. В тот же момент одна из тележек подскочила и бросилась ему под ноги. Энквен подпрыгнул, и тележка, пролетев по дуге над полом, врезалась в угол отсека. Многотонный удар смял платформу. Навстречу Энквену протянулись щупальца, как бы моля о пощаде, но робот, видимо, боялся лазерной вспышки. Мгновенно подняв покареженную тележку, он грохнул ее о пол. Многократно усиленная тяжесть сделала свое дело. Щупальца дрогнули и опали. Механизм вышел из строя.

Остальные три манипулятора замерли от неожиданности, словно безмолвно совещаясь между собой. Конечно, каждый из них получил приказ капитана, но, с другой стороны, им был привит могучий инстинкт самосохранения. Без этого инстинкта, как известно, любой кибермеханизм слеп, и в космосе ему делать нечего. Он выполнит одно или два задания, а на третьем погибнет.

Энквен все еще не догадывался, в чем дело. Он решил, что от перегрузок у погибшего манипулятора разладилась регулировка. Но робот был настороже. Икаров видел, как Энквен снова стал спиной к пульту ускорения.

Энквен отдал манипуляторам какую-то команду, указывая рукой на выход. В тот же миг манипуляторы одновременно ринулись на него с трех сторон. Завязалась рукопашная. Энквен самоотверженно оборонялся. Манипулятор в форме высокого конуса вдруг резко перегнулся, почти сложившись вдвое, и, распрямившись, прыгнул на Энквена. Рассчитанным движением робот перехватил его и перебросил через себя. Упав на пол, конус каким-то чудом умудрился удержать равновесие, но от удара сдвинулся люк, который прикрывал воронку, ведущую к аннигилятору. И тут случилось ужасное: Энквен сильным и ловким ударом столкнул манипулятор в воронку. Жалобный вскрик, испущенный в последний момент защитной системой охваченного пламенем манипулятора, резнул слух Икарова. Разумный механизм, созданный руками человека, встретился со струей, состоящей из частиц антивещества, и тотчас распылился на мириады фотонов. «Лучшей смерти я бы не желал», – мелькнуло у Икарова.