Майкл Флинн - Эйфельхайм: город-призрак

Перспектива этого вызвала большое замешательство — пока вперед не выступил Клаус и, уперев руки в бока, не пригласил майера пилигримов погостить у него. Предложение изумило Дитриха, но он предположил, что после того, как его жена заботилась об их ранах, мельник не мог отстать от нее в гостеприимстве. После этого некоторые открыли двери и своих домов, тогда как иные бормотали: «Лучше ты, чем я!»

Манфред предупредил крэнков насчет их нрава.

— Я понимаю, что ваш кодеке чести требует скорого физического возмездия. Ну и прекрасно. Другая страна, другие нравы. Но вы не должны так обращаться с моими людьми. Правосудие покоится только лишь на мне, и преступить его значит бросить тень на мою честь. Если любой из вас преступит законы и обычаи манера, вы должны будете ответить перед моим судом, когда он соберется весной. В иных случаях правосудие среди вас и по вашему обычаю будет вершить барон Гроссвальд. Пока же мы желаем, чтобы герольды носили такую упряжь на головах, которую могут предоставить крэнки, так чтобы когда бы ни возникла необходимость поговорить одному с другим, герольды могли перевести.

В тишине, последовавшей за этим выступлением, Иоахим начал петь — сначала чуть слышно, а затем все громче, задрав подбородок и вознося слова к балкам и стропилам, как будто движимый каким-то внутренним пламенем. Дитрих узнал мотет Christus factus est pro nobis [155] Momem (фр. motet, уменьшительное от mot — слово, изречение, заповедь) — музыкальное произведение для многоголосого исполнения. Первоначально был рассчитан на два голоса и основан на том или ином изречении из Библии. В данном случае Иоахим исполняет мотет, основанным на стихе из послания к филиппинцам (2:8–9). Christus factus est pro nobis obedtens usque ad mortem, mortem autem cruets. V. Propter quod et Deus exaltavit illum et dedit illi nomen, quod est super omne nomen. [(Он) смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной. Посему и Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени.] и со следующей строчкой присоединил свой голос к duplum , [156] Duplum — верхний голос (лат.). на что Иоахим сначала запнулся, а потом продолжил. Дитрих взял «подхватывающий голос», или tenor, а Иоахим октавой выше, и их голоса свободно переливались от одного к другому, причем Йоахим иногда выдерживал двенадцать нот на одну ноту Дитриха, Дитрих осознал, что крэнки перестали стрекотать и застыли, словно статуи в нишах церкви. Не один из них поднял mikrofonai, чтобы уловить звуки.

Наконец, голоса обоих слились в унисон на «освежающем фа», где заканчивался пятый лад, и на несколько мгновений притихшая церковь оставалось безмолвной, пока резкое «Аминь» Грегора не вызвало хор восклицаний. Дитрих благословил паству, сказав:

— Да преуспеет с Божьей волей сие начинание, и укрепится наша решимость в нем. Мы молим об этом Господа нашего Иисуса Христа, во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Затем он безмолвно вознес молитву, чтобы согласие, чудодейственным образом установившееся благодаря неожиданной проповеди Иоахима, не разрушилось по здравом размышлении.

Когда Дитрих позднее привел в свой домик Ганса и Скребуна, он обнаружил, что Иоахим уже развел огонь в камине в большой комнате и помешивал железной кочергой потрескивающие поленья. Оба крэнка издали непереводимые говорящей головой восклицания и устремились в комнату, поближе к пламени. Иоахим отступил назад с кочергой в руке и принялся их рассматривать.

— Это те двое, что будут гостить у нас, — предположил он.

— Того, на ком надеты странные меха, зовут Скребун, потому что, когда я встретил его, он скрежетал своими руками.

— И ты назвал их господина Увальнем, — сказал Иоахим с легкой улыбкой. — Знает ли он, что это означает «неотесанный глупец»? А кто второй? Я видел эти одеяния прежде, под стропилами церкви во время feriae messis.

— Ты видел его тогда — и ничего не сказал?

Иоахим пожал плечами:

— Я постился. Это могло быть видением.

— Его имя Иоганн фон Штерн. Он слуга, который присматривает за говорящей головой.

— Слуга, и ты наградил его частичкой «фон». Я не ожидал, что у тебя есть чувство юмора, Дитрих. Но почему на нем короткие штаны и камзол, тогда как второй закутан в меха?

— В их стране теплее, чем у нас. Они оставляют свои ноги и руки открытыми, поскольку во время говорения требуется иногда скрести ими. Поскольку их корабль держал курс на такие же теплые страны, ни пилигримы, ни команда не взяли с собой теплой одежды. Взяли только люди Скребуна, планировавшие исследовать неизведанные земли.

Иоахим лязгнул кочергой о камни камина, чтобы отбросить угли.

— Он мог бы тогда поделиться мехами, — произнес Минорит, вешая кочергу на крюк.

— Это никогда не придет ему в голову, — ответил крэнк Ганс. И, помолчав, добавил: — Так же как и мне.

Дитрих и Иоахим отправились в кухонную пристройку готовить постели для странников; там больший по размерам очаг давал больше тепла. На тропинке в снегу между двумя зданиями Иоахим произнес:

— Ты хорошо пел сегодня в церкви. Organum purum трудно исполнить.

— Я учился в Париже по методу д'Ареццо. [157] Гвидо д'Ареццо (990 — 1050) — монах бенедиктинского монастыря в Ареццо (Тоскана). Ему приписывается старинный метод облегчения чтения нот — «гвидонова рука». Все звуки звукоряда условно размещались в определенном порядке на суставах и кончиках пальцев левой руки. Название ступеней 6-ступенчатого звукоряда Гвидо д'Ареццо взял из гимна св. Иоанну «Ut queant laxis» (по первым слогам гимна: ut, re, mi, fa, sol, la). Впоследствии для удобства пения слог «ut» преобразовался в «do». Он включал в себя запоминание гимна Ut queant laxis и использование первых слогов каждой строчки гексахорда: ут, ре, ми, фа, соль, ля.

— Ты пел как монах, — заметил Иоахим. — Я не удивлюсь, если ты когда-то прошел постриг.

Дитрих погладил затылок:

— Я обзавелся плешью еще на общем курсе.

Иоахим засмеялся, но прикоснулся к руке Дитриха:

— Не бойся. Мы справимся. Мы спасем этих демонов для Христа.

— Они не демоны. Ты убедишься в этом в свое время, как убедился я.

— Нет, они погрязли в грехе. Философ отказался делить теплую одежду со своим слугой. У философов всегда найдутся логические обоснования уклоняться от добра — и эти доводы всегда будут покоиться на их страсти к материальным благам. Человек, располагающий малым, не сомневается поделиться им; но тот, кто владеет многим, будет цепляться за богатство и на смертном одре. Это приспособление… — Иоахим указал на шнурок головной упряжи, которая была на Дитрихе. — Объясни, как оно работает.

Дитрих не знал этого, но повторил то, что ему рассказывали о неощутимых волнах в воздухе, «чувствуемых» приспособлениями, которые он назвал «усиками», или antennae. Но Иоахим рассмеялся: