Геннадий Прашкевич - Шпион в Юрском периоде

— Нет, — признался я.

— Тогда не цепляйся к Кирку.

Пока мы переругивались, я съел все, что Джек выставил на стол.

Только тогда Джек разложил на столе еще не просохшие фотографии.

В свете фонаря борт бронетанкера глянцево отсвечивал. Ни одна ракушка, ни одна водоросль не пристали к нему. Странно это все же. Бронекатер лежал под водой два месяца, а выглядел так, будто только что сошел со стапелей. И мертвенно, странно, как‑то даже неестественно поблескивала черная вязкая масса, плотно заполнившая все неровности дна.

— Видишь, — провел я пальцем по фотографии. — Если бы не каменный барьер, все это стекло бы вниз, на большие глубины.

Джек кивнул.

— Я хотел спуститься ниже, но надо было экономить воздух. Да и не все ли равно, что там разлито? Может, смола какая. В рабочих журналах, наверное, указано, что именно перевозил V-30. Для этого даже не надо лезть под воду.

— Ладно, плюнь. Хочешь выпить?

— Плесни.

Джек подал холодный, сразу запотевший стакан и обмахнулся салфеткой.

— Перчатки и нож ты оставил в морозильнике?

— Конечно.

— На какой полке?

— Справа. На уровне плеча. Очень удобно. Но думаю, что все это уже заросло инеем. Чтобы увидеть нож и перчатки, следует обмахнуть полку щеткой.

— Тебя никто не заметил?

— Нет.

— Ты уверен?

— Абсолютно.

— А здесь? У пансионата?

— Я чуть не час валялся в листве. Никого тут не было.

— А свет в проливе… Это странное световое колесо, похожее на подводную карусель… Что это могло быть?

— Не знаю. Спроси у Отиса. О чем‑то таком я читал, но давно. И там речь шла об открытом море, а тут пролив. Нет, не знаю.

Джек вытянул руку и включил приемник.

Тонкий ручеек пролитого электричества. Уравновешенные поплавки Сваллоу продолжали дрейф в глубинах пролива.

— Почему ты заторопился, Джек? Боишься, что на остров выбросит еще какую‑нибудь тварь?

— А ты можешь дать гарантии, что такое исключено?

Я хмыкнул:

— Спроси Отиса.

— Напрасно иронизируешь. Именно Кирк помог мне выстроить общую картину. Он здорово нам помог. Ты даже представить себе не можешь, как здорово он нам помог.

— Что это за картина?

Не сговариваясь, мы повернули головы к стене.

Смерч продолжал всасывать в себя испуганные кораблики. Мы рассмеялись.

— Кирк не один год копался в газетных архивах, — отсмеявшись, объяснил Джек. — Он узнал, что такая же изнурительная долгая жара стояла в этих местах почти семьдесят лет назад. Забавная тварь этот глоубстер. Ведь уже тогда он мог считать воды пролива своими.

2

Ни дуновения.

В небе, одно за другим, как на проявляемой фотопластинке, проступали все новые и новые призраки тонких перистых облаков. Высота, на которой они плыли, была ужасной. Я это чувствовал.

— Плесни еще. — Я внимательно прислушивался к своим ощущениям. — Мне ведь не нырять сегодня под воду?

— Выпей, — разрешил Джек. — Но самую малость. Сегодня нам понадобятся трезвые головы.

— Для чего?

— Мне для беседы, тебе для наблюдений.

— Для наблюдений? За чем я должен наблюдать?

— За кем, — поправил меня Джек и взглянул на часы. — Сегодня мы с Отисом встречаемся с Мелани Кертрайт. Встреча произойдет в твоей комнате. Кажется, я зацепил Мелани, иначе она не откликнулась бы на предложение. Конечно, она появится с охраной, но оставит китайцев внизу. Не в ее правилах разговаривать на важные темы при свидетелях.

— А Отис?

— Кирк не свидетель. Он действующее лицо.

— А почему в моей комнате?

— Потому что мне нужно, чтобы ты видел и слышал все. Сейчас мы отодвинем шкаф. Видишь, здесь была когда‑то дверь, она соединяла наши комнаты. С твоей стороны поставлено зеркало. Видишь, у него замечательное свойство. С этой стороны это просто прозрачное стекло. Ты будешь видеть нас, а мы будем видеть только собственные отражения. Я хорошо платил мадам Дегри, она позволила мне переоборудовать эти двери. В твоей комнате я назначал деловые встречи. Хорошим местом был островок Лэн, — вздохнул он. — Само собой, Эл, вся беседа будет записываться на пленку. Записывающее устройство вмонтировано в ручку двери. Когда все закончится, ты заберешь пленку.

— Мне обязательно слушать вас?

— Обязательно, — кивнул Джек. — Люди разные, и реакции разные. Всякое может случиться. Твое дело спокойно наблюдать за всем, что происходит. Слушать и наблюдать. Всего лишь. Можешь варить кофе, курить. Но даже если в меня и в Кирка начнут палить сразу из пяти пистолетов, твое дело — только наблюдать. Что бы ни происходило, Эл, тебе категорически запрещено вмешиваться. Даже если нас на куски будут рвать. Зато потом ты заберешь пленку и доставишь ее шефу.

— Но баллоны акваланга почти пусты.

— Наша беседа может закончиться и иначе…

— А если нет? Если в вас действительно начнут стрелять?

— Тогда ты заберешь пленку и пересечешь пролив.

— Но, Джек. У меня тоже есть сомнения. Я рубил эту мерзлую тварь ножом, я дышал воздухом, в который висела ледяная пыль. Два месяца назад для того, чтобы отправить на тот свет девять тысяч человек, хватило палки, которой кто‑то ткнул в выброшенную на берег тварь. Почему ты думаешь, что сейчас со мной ничего не случится? Почему ты думаешь, что я не поражен адентитом?

— Да потому, что сижу с тобой за одним столом, — раздраженно отрезал Берримен. — Делай свое дело и не думай об этом. Незачем тебе думать об этом. Хватит тебе воздуха, чтобы пересечь пролив?

— Сомневаюсь.

— Опять сомневаешься?

— Аквалангом пользовался твой напарник, аквалангом пользовался я. В баллонах воздуху на час, ну, в лучшем случае на час с минутами.

— За это время можно добраться до середины’ пролива.

— А дальше? Всплыть и попроситься в патрульный катер?

— Нет, — сухо сказал Джек. — Утопить акваланг и добираться до берега вплавь.

— Риск слишком велик.

— Мы обсуждаем варианты, Эл. Некоторые, наверное, маловероятны. Но я хочу, чтобы ты был готов к ним. Я верю в здравомыслие Мелани.

— Хорошо, Джек. А как тебе такой вариант? С пленкой добираюсь до материка и падаю замертво. Прямо на берегу. Труп найдут и отправят в морг. Не боишься, что это приведет уже к сотням тысяч трупов?

— Не боюсь, — сухо ответил Джек. — Тот, кто наткнется на твое тело, сразу позвонит в санитарную инспекцию. К тебе никто не будет прикасаться. Тебя сожгут. Огнеметами. Там же, где найдут. Эл Хуттон превратится в горстку безобидного пепла.

— Как они догадаются?

— Это не составит труда. На тебе будет майка. “Внимание, опасность! Я сбежал с острова Лэн!”

— Этого достаточно?

— Да.

— Ты сейчас это придумал?

— Нет. Гораздо раньше.

— На твоем напарнике, пересекшем пролив, тоже была такая майка?