Андрей Левицкий - Нашествие. Битва за Москву (сборник)

Все замолчали. Пленник внизу пошевелился, Игорь заглянул в люк. Блондин сидел на ступеньках в неудобной позе, иногда позвякивая цепочкой наручников, и смотрел вверх, часто моргая. Стягивающая рот повязка намокла от крови – Багрянец сквозь ткань разбил ему губы. Что там за мысли в этой светловолосой голове, какие чувства? Одно Сотник мог сказать точно: чужак их не боится. Ничего, скоро начнет бояться, подумал он и отвернулся. Дождь почти стих, было пасмурно, прохладно и сыро, в помещение под куполом задувал промозглый ветерок.

– Парни, а как вы в охрану ФСБ попали? – нарушил молчание Багрянец. – Я б тоже хотел, туда спортсменов берут?

– В армии отслужили, – сказал Лабус, – подали в ФСБ документы, проверку прошли, после этого попали в штат учебного подразделения. Повысили квалификацию и получили прапорщиков. Стали работать. Так до капитана можно дойти. То есть можно и выше, но тогда надо академию ФСБ заканчивать. А ты хочешь, чтоб тебя за то, что ты спортсмен только, взяли?

Он улыбнулся. Игорь поднял голову, почувствовав пристальный взгляд. Курортник смотрел на него в упор.

– Капитан… Буду тебя капитаном называть, хоть ты и гражданский теперь. Что делать собирался?

– До того, как мы с РПГ и СВД в клешнях появились, – хмыкнул Лабус.

– Схрон подыскать, – ответил Игорь. – Думал, подвал под магазином каким-то или стройку. Обосноваться там, потом людей еще найти. Таких… – он искоса окинул взглядам Хорька с Багрянцем. – Нормальных, короче. А дальше… Я ж разведчик. Значит – разведывать. Ну и действовать потом.

– А как?! – Курортник подался к нему, так сжав пальцы на магазине «бизона», что побелели костяшки. – Я тоже думаю: действовать. Но как? Перестреливаться с противником, громить патрули? Что это даст? Несколько дней уже прошло! Что это значит? Всё, помощи не будет, сквозь купол не пройти, да?

Сотник кивнул.

– Точно мы этого не знаем, но если бы он был проницаем – тут бы уже столько наших было…

– Не пройти, – уверенно повторил Курортник. – И наружу выхода нет. Так что делать? Нужен план. Но мы больше силовики, мы таким не занимались. Нет у нас никакого плана!

Впервые в голосе его проявилась растерянность.

– А его сейчас и не может быть, – возразил Игорь. – Тут же все последовательно. Надо поставить четкие цели. Разработать под них стратегию. Для этого собрать тактические данные – то есть как можно больше информации о противнике, его методах, задачах, численности, структуре подчинения. Обо всем. Допрашивать «языка», делать вылазки. Обосноваться. Провиант, боезапас…

Снизу донеслось громкое звяканье, и он заглянул в люк. Пленник выпрямился и дергал цепочкой, соединяющей наручники с перилами.

– А ну застыл! – зло выкрикнул Хорек, подскочив к люку. – Замри, гад!

Игорь взял мальчика за плечо.

– Спокойнее, Хорь.

Чужак поднял к ним лицо и вопросительно замычал сквозь окровавленную повязку.

– По-моему, он хочет нам что-то сказать, – заметил Лабус. – Павел, держи ключ. Подними «языка» сюда и сними с его морды эту тряпку, послушаем парня.

Глава 21

– А это что такое? – спросил идущий впереди Леша.

Они остановились, когда раздался приглушенный шум. Донесся он из-за глухой металлической двери с засовом и квадратной решеткой на высоте лица, которой заканчивался коридор.

– Почему встали… – начал Яков, но Кирилл, оглянувшись, прижал палец к губам, и агроном умолк.

Стало темно – Леша выключил фонарик.

– «Слышишь шум в темноте – пойми, что шумит», – тихо пробормотал Кир.

Звуки усилились – плеск и цоканье. Кто-то бежал за дверью, да не один. Будто ледяной волной, Кира окатило страхом – как тогда, ночью в развалюхе бабы Пани. Он даже отпрянул слегка, и в спину ему уперлась ладонь Якова.

– Что ты? – едва слышно спросил агроном.

– Я… – начал Кирилл сдавленно, не в силах описать свои чувства. – Это та же тварь. Она будто излучает что-то. Только теперь их много!

Плеск и цоканье усилились, издавала их явно не одна и не две пары лап. Существа бежали мимо двери. Яков тоже ощутил темную волну, расходящуюся вокруг неведомых тварей: пальцы его судорожно сжали ткань куртки на спине Кира. А вот Леше все было нипочем. Он снова включил фонарик, направив луч в пол, бесшумно подобрался к двери и посмотрел между прутьями решетки. Звуки начали смолкать; вскинув фонарик, Леша направил луч наружу. Последнее едва слышное «цок-цок» донеслось из-за двери, и воцарилась тишина.

– Ну хорошо, – огляделся он, – убежали крысы, чего вы там застыли? Сейчас я замок открою, дальше пойдем.

– Это не крысы, – возразил Кир, стряхивая оцепенение. – Не так бежали.

– Посвети мне, Кирюха. Да нет, не включай, мой возьми.

Кир взял фонарь, и Леша склонился над засовом.

– Не вижу замка, – продребезжал он, дергая ржавый брус. – Что ж не открывается? Ржавчиной схватился… Не крысы, говоришь? И как же они «не так» бежали?

Кир не сразу сообразил, что последние слова обращены к нему. Он неопределенно пожал плечами.

– Между цоканьем время проходило слишком большое. То есть как бы ритм не такой, как от крыс должен быть, – что-то более крупное.

– Много ты крыс слышал, – хмыкнул Леша. Повернулся к двери боком, упершись в стенку ногой, вцепился в засов и дернул. Тот рывком съехал в сторону, старика качнуло к стене. – Вот так! Якуша, готов?

– Всегда готов! – откликнулся тот.

– Кирюха, а ты посторонись, раз у тебя только холодное оружие.

Кир отступил назад, Яков с ружьем наизготовку протиснулся мимо него. Леша молодецким ударом ноги распахнул дверь, они сунулись в проем, выставив перед собой стволы, оглядели помещение. Кир взял фонарик с пола, посветил. Спутники вышли из коридора, и он шагнул за ними, отдав фонарь Леше.

Круглое помещение наполнял тихий-тихий шелест, будто эхо сотен шепотков. В стене темнели круглые отверстия в человеческий рост, Кир насчитал их дюжину – двенадцать больших труб сходились сюда со всех сторон. Шум доносился из них. Пол неровный – пологий конус, в центре которого начинался вертикальный колодец. Метрах в пяти над головой стены становились наклонными и сходились к пятну света далеко-далеко вверху. Сумеречного, серого дневного света.

– Так, ага, а ну-ка… – Леша скинул рюкзак, присел и расстегнул его.

Между трубами из стены выступали бетонные кубы, и Кир, тоже сняв рюкзак, присел на один. Достал свой фонарик, включил и положил так, чтоб тот освещал все помещение.

Яков, несколько раз глотнув из фляги, спросил:

– А ничего, Кир Иванович, твои правила диггеров не говорят насчет курения под землей?

– Вроде нет. Я, по крайней мере, не помню.

– Ну, давай тогда по одной.

Пока они закуривали, Леша достал бинокль и уставился вверх. Кир спросил: