Чери Прист - Дредноут

— А что, если так? Что, по-вашему, произойдет с вами, если все обнаружат то, что вы скрываете?

Мерси пожала плечами:

— Понятия не имею. Может, высадят меня на первой же остановке черт знает в какой глуши. У меня нет денег, чтобы снова оплатить проезд до Такомы. Может, я застряну в тысяче миль от того места, где мне нужно оказаться, там, где умирает мой папа. О господи! — неожиданно выдохнула она, словно только что сделала неприятное открытие. — Может, меня арестуют и скажут, что я шпионка! Я же не могу доказать обратное.

— Вы несете чушь. Прежде, чем арестуют вас, — арестуют меня.

— Почему? Потому что вы выполняете свою работу не только в Техасе, но и где-то еще?

— Что-то вроде того, — ответил он, причем ответил так, что Мерси захотелось задать еще кучу вопросов. — Честно говоря, я уверен, что в поезде едет шпион, — только пока не знаю кто. Та сцепка не могла сломаться сама собой. Кто-то хотел задержать поезд, чтобы южане могли догнать его, но этот кто-то точно не я. А этого уже я не могу доказать. Хотя гожусь на роль саботажника, как никто другой.

— Так что же вы делаете в этом поезде? Зная, что одним своим присутствием нарываетесь на проблемы?

Он глубоко вздохнул, запихнул в рот последнюю четверть сэндвича и принялся жевать, не торопясь с ответом. Потом с минуту обводил взглядом комнату, то ли ища знакомые лица, то ли пытаясь выявить чей-нибудь злой умысел. Затем рейнджер спросил:

— Вы следите за новостями, миссис Линч?

— Не слишком пристально. По пути на запад мне попадались кое-какие газеты, но чаще не очень свежие.

— Ясно. Тогда, может, вы слышали о маленькой проблеме в Техасе, ну, о тех мексиканских парнях, что пропали всем скопом, — проговорил он тоном заговорщика, но не слишком тихо, чтобы не искушать людей вокруг подслушать, о каких же секретах тут идет речь.

— Да, я немного в курсе. Мистер Каннингем с «Провидения» описал мне подоплеку ситуации.

— О, могу поспорить, что он это сделал.

— И что бы это значило?

— Да ни черта! Могу себе представить его мнение, и полагаю, что оно не слишком отличается от моего. Но дело тут не во мнении. Это моя работа — выяснить, что сталось с грязными ублюдками и что они затеяли. Они направились на север…

— Чтобы помочь с переселением…

— Они направились на север, — перебил он ее, очевидно совершенно не интересуясь политическими дискуссиями, — и будто исчезли с лица земли. Я охочусь за любым слухом, за любым обрывком сплетни, за любой байкой каждого пастуха, ковбоя, фермера, поселенца и индейца — каждого, кто согласится побеседовать со мной, и все, что я слышал до сих пор, не имеет никакого смысла — ни малейшего.

Охваченная неподдельным любопытством, Мерси спросила:

— И что же они говорят?

Мужчина махнул рукой, словно отметая все истории, которые заведомо не могут быть правдой.

— О, они несут полную дичь — совершенную чушь! Во-первых, по их словам, те ублюдки прошли больше тысячи миль. Должен сказать вам, миссис Линч, я знавал в своей жизни пару мексиканцев, но никогда не слышал, чтобы кто-нибудь из них одолел тысячу миль за пару месяцев.

— Звучит не так уж невероятно.

— Звучит абсолютно невероятно. И не думаю, что мексиканцы знают, что с ними произошло. Точно так же как мне — такая уж у меня должность — достоверно известно, что Республика их не трогала. Что бы ни случилось, случилось где-то в пустынном гористом районе Западного Техаса, и потом что-то послало тех людей в какой-то другой дикий поход…

— До самой Юты? — встряла девушка.

Сойдя с рельсов повествования, рейнджер обескураженно спросил:

— Юты? Откуда вам это известно?

— Так вы же сами сказали мне как-то раз, куда собрались. А Юта, думаю, ой как далеко от Западного Техаса.

— Жутко далеко, — признал он. — Но вот что говорит нам рассудок. Произошло нечто странное, и группа изменила направление движения, сместившись к северу или западу. Последние сообщения от мексиканских солдат поступили из поселения мормонов — ну, знаете, это те, у кого куча жен и все такое. А мормоны, хоть и психи, что твой болотный хомяк, но напуганы до полусмерти.

— Легионом солдат? Не скажу, что виню их за это. Видит Бог, что до меня, я начала бы поиски у себя на заднем дворе.

— Но это еще не все. — Мистер Корман покачал головой, словно и сам не верил тому, что собирался сейчас сказать. — Судя по всему, эти мексикашки совершенно сбрендили. Я слышал, — он подался вперед и на этот раз действительно зашептал, — что они начали есть людей.

— Замолчите! — воскликнула Мерси.

— Но так говорят люди: что они просто сумасшедшие как шляпники и что с ними что-то чертовски не так. Их поступки бессмысленны, точно из черепов вытекли все мозги, и они не говорят — не отвечают ни на что и никак, ни по-английски, ни по-испански. Миссис Линч, если молва распространится, люди ударятся в панику и с этим ничего нельзя будет сделать!

— Ну… — Мерси попыталась переварить информацию, хотя это не слишком хорошо получалось, так что она, сосредоточившись, постаралась мыслить логически. — Вы думаете о какой-то болезни вроде бешенства? Заразившиеся бешенством иногда делают это: кусают людей… — Девушка осеклась, поскольку, едва последние слова сорвались с ее языка, она вспомнила о гостинице Армии спасения.

— Если эти парни подхватили какую-то заразу и она скосила целый легион, превратив солдат в безумцев, то тут есть о чем беспокоиться. Что бы ни происходило, мы должны сдержать это и, возможно… исследовать. Выяснить, что не так, и понять, можем ли мы что-то с этим сделать. Но будь я проклят, если имею хоть малейшее понятие, что там творится, — заявил он и набил рот хлебом и картошкой.

— Мне кажется, к этому имеет какое-то отношение «смолка», — проговорила медсестра.

— Что-что? Это что-то вроде древесного сока? А, нет, погодите. Вы имеете в виду тот дурацкий наркотик, которым балуются парни на фронте? И при чем тут он?

— Не скажу наверняка, я и сама не увидела бы связи, но я тут побывала в Мемфисе. И видела там солдат, больных, наркоманов, которых эта дрянь почти уже довела до смерти. Они выглядели… ну, как вы сказали. Как трупы. И один из них попытался укусить меня.

— Наркоман, пытавшийся укусить медсестру, — совсем не обязательно каннибал.

Девушка нахмурилась:

— Я этого и не говорила. Я только сказала, что картина похожа. Немного. Или же я и сама рехнулась. — Вдруг Мерси резко переменила тему, задав вопрос, пока не забыла: — Кстати, а не знаете ли вы, где тут можно отправить телеграмму?

— Я удивился бы, если бы в конторе Западного Союза на станции это было бы невозможно. Поспрашивайте там. А зачем вам? Кому и что вы собрались докладывать?

— Всего лишь собственной матушке. И шерифу Такомы, наверное. Просто дам им знать, что еще жива и еще в пути.