Андрей Щупов - Холод Малиогонта

- Вы только представьте себе: почетного гостя приглашают в этакий караван-сарай! Он, наивный, собирает вещи, покупает билеты на все виды транспорта, приезжает, а тут клопы! Или того хуже - непростиранная простыня. Наш гость в ужасе. Он хватается за голову и выбегает в коридор. И что же он там видит? Лакей-вор подглядывает в замочные скважины, а попутно расставляет капканы на жирных крыс. Ясное дело, до клопов ему нет дела, а сводница-коридорная вместо служебной помощи начинает строить глазки и вскользь осведомляется насчет наличия валюты. Гость в панике, он готов звонить в милицию, хотя точно знает, что милиция не поможет. Не верите мне, спросите у Саши. Милиция не ловит крыс с тараканами, у нее есть дела поважнее - например, протоколы и отпечатки пальцев. Вот и скажите: что же нашему гостю делать? Что? - Громбальд страдальчески закатил глаза. - Разумеется, ответа вы не знаете. А вот я знаю. Нашему гостю ничего другого не остается, как плюнуть и уехать. Прежде всего потому что он гость и приехал для разрешения важных вопросов. И он не обязан испрашивать у коридорной швабру, дабы отбиваться от крыс и тараканов. Он, то бишь, Гость, есть важная персона, и более чем стыдно предлагать ему спать на мокром в присутствии насекомых, да еще в обнимку с коридорной, которую и обнять-то уже невозможно. Бррр... А если вдобавок течет батарея и не закрывается форточка? Да ведь он замерзнет наш гость! Не умрет, конечно, и не заболеет, но ведь обидится!.. А когда обижаются магистры, поверьте мне, это страшно. Потому что где-нибудь в Никарагуа или славном Гондурасе немедленно начинают затеваться теракты и летят чьи-то головы. Машины сбивают собственных водителей, а поезда перемещаются в такие заоблачные дали, что и рассказать невозможно. Вас ведь Региной величать? Очень и очень польщен! Тем более что вижу, вы понимаете меня. У вас жесткий характер, но добрая душа, - Громбальд слезливо ширкнул носом. - Правда, правда! Нежное сердце - такая редкость, дорогая моя. И ваша скорлупа его не спасет. Первые трещины я замечаю уже сейчас...

- Послушайте, Громбальд! - Александр шагнул к человечку.

- Зачем же так официально? Как-никак старые знакомые, я почти полюбил вас. Как сына, как внука... Да, да, Саша! Вы могли бы стать моим внуком! А тот фонтан... Ведь это не я, ей богу! Я и сейчас казнюсь, что не удержал Панкратило. Да и мсье Приакарт погорячился...

Маципура выдернул из-за пазухи револьвер. Раньше чем кто-либо успел что-нибудь сообразить, хлопнул выстрел. Театрально ахнув и взмахнув руками, Громбальд кувыркнулся на землю.

- Ты... Ты... - Регина потрясенно переводила взор с Маципуры на распростертое тельце. - Зачем ты это сделал?

- Разве непонятно? Он же мозги нам всем вкручивал!

На глазах у Регины выступили неожиданные слезы. Кусая губы, она умоляюще взглянула на Александра.

- Когда же это все кончится!.. - пальцы ее сжались в кулачки.

- Успокойтесь, ничего особенного не произошло, - Александр шагнул к убитому. - Вставай, Зинка, хватит паясничать.

Громбальд открыл сперва один глаз, затем другой. На лицо его легла скорбная тень, но тут же и пропала.

- А ведь кое-кому стало меня жаль, - торжественным тоном произнес он. - Пусть на одну крошечную секундочку, но жаль.

Опершись о землю, он сел.

За спиной у Александра послышались убегающие шаги. Бежал не выдержавший напряжения гаишник. Они смотрели ему вслед и молчали. Бережно отряхнув пиджак и коротенькие брючки, Зиновий поднялся.

- Если бы со своего боевого поста убежал я, меня назвали бы дезертиром, - горделиво заявил он. И без видимой связи с первым добавил. Но кое-кому я все же не советовал бы стрелять повторно.

- Вот как? - губы Маципуры дрогнули. - Что ты мне сделаешь, лилипут?

Громбальд со значением поглядел в глаза телохранителю.

- Отгрызу правую руку, - просто сказал он. - Или пожалуюсь пану Панкратило. Поверьте, для вас - лучше первое.

- И все-таки Сашка спятил, - Челентано тщетно пытался укрепить под мышкой кобуру. - Сообщаю сразу: ни единому его слову не верю.

- Как бы то ни было, что-то там стряслось, - Дмитрий подмигнул взволнованному Казаренку. - Остаешься за главного. Антон! Не шалить и фантиками не сорить!

- Я и конфет-то не ем!

- Смотри, ведро мусорное перетряхну, проверю!.. Ну что, Николай, где там твои гвардейцы? Если Сашок не шутил, возле гостиницы затевается основательная свалка.

- Сейчас подойдут.

- Отправляйтесь, пожалуй, прямо туда. А я быстренько заскочу за экстрасенсами.

- Экстрасенсы! - Челентано фыркнул. - Дождемся, что пронюхают Кешкины лаборанты. До конца жизни будут смеяться.

- Не дрейфь, смех - дело хорошее, авось не помрем. Если Сашок сказал надо, значит, надо. Ого! Это еще что такое?

В кабинет, пятясь, как рак, проник Петя-Пиво. Следом за ним раскачивающимся кавалерийским шагом вошел высоченный усач в плаще, в диковинных ботфортах и широкополой шляпе.

- Эй, гражданин!..

- Предпочитаю, чтобы меня звали по имени, - громовым голосом объявил усатый. И тут же представился. - Панкратило! Пан Панкратило. Можно и без "пана".

Наткнувшись на стул, Петя-Пиво сел. Выглядел он до чрезвычайности плохо. Такой вид появляется у людей, перенесших грипп с осложнением.

- Гмм... Чем, собственно, обязан? - брови Челентано озадаченно сошлись на переносице. Он несколько растерялся.

- Не "чем", а "чему", уважаемый. Впрочем, фольклор вещь переменчивая... - Панкратило подхватил одно из кресел за спинку, со стуком поставил на середину комнаты. Усевшись, по-хозяйски закинул ногу на ногу.

- Есть, господа, небольшое дельце! - сообщил он. - Затем в общем-то и забежал. Отниму у вас максимум минут двадцать-тридцать...

- Ни минуты и ни секунды! - отрезал Челентано. Он сумел-таки взять себя в руки. Мгновения первой ошарашенности прошли. - Если дело спешное, с вами разберется дежурный, а сейчас прошу немедленно покинуть помещение!

- Забавно, - Панкратило усмехнулся. - Вы считаете, ваш дежурный еще на что-то способен?

- А ну брысь!.. - это вырвалось у Казаренка, который вдруг разглядел, что через порог одна за другой сигают кошки. Черные, серые, полосатые, они, мяуча, озирали собравшихся и довольно организованно рассаживались вокруг усача.

- Попрошу не шикать! - Панкратило нахмурился. - Это, как у вас выражаются, со мной. Некое подобие свиты.

- Не знаю, как там у нас выражаются, но всю эту свиту вы заберете с собой и сию же секунду! Если, конечно, не хотите неприятностей.

- Неприятностей? - Панкратило расхохотался. Дмитрию Губину почудилось, что от смеха незнакомца в окнах задрожали стекла. Впрочем, так оно и было. Коля Савченко обратил к Чилину недоумевающее лицо. - Да выставить его отсюда, и все! Там же Сашка ждет...

- За Сашу вашего не волнуйтесь. С ним обязательно разберутся. И не только с ним. Все, что от вас требуется, это всерьез заняться Мамонтом и его людишками. Это мое главное предложение.