Александр Золотько - Хроника посещения (сборник)

– Маячки?

– Не твоё дело.

– Ты идиот? В Зону с этим нельзя.

– Это не я, это хозяин.

– Хозяин идиот?

– Но-но! – восстал господин Биг и треснулся головой о потолок фургона. – Поговори ещё. Разгружайтесь, вы, мясо! Быстро набивай карманы пробниками!

Алекс смотрел на Шухарта. Видно было, как борется в сталкере гнев с презрением, с каким трудом человек сдерживает себя. Запросто мог бы сказать, мол, если кто возьмёт хоть один «пробник», я за ваши жизни не отвечаю, и никто бы не дотронулся до этой дряни. Понятно, что Холден с этими маяками хочет контролировать каждое движение группы, но брать их с собой и вправду невероятная глупость… Рэд сдержался. Помнил, мужик, о своей Гуте, о беременной Гуте. Усмехнулся и махнул рукой:

– Делайте, что просят эти идиоты .

Сам опорожнил карманы и демонстративно застегнул их – пустыми. Как же Алекс его уважал…

Барри с подчинёнными остался на берегу – прикрывать. Встречать вернувшихся должны были они же, только не здесь, а на западной окраине. Если кто-то вернётся.

Группа выполнила погружение и скрытно пошла вниз по течению, прячась от прожекторов. У Алекса совсем не было опыта подводной работы, не считая немногих тренировок, организованных сэром Гадотом, потому чувствовал он себя неважно. С ощущением нехватки воздуха справился легче, чем раньше: помогли спокойствие и злость, которые нисходили на него, едва начиналось настоящее дело. Вот и сейчас – злость, покой, буддистская ясность в голове. Дышал, как учили: вдох – долгая пауза – выдох. Медленно двигал ногами. Видимость была никакая, шли без света, держась за руки. Мамзель попросила остановиться, – ага, заложило уши. Прокачала. Потом останавливался Шланг – его тянуло на дно, он подкачал воздух в костюм… А вот и решётка. Граница, установленная человеком. Ток под водой не пропустишь, обломались, жабы, но толщина прута – три дюйма. Ножницы тащил Алекс, ему и перекусывать сталь. Обрезки упали на дно. С решёткой соединялась крупноячеистая сетка, с ней провозились дольше. Затем на дно отправились и ножницы, а группа по одному перебралась на ту сторону. Далее не шли, а еле ползли. Всплывать пока было нельзя, прожектора шарили по поверхности. Шухарт во главе цепочки часто застывал, принимая вертикальное положение, прислушиваясь и приглядываясь. Звуки в воде распространяются лучше, чем в воздухе, но было не просто тихо – загробно тихо. Безнадёжно глухо. Оставь надежду всяк сюда входящий, подумал Алекс… В Зоне он бывал не раз и не два, и каждый раз при пересечении Черты приходила ему на ум эта фраза из Библии… или не из Библии? Плевать. Главное – Черта близка. Фраза про ад была как красная лампочка, загоравшаяся в голове, как сигнал тревоги… Снова Шухарт встал. Подтащил всех за руки и ткнул пальцем. Свет луны проникал довольно глубоко, и хорошо был виден срез, где этот свет преломлялся – русло реки словно раскололи и чуть сдвинули. За спинами осталась решётка, поставленная жабами, а здесь было это. Вторая граница, только нечеловеческая. Шухарт показал знаками: не боись, теперь – самым малым ходом.

«Скол» в воде преодолели без сюрпризов. Он был упругим, требовалось маленькое усилие, чтоб плыть дальше. Как всегда на границе миров, Алекса пробрала дрожь, и подумал он: интересно, что чувствуют другие, не забыть бы спросить на берегу, ведь каждый раз эта трясучка одолевает, а потом он вспомнил, что спрашивал уже, и ему даже что-то объясняли, но всё это было настолько неважно, настолько мелко в сравнении с самим фактом пересечения Черты, что он чуть не выронил загубник, сражаясь с истерическим смехом…

Здравствуй, Зона.

Подозреваю, я кажусь в этих рассказах старше, чем был тогда, старше, к примеру, чем Мелок. Это издержки моего нынешнего возраста и положения. Сделаем скидку и простим. О’кей, ребятки мои?

Короче, если поедете на юго-восток, то мили на пятой по Тихоокеанскому шоссе, по левую руку, увидите огромную примечательную яму, давно превратившуюся в грязевое болото. Видели? Отлично. Так вот, тридцать два года назад на этом месте стоял симпатичный особнячок, окружённый садом. Оказалось, и участок, и особняк принадлежат сэру Гадоту Холдену, магнату, да-да, тому самому. Куплена эта недвижимость, как я понял, была незадолго до наших событий, причём через подставных лиц, иначе всему городу было бы известно, что Холдены пришли в Хармонт.

Туда меня с Гутой и привезли.

Неохота вспоминать в деталях, чем ночь закончилась. Если коротко, уехал я один, а девочку оставили в заложниках. Таким макаром надутый «сэр» и получил моё согласие. Мне, правда, вкручивали, что семью надо обеспечивать, и что за такой куш можно сталкерство бросить да зажить на зависть будущей тёще. Только согласился я не из-за денег, и они это понимали, иначе зачем бы страховались по-гангстерски.

Ну, про Гуту – отдельная история.

А куш – это полмиллиона на двоих, на меня и Алекса Мелка. Если выживет один – всё достаётся одному. Стимулы для других членов команды оставались совершенно неясны, и это меня сильно беспокоило. Отправляясь в Зону, я должен знать, кто и зачем со мной идёт, не прощает Зона таких секретов. Но команду подбирал не я, поставили меня перед строем и сказали: командуй.

Цель экспедиции Холден сформулировал просто: вытащить и привести ребёнка.

Если кто не знает, один из городских интернатов для детей-сирот оказался в зоне Посещения. Это потом он стал Приютом, рассадником легенд и суеверий, а в тот момент был одним из многочисленных строений, откуда драпали все обитатели. Приют-интернат располагался в конце Седого квартала, как потом назвали этот район, а содержали в нём детей разных возрастов, от пятилетних малышей до чуть ли не пятнадцатилетних оболтусов. Вместе детей, конечно, не держали, обычно так не делают. У школьников был свой корпус, своя столовая, свои спальни, у дошкольников – тоже всё своё, отдельное. Когда грянуло, воспитатели, в чём были, сбежали наперегонки с воспитуемыми, и никто не подумал про младшие группы. Насколько я помню историю Посещения, старшие спаслись в полном составе. А вот мелкие… Жаль детишек, попали в суп, как цыплята… И вот, по прошествии тринадцати лет, Холден пожелал проверить, не выжил ли малолетний сынок какого-то его друга-приятеля, оставшийся тогда в приюте.

Идиотизм.

Допустим, у такого большого перца и впрямь есть друзья, чьи дети мыкаются по приютам. Я, кстати, спросил, как это ребёнок из их круга очутился вдруг в богоугодном заведении? Он ответил, что приятель с супругой погибли, а малолетний сын потерялся. Холден, оказывается, разыскивал ребёнка и до Посещения, а когда вышел на след, было уже поздно… Поверим на слово. Но всерьёз предполагать, будто пятилетний малыш пережил те жуткие сутки, а потом рос, как Маугли… В Зоне, ага.