Оксана Обухова - Попробуй спрятаться

«Помню».

«Так вот я говорю тебе спасибо, Миранда. Прежде чем клон меня отпустил, я успел почувствовать, как он наткнулся на ложный фантом в моей голове. Если бы изделие не ошиблось, ощутив во мне недавнее присутствие Извекова, оно б меня убило. Но найдя следы Платона, меня решили брать живым, Миранда. Подавить, подселив меня агента, а позже допросить».

«Клон легко пробил твой блок, Журбин?» — красивое лицо Тамары сочувственно скривилось.

«Легко».

Короткий, односложный ответ Арсения сказал наставнице гораздо больше, чем развернутый доклад. Тамара-Миранда подошла ближе, положила руку на плечо ученика:

«Помнишь поговорки, Журбин: „Нас бьют, а мы крепчаем“? „За одного битого, двух небитых дают“?.. Навык, Сеня, дело наживное. В интернате, где подготавливают полевых агентов хроно-департамента, с рекрутами работают опытные преподаватели-мозголомы. Несколько раз в неделю, каждого из нас ставили перед телепатом, в сравнении с которым твой клон — сопляк и недоучка! и заставляли отбиваться. Натаскивали до потери сознания. У тебя, Сеня, такой возможности нет. Не было у тебя спаррингов до появлении в этом времени клонов. Так что учиться, Журбин, будем на ходу. Но ты поверь, я знаю о чем говорю — ты, Сеня, самая способная зараза, которую я только видела! А видела я многое, Журбин».

Тамара-Миранда подошла к рукомойнику, прибитому на деревянный столбик и начала умываться. Арсений, сохраняя блок встал за спиной наставницы.

«Прежде чем клон по тебе ударил, — намыливая руки, продолжила диверсантка, — он по мне слегка мазнул, но не стал задерживаться — времени на изучение не было, а я не была основным объектом подавления. Думаю, сейчас умники из департамента уже ломают головы над феноменом носителя Извекова — клон почувствовал, что девушка занята, но не уловил ее личности. В данный момент, как мне представляется, в аналитическом центре департамента кипит работа: умники пытаются понять в чем загадка нового носителя Извекова? Почему Платон выбрал для подселения конкретно эту девушку, где скрывается подвох? Мой дарлинг предпочитает менять носителей чаще чем носки, почему в этом случае он надолго задержался в девушке, толи подавил, толи вообще стер ее личность… — Тамара-Миранда наклонила над тазиком лицо, намылила щеки, ополоснулась. — Клон не был психиатром и навряд ли понял, что дело тут в болезни. Так что, Арсений, мы преподнесли аналитическому центру департамента первостатейную загадку! А это, как ты понимаешь, существенно повысит наши шансы, отвлекая на проблему лучшие умы».

Тамара-Миранда наклонилась к ведру возле умывальника, подняла его, наполнив водой вместительную чашу, и уступила место у рукомойника не менее изгвазданному ученику. Сенька взял кусок мыла, задумчиво подержал его навесу:

«Никак не могу понять, почему ты так уверена, что в департаменте тебя не принимают в расчет? Ты уже восемь лет находишься рядом со мной, ты такой же бывший полевой агент и способна делать то же, что и Извеков… Думаю, твое участие в этих происшествиях выглядит более логично и…»

«Меня здесь быть не может, — перебила диверсантка. — Не может быть и точка».

«Почему? — удивленно развернулся от умывальника Журбин. — Не хочешь объясниться?»

«Нет».

Отказ от разговора прозвучал непреклонно. Арсений пристально, с прищуром, поглядел на лицо Тамары: стиснутые губы и нахмуренные брови намекали, что расспрашивать бесполезно. Вздохнул и начал отмывать руки от колодезной ржавчины и грязи.

Возможно, самые умные головы департамента и в самом деле были заняты многими загадками. Возможно, диверсантка путем элементарной логики верно выбрала наиболее открытое и безопасное направление. (Дорога, по которой беглецы в о р в а л и с ь в город все еще представляла из себя полномасштабный автомобильный коллапс и практически — стояла, так что выбираться из Сочи в этом направлении — долго, глупо, нерационально.) Как бы там ни было, но Нива, за рулем которой сидел усатый папа грек, хоть и постояла в длинной пробке, но выехала — беспрепятственно. Никто машины ментально не исследовал, на посту ГИБДД стояли лишь обычные взопревшие гаишники. Все силы департамента сосредоточились непосредственно в городе.

«Очень вовремя смываемся, — любуясь проплывающим вдоль окна видом городской окраины, остающимися за спиной постом и полицейскими, пробормотала диверсантка. — Думаю, минут через двадцать опомнятся и эту трассу тоже перекроют…, но пока, Журбин, нам отчаянно везет».

«В силу вступил закон компенсации, — усмехнулся Арсений. — По дороге в Н-ск мы нахлебались, теперь судьба подарки раздает».

«Километров через десять выбери местечко и останови машину, — устраиваясь поудобнее на заднем сиденье, попросила Тамара-Миранда. — Я вздремну, моему носителю нужен отдых».

Журбин кивнул. Разрабатывая маршрут отхода, Миранда поставила на то, что рано или поздно поисковики обнаружат место, где беглецы поднялись наверх из канализации. Если работу клонов признают неудовлетворительной, то к делу подключат кинологическую службу: собаки, беря след от КрАЗа, выведут погоню на колодец в гараже. Так что отрываться на машине, принадлежавшей хозяевам участка, было опасно. Миранда предложила отъехать на десяток километров, создать видимость будто они решили отсидеться где-то за городом. Уехали из Сочи и поблизости от эпицентра пережидают переполох.

«На попутках доберемся до краснодарского аэродрома, — предлагала Миранда, — подсядем на ближайший бизнес-чартер и улетим в любом направлении, лишь бы подальше отсюда. Сейчас для нас, Сеня, главным является не направление, а скорость передвижения и… крутизна заказчика авиарейса: весомые персоны поплевывают на условности, их доставляются на летное поле в машинах, прямиком к трапу. Моя задача, Сеня, взломать серверы частных авиакомпаний и найти ближайший рейс. Твоя — определить и остановить на подъезде к летному полю машину в которой едут випы. Мы должны сесть в самолет, не попадая под камеры наружного наблюдения аэропорта».

Тамара-Миранда еще спала, когда Арсений телепатически приказал водителю остановить машину на небольшой площадке, откуда открывался фантастический вид на горное ущелье. Подождал, пока девушка выберется с заднего сиденья Нивы и оправил родственников греков в обратную дорогу, стерев воспоминания о встрече.

Подошел к замершей у ограждения из бетонных блоков Тамаре-Миранде, встал рядом.

— Красотища-то какая, Сенька! — глядя на открывающийся простор, восхищенно произнесла напарница. — В такой момент жалеешь, что когда-то мы выбрали в убежище тайгу, а не горы Кавказа.

Журбин согласно кивнул. Он знал, что восемь лет назад генерал Лев Константинович настоял на северо-восточном направлении: на огромном пространстве заснеженной тайги у беглецов будут ежегодные зимние передышки, когда на насте любой человеческий след на виду. В слякотные кавказские зимы наблюдать за окрестностями гораздо тяжелее. Отдыха — не будет, не получится.