Джек Вэнс - Марун: Аластор 933

И Скогель, повернувшись к посетителям спиной, промаршировал на негнущихся ногах в полумрак, царивший в недрах его лавки. Эфраим с изумлением глядел ему вслед, но Лоркас жестом посоветовал хранить терпение. Через некоторое время Скогель вернулся к прилавку:

— Так что вам будет угодно на этот раз?

Лоркас ответил:

— Насколько я помню, неделю тому назад вы сделали одно любопытное замечание...

— По какому поводу?

— По поводу психоморфоза.

— Громкое слово! — ворчливо отозвался Скогель. — Я употребил его необдуманно.

— Не может ли этот процесс иметь какое-то отношение к затруднениям моего знакомого?

— Разумеется, может. Почему нет?

— И в чем заключается, в данном случае, причина психоморфоза?

Скогель оперся на прилавок, наклонился над ним и всмотрелся Эфраиму в лицо с напряженным вниманием филина, прислушивающегося к ночным шорохам:

— Вы — рун?

— Несомненно.

— Как вас зовут?

— Судя по всему — Эфраим, кайарх Шарродский.

— Значит, вы богаты.

— Мне неизвестно, богат я или нет.

— И вы желаете восстановить свою память?

— Само собой.

— Вы обратились не по адресу. Я предлагаю товары и услуги совсем другого рода. — Скогель хлопнул ладонью по прилавку и повернулся, чтобы снова уйти.

Лоркас вкрадчиво произнес:

— Мой знакомый настаивает на том, чтобы вы по меньшей мере приняли вознаграждение или гонорар за консультацию.

— Вознаграждение? За что? За слова? За догадки и гипотезы? Вы что думаете, у меня нет ни стыда, ни совести?

— Ни в коем случае! — твердо заявил Лоркас. — Но мой знакомый хотел бы знать, куда и каким образом пропала его память.

— Что ж, выскажу предположение — так и быть, бесплатно. Вашему знакомому скормили ворс фвай-чи. — Скогель обвел рукой полки, сундуки и шкафы своей лавки, уставленные флаконами и бутылями разнообразнейших форм и размеров, пучками кристаллизованных трав, каменными кувшинами и горшками, какими-то металлическими приспособлениями, склянками, пузырьками и пробирками — не поддающееся описанию нагромождение всякой чепухи.

— Открою вам истину! — глубокомысленно объявил Скогель. — По большей части мой товар, в функциональном отношении, абсолютно бесполезен. В психическом, символическом, подсознательном плане, однако, он чрезвычайно эффективен! Каждый препарат исполнен зловещей силы — порой я чувствую себя осажденным духами стихий. Например, отвар паучьей травы с микроскопической добавкой перетертого дьяволова ока дает потрясающие результаты. Бенкенисты — молокососы, недоумки! — утверждают, что мои препараты действуют только на тех, кто в них верит. Неправда! Паракосмические флюиды, не поддающиеся человеческому пониманию, пронизывают наш организм — как правило, мы их не ощущаем и не осознаем, ибо наши органы чувств лишены опоры, ведут отсчет в другой системе координат, перемещающейся, если можно так выразиться, вместе с этими таинственными течениями. Только проверенные временем практические методы, вызывающие насмешки и презрение бенкенистов, позволяют в какой-то мере манипулировать этой непостижимой средой. И что же? Меня называют шарлатаном за то, что я констатирую непреложный факт! — Торжествующе улыбаясь во весь рот, Скогель яростно шлепнул по многострадальному прилавку.

Робко намекая на необходимость вернуться к первоначальной теме разговора, Лоркас спросил:

— И все-таки, как насчет фвай-чи?

— Терпение! — рявкнул Скогель. — Дайте мне насладиться мимолетной возможностью удовлетворить тщеславие. В конце концов, я не слишком уклоняюсь от интересующего вас предмета.

— Нет-нет, что вы! — торопливо согласился Лоркас. — Разглагольствуйте, сколько хотите.

Не слишком умиротворенный Скогель продолжил цепь умозаключений:

— Я давно предполагал, что фвай-чи взаимодействуют с паракосмосом гораздо интенсивнее, чем люди, хотя они немногословны и не объясняют, каким образом им удается делать невозможные, казалось бы, вещи — или, скорее, воспринимают многомерную среду как нечто должное и самоочевидное. Так или иначе, фвай-чи — в высшей степени своеобразная, наделенная неожиданными способностями раса. Майяры, по крайней мере, это понимают. Я говорю, конечно, о последней горстке чистокровных представителей некогда многочисленного народа, прозябающей за холмом. — Скогель вызывающе перевел взгляд с Лоркаса на Эфраима, но не встретил никаких возражений.

Скогель заговорил снова:

— Некий шаман-майяр с какой-то стати возомнил, что он у меня в долгу, и не так давно пригласил меня в Атабус засвидетельствовать казнь. Он разъяснил весьма необычный аспект майярской системы правосудия. Подозреваемый — или приговоренный, что с точки зрения майяров почти одно и то же — принимает дозу ворса фвай-чи, после чего регистрируются его реакции. В одних случаях наблюдаются галлюцинации или оцепенение, в других — лихорадочные акробатические номера, конвульсии, чудеса ловкости и сообразительности или мгновенная смерть. Невозможно отрицать, что майяры — практичный народ. Они испытывают живой интерес к возможностям человеческого организма и считают себя великими учеными. В моем присутствии подозреваемого заставили принять небольшую дозу золотисто-коричневого смолистого вещества, время от времени покрывающего спинной ворс фвай-чи. Узник немедленно вообразил себя четырьмя разными людьми, завязавшими оживленную беседу друг с другом и со зрителями — гортань и язык одного человека внятно воспроизводили голоса двух, а иногда и трех участников разговора одновременно. Пригласивший меня шаман рассказал о нескольких других известных эффектах ворса фвай-чи, в том числе упомянул о разновидности, полностью стирающей человеческую память. Вот почему я предположил, что в вашем случае имело место отравление ворсом фвай-чи.

Гордо улыбаясь, взволнованный Скогель поглядывал то на одного посетителя, то на другого:

— Короче говоря, таково мое заключение.

— Все это прекрасно и замечательно, — сказал Мато Лоркас. — Но как исцелить моего приятеля?

Скогель беспечно махнул рукой:

— Исцеление невозможно — по той простой причине, что лекарств, способных обратить вспять действие ворса фвай-чи, не существует. Чего нет, того нет. Что прошло, тому не бывать.

Лоркас огорченно посмотрел на Эфраима:

— Ну вот, одно по меньшей мере ясно. Вас отравили ворсом фвай-чи.

— Кто, хотел бы я знать? — бормотал Эфраим. — И зачем?

Лоркас повернулся было к Скогелю, но лавочник уже исчез за дверью лаборатории в темной глубине помещения.

Мато Лоркас и Эфраим возвращались к Эстраде по улице Смышленой Блохи. Занятый мрачными мыслями, Эфраим молчал. Лоркас то и дело поглядывал на спутника — его снедало любопытство. Наконец он не выдержал и спросил: