Пол Андерсон - Миры Пола Андерсона. Т. 11. Торгово-техническая лига

Он опрокинул содержимое рюмки в рот и потянулся за бутылкой.

— И нарвались на неприятности, — предположил я.

— Нет. — Плотно сжатые губы скривило что-то вроде улыбки. — Скорее неприятность нарвалась на нас. Ураган. Совершенно неожиданный — мы почти не знали этого мира. Высокая солнечная радиация и в особенности быстрое вращение планеты делали тамошний шторм страшнее любого земного. Нам оставалось только уходить от него — и молиться. Я, во всяком случае, молился, думаю, что Энэрриан — тоже.

Ветер выл, кричал, завывал, сбивал с ног, десятками ледяных ножей рвал тело. Грохотали волны — черные, зеленые, усеянные белыми клочьями пены, затем облачная муть скрыла солнце, и все цвета потускнели. Иногда вздымался и крепостной стеной нависал над крошечным корабликом особенно чудовищный вал — вроде земного девятого. Катер соскальзывал в провал между волнами, затем взлетал на гребень, снова падал вниз. Взбитые бешеным ветром брызги воды — обжигающе-холодные, горькие — густым туманом окутывали палубу.

— Уцелеем, если удержимся носом к волне, — сказал Энэрриан, когда налетел первый шквал. — Катер крепкий, аккумуляторы заряжены достаточно. Не подставлять борт под волну — и все будет в порядке.

Но теперь их несло течение, они попали как раз в то место, где могучий океанский поток достигал крайнего острова архипелага; он бурлил, пенился, закручивался десятками водоворотов. Бешенство сталкивающихся потоков воды усиливалось с каждой секундой, они сбивали катер с курса, разворачивали его и в конце концов поставили боком. Теперь ревущие волны перекатывались через палубу; словно огромный колокол, гудел под их ударами корпус.

Свободные от вахты, Пит, Ольга и Вхэл находились в кабине, тщетно пытаясь отдохнуть. Ифрианка вцепилась всеми четырьмя конечностями в свое спальное место — обтянутую сеткой раму, — крепко держалась и не произносила ни слова. В тусклом свете единственной флюоресцентной лампы, вделанной в потолок каюты, огромными топазами мерцали ее глаза. Они словно не видели окружающую тесноту; на что они смотрели — Бог знает.

Люди привязались линем к одной из нижних коек, они обнялись, помогая друг другу противостоять качке и броскам корабля, грозившим разбить их о переборки. Белокурые волосы Ольги, лежавшие на плече Пита, были последним светлым пятном во всей его Вселенной.

— Я люблю тебя, — снова и снова повторяла она среди громовых ударов волн и завывания бури. — Что бы ни случилось дальше, я люблю тебя, Пит, и благодарна за все, что ты мне дал.

— И я тебя люблю, — отвечал он.

«И Тебя я люблю, — думал он, — но ведь Ты не возьмешь ее к себе, не возьмешь прямо сейчас, правда? Меня — бери, если будет на то Твоя воля. Но не Ольгу, без нее в Твоем творении останется слишком мало света».

Дверь каюты распахнулась.

— Все наверх! — Высокий, свистящий голос ифрианца был еле различим сквозь грохот бури.

Вхэл выбралась на палубу сразу, Берги — как только надели спасательные жилеты. Антигравы остались на базе, а вместе с ними и способность лететь — не дай Бог свалиться за борт. Ревущий ветер сбивал с ног. Едва различимые во мраке Руса и Аррах пытались справиться с румпелем. Перед Питом выросла фигура Энэрриана.

— Смотри, — сказал капитан, указывая куда-то вдаль.

Пит, не обладавший, в отличие от ифрианцев, третьим веком, прикрыл глаза рукой и вгляделся. Впереди виднелась белая пенная стена, за ней вздымалось что-то, черное даже на фоне ночного неба. Уши различали шум прибоя.

— Нас несет, — крикнул Энэрриан, пытаясь перекрыть грохот и вой. — И ветер, и течение, а нам не хватает мощности. Похоже, разобьемся. Будьте готовы.

Рука Ольги испуганно метнулась ко рту. Она прижалась к Питу и что-то прошептала, скорее всего — «Нет, нет!» Затем Ольга выпрямилась, бросилась в каюту и начала собирать, держась за переборку, самые нужные из сложенных там вещей. Пит почувствовал, что сейчас он любит ее даже сильнее, чем когда-либо прежде.

Его охватило полное спокойствие, такое же, как и всех остальных. Ни у кого просто не было времени, чтобы бояться. Он тоже взялся за дело. Ифрианцы могут унести сколько-то оборудования и припасов, но совсем немного, особенно в таких условиях. Основной груз пришелся на долю людей — их удержат на воде спасательные жилеты. Все отобранное Пит и Ольга накрепко привязали к себе.

Когда они снова вышли на палубу, катер был уже на мелководье. Энэрриан послал людей к рулю; его жена, сын и дочь раскинули крылья и стали вокруг, стараясь организовать хоть какую защиту от ветра. Стояли они на руках, намертво вцепившись ими в поручни. Сам капитан выбрал своим наблюдательным пунктом крышу каюты; Берги едва разбирали обрывки выкрикиваемых им команд:

— Право на борт! Еще правее!

Слева в воздух взлетали фонтаны брызг — волны разбивались о невидимые в темноте камни. Пенные столбы скользнули мимо, исчезли во мгле.

— Два румба на штирборт — так держать!

Нос катера проскользнул между двух скал. И вдруг впереди мелькнул узкий проход, рассекавший крутой, высокий берег. Путь в лагуну, к безопасности? По обеим сторонам этих врат спасения бесился прибой.

Пройти не удалось. Кораблик ударился о камни, Ольга и Аррах свалились на палубу. Попытка дать полный назад ни к чему не привела, палуба накренилась, одна за другой через нее перекатывалась ревущие волны.

Пит оказался в воде. Она подхватила его, потащила вниз, к усеянному острыми камнями дну. «В руки Твои отдаю себя, Господи, — думал он, — но только пощади Ольгу, пожалуйста, пожалуйста», — и море выкинуло его на поверхность, позволило сделать один отчаянный глоток воздуха.

Барахтаясь в непроглядной темноте, Пит пытался сообразить, как двигаются валы прибоя, что нужно сейчас делать. Если удастся удержаться на гребне, можно и спастись… трудно, но можно. И вот он на плечах несущегося гиганта; плечи эти вздымаются все выше и выше, увлекают его вперед с неимоверной скоростью… Пит увидел впереди риф и понял, что сейчас в него врежется, и понял, что погиб.

В его спасательный жилет вцепились когти. Оглушительно хлопали крылья. Ифрианец не мог поднять человека, однако сумел оттащить его в сторону — совсем не далеко, но и этого хватило, чтобы Пит миновал скалу, о которую должны были раздробиться его кости, проскользнул в царивший за ней бешеный, удушающий, но — спасительный хаос прибоя. Ифрианец не успел отпустить его вовремя. Пита резко потянуло ко дну, но он успел увидеть, как золотые крылья тоже уходят под воду. Больше они не появились.

А Пит плыл и плыл, вперед и вперед, плыл бесконечно, как ему казалось, долго.

Теперь вода вокруг была беспокойной — но не более того; слева и справа темнели кручи, впереди виднелся пологий берег. Пит вгляделся назад, в гремящую мглу, но не увидел ничего.