разные - Журнал ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ. Сборник фантастики 2009

Память моя окончательно раздвоилась, словно зрение у алкаша. Только «изображения» почему-то были разные. Одной «половинкой» я точно помнил всё, только что сказанное. А вот другая нашёптывала, что и в начале века на тех же стройках работали нищие гастарбайтеры из бывших союзнерушимых, и на Кавказе воевали и гибли настоящие живые солдаты. И сам я, забросив подальше диплом инженера, заради куска хлеба крутил баранку такси, пока не устроился в банк.

Мне стало не по себе. Я быстро плеснул в рюмки и одним глотком осушил свою, не дожидаясь Порфирия. Он долго рассматривал на свет коричневую жидкость, потом выпил.

— Интересно, коньяк они тоже сейчас гонят липовый?

— А когда он был настоящим для простых смертных? — буркнул я, жуя колбасу. — Хочешь, сейчас на остановке возьму «Хеннеси», только не уверен, что он будет лучше.

— Нам не спиртным надо наливаться, а купить нетбук и покопаться в Сети, — покачал головой Порфирий. — Там можно что-нибудь найти.

— Что?

— Не знаю. Какое-то объяснение всем этим нестыковкам. К тому же, у меня был спецдопуск к закрытой информации. Думаю, его не отменили.

— Ладно, пошли, — согласился я. — В любом случае надо проветриться, а то у меня мозги совсем перегреются.

Немного поменжевавшись, я вытянул из-под полки сумку с деньгами, накинул лямку на плечо. Мы через холл прошли на открытую палубу и встали у борта. Народ бестолково слонялся по теплоходу в ожидании швартовки.

По берегу, над кронами деревьев тянулись серые корпуса мусорного завода и электростанции. Городские постройки виднелись далеко за поворотом реки, которая широкой дугой огибала зелёный полуостров.

Хмель, наконец, добрался до головы, и все заумные рассуждения отвалились в сторону. Жизнь, что особенно приятно после «смерти», налаживалась. Захотелось курить, но сигареты в пачке закончились. Порфирий тоже развёл руками. Не сговариваясь, мы направились к дверям. Вернулись в холл и уже собирались свернуть к ресторану, но тут напарник углядел в стенном проёме, между лестничными трапами на нижнюю палубу, неброскую золотистую табличку. Теплоход был построен в Венгрии в 1959 году, значилось на ней.

— Весьма почтенный возраст, полтинник в этом году стукнет, — присвистнул я. — А на пенсию, видно, отправлять кораблик никто не собирается.

Порфирий продолжал разглядывать жестянку, закрашенную понизу голубой эмалью, под цвет стенки. Потом зыркнул по сторонам, убедился, что никто не обращает на нас внимания, и принялся соскребать краску монетой. Я с любопытством проследил за его манипуляциями и отвернулся со скучающим видом. Туристы начали подтягиваться к правому борту, вдоль которого суетились роботы-матросы со швартовыми концами и сходнями. Порфирий закончил своё грязное дело и тронул меня за плечо. Я обернулся, поднял глаза.

«Первая полная реконструкция произведена в 2010 г.» — гласила короткая строчка, извлечённая на свет божий из-под краски.

— Варежку закрой, а то муха залетит, — посоветовал мне напарник через десяток секунд. — Идём на берег.

Я машинально потащился следом за ним, всё ещё не в силах осмыслить очередную, но теперь уже совершенно явную несуразицу. Мы спустились на причал по скрипучему трапу, догнали группу и вместе со всеми загрузились в экскурсионный автобус. Откинувшись на мягкую спинку, я уставился в окно невидящими глазами, в которых всё ещё стояла злосчастная надпись. А в памяти всплыли недавние слова бармена.

— Да ну, это какая-то ошибка! — сказал я негромко. — Поэтому и замазали.

— Может быть, может быть… — протянул Порфирий.

— Слушай, давай расслабимся немного, а то мне что-то нехорошо. У тебя есть замечательная способность — портить людям настроение.

— Такая профессия.

— Сменил бы ты её, что ли.

— Пока она неплохо помогает нам разобраться в ситуации.

— Оно нам надо? Лучше поделим бабки и разойдёмся в разные стороны, или махнём вместе на море…

Порфирий с сожалением взглянул на меня и промолчал.

Автобус остановился на площади у какого-то памятника. Девушка-экскурсовод пригласила всех на выход. Мы вышли последними, отделились от группы и двинулись к торговому центру на другую сторону улицы. В компьютерном салоне выбрали самый навороченный нетбук, со встроенными причиндалами для мобильной связи, и запасную батарею. Я не без удовольствия отслюнявил купюры из толстой пачки. Приятно чувствовать себя миллионером. На выходе купили сигарет, взяли тачку на стоянке и вернулись в речной порт.

В каюте распаковали технику, и Порфирий нырнул в Интернет. Я, от нечего делать, закурил и привалился спиной к стене напротив него. Мысли лениво бродили в голове,

невольно возвращая меня к странным известиям сегодняшнего дня. Несомненно, между разрозненными фактами существовала связь. Не хватало только последнего звена, которое замкнуло бы всю информацию алогическую цепочку, и мой дотошный напарник всё-таки раскопал его.

— Эй, Родион, очнись, — Порфирий потянул меня за рукав.

Я умудрился закемарить, пока он колдовал с нетбуком, кое-как продрал глаза и осоловело уставился на него.

— Послушай цитату из Воннегута, — он убедился, что я проснулся, и открыл свою книжку. — «Может ли разумный человек, учитывая опыт прошедших веков, питать хоть малейшую надежду на светлое будущее человечества?»

— Ты это к чему? — спросил я осторожно, всерьёз опасаясь за его рассудок.

— Ответ один: «Нет!»

Лицо Порфирия было совершенно спокойно. Он разлил остатки коньяка по рюмкам, выпил, не чокаясь, свою порцию и затем выдал:

— Если ты готов, слушай. Я нашёл хранилище информации о мировых событиях, не только прошлых, но и будущих. Занятно, не правда ли? Сейчас поймёшь, что это значит…

Всё оказалось на удивление банальным. Вид Homo sapiens отправился на свалку истории в 2012 году, как изжившая себя форма существования разумной материи. Полная культурная деградация, наркотики, терроризм, бесконечный финансовый кризис, войны и, под занавес, — новый вирус суперСПИДа. Хватило двух месяцев, чтобы в живых не осталось ни одного человека.

Однако за несколько лет до апокалипсиса учёные нашли способ цифровой записи человеческой памяти и создали под эгидой ООН «банк личностей» — копии памяти всех, живших тогда людей. С вполне утилитарной целью — электронные паспорта, подделать которые невозможно. В то же время была разработана и технология биополимерного протезирования органов, ну и робототехника, конечно, не стояла на месте.

И вот, после Конца Света на Земле остались одни роботы. Без хозяев.

— Дальше два плюс два сложишь сам, или тебе помочь? — Порфирий закурил, протянул пачку мне.