Андрей Сердюк - Вложения Второго Порядка

Хочешь быть свободным на своей земле - взорви это застывшее дерьмо, которое называется "власть"!

Свобода - всё, что тебе нужно!

Всё, что тебе нужно - это я! А мне власть нужна, чтобы превратить её в развалины изнутри.

Молодёжь! Свобода лучше всякой дури! Нет кайфа круче отвязной свободы! Секс, свобода и рейву - рэп!!!

Старики! Вы корячились на комиссаров всю жизнь за гроши, а и новые власти показали вам кукиш. Если уж руки чешутся и невмоготу как хочется голосовать, голосуйте за меня. Я ничего не обещаю! Не обещаю, значит, - не обману!

Женщины! Ваши мужья колотятся в бессмысленном болоте. Я вытащу их из дерьма. Я подниму их с колен. И они встанут. И у них, наконец-то, встанет!

Мужики! Спросите меня, на кой хрен мне это нужно? А хочу старость свою обеспечить. Ха-ха-ха! хапать буду, но я - не беспредельщик".

"Вон дядя Миша теперь тоже знает средство против морщин; война и баррикады средство виагр покруче, но это же не повод", - подумал Зотов.

А ещё подумал, что зря этот мужик так вот. Если ты умный, на самом деле умный, то делай вид, что веришь в это набитое соломой чучело - в государство, уж какое бы оно там не очень такое и было.

Если ты, конечно, умный.

Потому что если ты, умный, не будешь этого делать, тогда тем более не будут, глядя на тебя, в государство верить дураки. Тогда вновь: веселуха очередного демонтажа и кипеж нового структурирования. И при этом умные королевичи, как всегда, в дураках и в минусах, а иваны-дураки - в худшем случае остаются при своих, в лучшем - навариваются. Оно нам надо?

Если ты умный, то начинай становиться мудрым. Только не мудри, а мудрствуй. Но не лукаво.

А потом он, когда йогурт закончился, попытался себя догнать: "Чего это я сегодня такой государственник?"

"Не выспался видно..." - так он решил, выходя из комнаты на звук подъехавшей к коттеджу машины. А вдогонку ему продолжало нестись сладострастные стоны политической мастурбации:

"Я не за реакцию. Я не за прогресс. Я живу! Если это революция, то я революционер! Если это контрреволюция, то я - контрреволюционер! Называйте меня, как хотите, но не мешайте мне трахать соседку!

Ты не хочешь быть свободным? - Жри свою овсянку без нас!

Ты не хочешь быть свободным? - Подбирай чужие бычки!

Ты не хочешь быть свободным? - Дружи со своим геморроем!"

Ирина, конечно, жутко расстроилась, выслушав живописный рассказ дяди Миши, а затем и лично осмотрев место ночной битвы.

Но заметно успокоилась, когда Зотов притащил голубую папку.

- Вот, выпала, - протянул бумаги весь такой смущённый Зотов и поторопился заметить: - Я её не открывал.

- А как вы, Дима, код подобрали? - спросила, улыбнувшись, чересчур проницательная баба. Вот же язва! Нет, чтоб сказать по простому: "Молодец, Димка, сукин сын! С меня бутылка".

- А не надо вам было дату своего рождения кодировать. Девятнадцатый день пятого месяца. Кстати, поздравляю, и всех вам благ, - пробурчал уличённый в грехе излишней любознательности Зотов.

- Спасибо, Дима, но я сегодняшнюю дату и не использовала вовсе, - рассмеялась Ирина. - Это случайность.

- Не понял, а что тогда?

- До, ре, ми.

- Не понял.

- До, ре, ми. Ноты. Первая, девятая и пятая соответственно... Первая, девятая и пятая гармоники... По частотам. А с датой совпадение, поверьте, совершенно случайное. Это я в детстве семь лет в школу музыкальную ходила... По классу китайской флейты.

- Ну, ё, - удивился совпадению Зотов.

- Что, Дима?

- Да, вспомнил одно из определений семиотики.

- Семиотики?

- Да... Семиотикой, говорится в том определении, называется наука, которую изучающие её семиотики называют семиотикой. Я-то, дурак, думал, что выбор шифра был вами мотивирован, а здесь, оказывается, просто - мотивчик...

- Действительно... забавно.

- Жизнь полисемантична, как контур человеческого тела, обведённого мелом на полу... Послушайте, а кто спонсор сегодняшней ночной презентации? Может надо в мили...

- Не надо, - как отрезала Ирина, - Милиция тут не поможет. А вот вы, Дима ... Вы мне сделали сегодня весьма, весьма, весьма дорогой подарок, сами того, впрочем, не предполагая... ко дню... И знаете что? Не пригласить вас на сегодняшнюю дружескую вечеринку по случаю моего рождения, было бы жуткой неблагодарностью с моей стороны.

- С удовольствием, но, знаете, я тут джинсы порвал... в таком месте... И футболка вот потёрханная.

- Эту проблему мы разрешим... по дороге. Собирайтесь, Дима. Жду вас в машине.

Ирина решительно направилась к авто, но через несколько шагов остановилась и энергичным жестом поторопила Зотова.

Господи, у каждой женщины должна быть тайна, у этой, по всему, тайнами заполнен был целый сундучок, стоящий в углу пыльного чулана. С этой женщиной да на... Ну, вы в курсе.

Когда проезжали под поднятым шлагбаумом, к машине подошёл Парамоныч.

Уважительный Зотов вышел попрощаться, а старик вдруг обнял его как сына родного, да так руками обхватил, что пришлось наклониться.

- Всех благ, тебе Дима. Прощевай... Прости, коль что не так. А ежели кто тебя там, в городе, обижать надумает, ты скажи тому, что за тебя Эдик Хо слово сказал, - так напутствовал старик Зотова.

- Спасибо на добром слове, дядь Мишь. Ты береги себя, Бог даст, - свидимся, так ответил ему растроганный Зотов. И глянул поверх седой головы старика, на то, как качает верхушки гигантских сосен радухарившийся к полудню заморский ветер.

И заныло у Зотова в груди, и увлажнились глаза, потому что на лебедином крыле этого южного ветра он вдруг увидел тень кипариса, и угадал в ней пронзительный, отчаянный крик одинокой души - звук забытого мгновения, вплетённый майским светом в канву одичавшего пространства...

16.

И не зря заныло у Зотова сердечко от недобрых предчувствий. Потому что где-то рядом такое происходило... Если бы Зотов только знал.

Впрочем, если бы даже и знал, - что толку-то? Чего сделал бы? А? А-а-а! То-то и оно...

Заседание предвыборного штаба кандидата Золотникова проходило в узком составе. Присутствовали трое: Клешнёв, Перфильев и Карбасов.

Председательствовал, конечно, Клешнёв. Как лицо наиболее приближённое к телу. (Интересно, как смысл этой фраза - лицо, приближенное к телу - переводится, к примеру, на французский).

- Итак, господа, повестка дня стара как мир: "Текущее состояние рейтинга нашего кандидата и меры по его повышению", - сбогохульничал Клешнёв. - Кто - за? Кто - против? Воздержался? Единогласно! - продолжил он юродствовать. - Что мы, дорогой наш Марат Евгеньевич, на сегодняшний день имеем? Обрадуйте.

- По последним опросам рейтинг устойчив, на уровне... шестидесяти трёх процентов поддержки, если бы... если бы выборы прошли в это воскресенье, то есть, завтра, - заглянув в бумаги, как-то не очень уверенно ответил председатель предвыборного штаба.