Сергей Малицкий - Главный рубильник (сборник)

– Безусловно! – воскликнула Магда. – Кто же не знает этого восхитительного старика? Да электронные читалки просто переполнены его текстами! Я сама поклонница его серии о звездонавтах, каждую следующую жду с нетерпением! Да чуть ли не четверть фильмов снимается по его книгам!

– Пятый уровень в действии! – щелкнул каблуками Джим.

– Ну, – Джим вошел в офис и опустился в мягкое кресло. – Боб! Можешь меня поздравить!

Сидевший напротив такой же холеный голубоглазый блондин вопросительно поднял брови.

– Неужели?

– Да-да, – Джим щелкнул пальцами. – Я нашел нового носителя для Сержа Лонда. Добротная чета аборигенов с достатком решила потратить приличные деньги. Анализы взяты, думаю, Серж будет доволен. А то он уже вконец замучил меня жалобами на дряхлость его симбионта.

– Понятно, – усмехнулся его собеседник. – Только слишком уж не растягивай щеки в улыбке, испортишь лицо. Или ты предвкушаешь комиссионные сразу с двух сторон? Хочешь, я испорчу тебе настроение?

– Тебе это не удастся, – заискрился улыбкой Джим.

– Послезавтра опять прилетает комиссия из межгалактического центра, – откинулся в кресле Боб. – Они собираются опросить нескольких симбионтов. Опять кто-то настрочил жалобу с обвинением в паразитизме!

– Паразитизм – равноправная форма существования высшей материи! – стукнул кулаком по столу Джим.

– На этот раз нас обвиняют в том, что мы убиваем симбионтов, – прошипел Боб.

– Ерунда, – махнул рукой Джим. – Мы продлеваем им жизнь. Мы ведем эту цивилизацию к процветанию. В конце концов, мы соблюдаем местные законы. Мы сто лет проходили их чертовы испытания!

– Ты лучше меня знаешь, как мы их проходили! – почти заорал Боб. – Что если они обнаружат, что сознание симбионтов отключено?

– Оно не отключено, – наклонился вперед Джим. – Сколько раз тебе повторять, Боб, оно не отключено! Пятьдесят миллионов симбионтов не мертвы. Они просто спят. И, кстати, видят восхитительные сны…

2010 год

На развилке Семен свернул с трассы. Дорога сразу стала уже, покрылась трещинами и выбоинами, а вскоре и вовсе лишилась асфальта. За дряхлыми ветлами промелькнула одна полуживая деревенька, другая. Скоро уже и щебенка перестала греметь по днищу, и под колесами зашуршали стебли пырея.

– Окна закройте! – крикнул Семен.

– Зачем? – не поняла Тамара на заднем сиденье.

– Сейчас поймешь, – усмехнулся Семен, резко затормозив.

Поднятые протекторами с сонного проселка клубы пыли догнали машину, припудрили крылья, капот, проникли через открытые окна в салон, вызвав дружное чиханье и недовольные возгласы.

– Ну? Что я говорил? – радостно бросил Семен, выскакивая из машины.

– Семка! Подлец! – пытаясь протереть глаза, почти выпал наружу Федор. – Уши тебе оборвать за такие шуточки. Директор института!

– Непременно! – согласилось, прыгая на траве, маленькое конопатое существо по имени Оленька.

– Для этого его надо сначала догнать, – усмехнулась Валентина.

– Семен! – заорал Федор, глядя, как его приятель, раскинув руки, замыкает в круг приличный кусок луговины. – Хватит дурить!

– И я так хочу! – завизжала Оленька, бросаясь в высокую траву.

– И что теперь прикажешь делать? – с укоризной спросила мужа Тамара, стряхивая пыль с блузки, рук, юбки и осторожно трогая прическу.

– А ничего, – тяжело дыша, бросил подходивший Семен. – Однако, дыхалка уже ни к черту. Тома, Валя, бросьте расстраиваться. Мы на природе. Искупаетесь сейчас.

– Где? – оглянулся Федор.

– Тут рядом, – засмеялся Семен. – Однако я предупреждал. Лучший способ чему-то научиться – испытать на собственной шкуре. Мне дед мой, к которому мы едем, рассказывал, как в юности езде обучался. На грузовом автомобиле. Это было чудо техники. Даже с коробкой передач. Причем не автоматической. Про руль я вообще не говорю. Силовой тренажер!

– Ну-ну, – скривился Федор. – А в качестве тормоза на этом автомобиле использовалась суковатая палка. Ее в грунт надо было втыкать.

– Палкой он заводился, – отмахнулся от приятеля Семен. – Рычаг вставлялся прямо в двигатель, крутился со значительным физическим усилием. Обучение проводилось так. Если машина глохла, ученик, то есть дед мой – Михалыч, хватал рычаг, выпрыгивал из кабины и начинал вращать двигатель. А инструктор в это время выключал в кабине зажигание и ждал, пока ученик от усталости с ног валиться не начнет. Только тогда искру давал.

– Ну, ты, инструктор, – усмехнулся Федор. – Ты еще расскажи, как дед твой по километру назад бегал, чтобы посмотреть, какой дорожный знак он только что проехал!

– А ты откуда знаешь? – удивился Семен.

– Да ты своим чудесным дедом мне уже все уши прожужжал, – ответил Федор. – Долго еще ехать-то?

– Так приехали уже, – махнул Семен рукой в сторону края поля, где синими штрихами поблескивал штакетник. – Тут он и живет. На отшибе. Дом за липами. За домом банька. За банькой речка. Три минуты по косогору вниз. Садитесь, сейчас подрулим.

– А чего это он на отшибе то живет? – спросил Федор, возвращаясь на место и наблюдая, как Тамара и Валентина пытаются отловить разыгравшуюся девчонку.

– Бирюк он, – усмехнулся Семен. – К тому же еще и нанофоб.

– В самом деле? – удивился Федор. – И что? Жидкости через капрон процеживает?

– Через марлю, – кивнул Семен. – И еще магнит прикладывает. И к сыпучим продуктам тоже. Короче, старикан замечательный. Сам увидишь. Поехали, что ли?

Дед их словно ждал. Он бодро поднялся с серой колоды, вросшей в землю возле покосившейся, но свежеокрашенной калитки, прищурился, а затем поочередно и степенно пожал руки Федору и Семену, аккуратно поцеловал в щеку Тамару, поклонился Валентине и потрепал по косичкам Оленьку. Федор принялся рассматривать все еще крепкий дом. Девчонка сразу же побежала гладить добродушную дворнягу, а дед заторопился на кухню разогревать чайник. Семен открыл багажник, вытащил две больших сумки со снедью, подмигнул Тамаре:

– Тома, давай-ка, бери Валентину, Ольгу, и дуйте на речку. А мы сейчас займемся обедом. Да и деда надо уважить.

– Вы только не слишком увлекайтесь, – погрозила пальцем Валентина.

– Вы тоже, – серьезно ответил Федор.

– Да тут глубже, чем по пояс, пожалуй, что и ни одного места нет, – успокоила его Тамара и, окликнув Оленьку, повлекла за собой Валентину. – Пойдем, пойдем, купальник не нужен, тут не бывает никого.

Федор проводил глазами жену, на секунду задержал взгляд на стройной фигуре Тамары, вздохнул и пошел вместе с Семеном за дом. Под раскидистыми яблонями, развесившими зеленые, еще только завязывающиеся плоды, у бревенчатой стены приземистой баньки стоял большой стол, накрытый потертой клеенкой. Рядом гудела садовая печь, в которую Михалыч сноровисто добавлял полешки. В тазике с холодной водой лежал пук свежей зелени.