Филип Дик - Лучший друг Бога

Она впервые упомянула о встрече с Идой Пиз Хойт. Аллан остановился:

— Может быть, вам стоило бы объяснить мне, каковы ваши намерения.

— По-моему, вы и так догадались, каковы они, — сказала она и пошла дальше.

Он, разумеется, догадался.

Аллан Перселл вернулся к себе в однокомнатную квартиру в девять часов тридцать минут вечера. Дженет встретила его на пороге.

— Ты поел? — спросила она. — Похоже, что не поел.

— Нет, — признался он и прошел в комнату.

— Я тебе что-нибудь приготовлю. — Она переставила пленку в стене и вернула к жизни кухню, исчезнувшую в восемь часов. Через несколько минут «лосось с Аляски» уже начал запекаться в духовке, и комната наполнилась почти достоверными ароматами. Дженет надела передник и принялась накрывать на стол.

Аллан с размаху опустился в кресло и развернул вечернюю газету. Но читать не смог, поскольку очень устал. Он отодвинул от себя газету. Встреча с Идой Пиз Хойт и Сью Фрост растянулась на три часа. Она вымотала из него все силы.

— Не хочешь рассказать мне, что произошло? — спросила Дженет.

— Потом. — Он принялся катать по столу кусочек сахара. — Как поживает Книжный клуб? Сэр Вальтер Скотт не написал ничего стоящего за последнее время?

— Ничегошеньки, — отрывисто ответила Дженет, подхватив тон разговора.

— Как ты думаешь, Чарльз Диккенс еще не скоро нас покинет?

Дженет отвлеклась от плиты и повернулась к мужу.

— Что-то случилось, и я хочу знать, что именно.

Он уступил, понимая ее беспокойство.

— Мое агентство не объявили притоном разврата.

— По телефону ты сказал, что едешь в ТИ. И что в агентстве произошло нечто ужасное.

— Я уволил Фреда Ладди; может, на твой взгляд, это действительно «ужасно». Когда будет готова «лососина»?

— Скоро. Через пять минут.

— Ида Пиз Хойт предложила мне занять должность Мэвиса. Директора Телеинформациона. Все переговоры вела Сью Фрост, — с трудом выдавил из себя Аллан.

Дженет на мгновенье неподвижно застыла у плиты, а потом расплакалась.

— С какой стати ты ревешь? — спросил Аллан.

Она кое-как пролепетала сквозь всхлипывания:

— Не знаю. Мне страшно.

Он по-прежнему развлекался, перекатывая кусочек сахару. Тот разломился пополам, и Аллан раскрошил обе половинки на множество крупинок.

— Не такая уж это и неожиданность. На эту должность всегда назначали кого-нибудь из агентств, а Мэвис выдохся уже несколько месяцев назад. Нелегко в течение целых восьми лет нести ответственность за всеобщий уровень морали.

— Да… ты говорил… ему пора в отставку. — Дженет высморкалась и потерла глаза. — Ты говорил мне об этом в прошлом году.

— Неприятность заключается в том, что на самом деле ему хочется заниматься этой работой.

— Он в курсе?

— Сью Фрост сообщила ему. Встреча завершилась при его участии. Мы сидели там вчетвером, пили кофе и все обговаривали.

— Так это действительно решено?

Аллан припомнил, с каким лицом прощался с ними Мэвис, и сказал:

— Нет. Не совсем. Мэвис ушел в отставку, он подал заявление, а Сью его утвердила. В обычном порядке. Долгие годы преданной службы, неотступное следование принципам Морального Совершенствования. Я потом кратко переговорил с ним в холле.

На самом деле Аллан прошел вместе с ним четверть мили по дороге из Комитета к дому Мэвиса.

— Ему принадлежит часть планеты в системе Сириуса. Там все большие специалисты по выращиванию скота. Мэвис говорит, что мясо тамошних пород не отличается от земного ни по вкусу, ни по консистенции.

— А что осталось решить? — спросила Дженет.

— Быть может, я не соглашусь.

— Почему?

— Мне хочется остаться в живых по прошествии еще восьми лет. У меня нет желания уединиться в каком-нибудь забытом Богом сельском захолустье на расстоянии десяти световых лет отсюда.

Дженет запихала носовой платок в нагрудный карман и нагнулась, выключая плиту.

— Мы однажды уже обсуждали этот вопрос, когда открывали агентство. Очень откровенно.

— И что мы решили?

Он вспомнил. Они договорились, что примут решение, когда возникнет необходимость, ведь вполне возможно, этого не произойдет никогда. В любом случае Дженет тогда было не до того: она беспокоилась, как бы агентство тут же не развалилось.

— До чего все это бессмысленно. Мы делаем вид, будто эта должность — лакомый кусок. А она им вовсе не является, и никогда не являлась. И никто не пытается представить ее в подобном свете. Почему Мэвис согласился на нее? Потому что рассматривал такой поступок как нравственный долг.

— Служение обществу, — тихо сказала Дженет.

— Несение моральной ответственности. Взвалить на себя бремя гражданственности. Высочайшая форма самопожертвования, омфалос всей… — Аллан вдруг замолчал.

— Мышиной возни, — докончила за нею Дженет. — Ладно, может, денег станет побольше. Или там меньше платят? По-видимому, это не имеет значения.

— Моя семья долго пробивалась наверх. И я тоже принял в этом участие. Вот зачем все делается, вот в чем цель. Мне бы хотелось, чтобы каждый из моих пакетов, посвященных данной теме, получил признание.

Собственно говоря, он имел в виду пакет, который вернула Сью Фрост. Притчу о погибшем дереве. Дерево погибло, оказавшись в изоляции, и, вероятно, МОРС в этом пакете подан запутанно и смутно. Впрочем, самому Аллану все казалось очевидным: человек несет ответственность в первую очередь перед своими собратьями и должен строить собственную жизнь вместе с ними, а не иначе.

— Два человека, — сказал он, — незаконно живут среди развалин, там, на Хоккайдо. Где все заражено. И все умерло. Будущее готовит им лишь одно событие, и они ждут его прихода. Гейтс и Шугерман готовы умереть, лишь бы не возвращаться сюда. Возвращение означает, что им придется жить в обществе, принося в жертву какую-то часть своей неповторимой личности. Что, конечно, ужасно.

— Они живут там не только потому, — проговорила Дженет так тихо, что он с трудом расслышал ее слова. — Ты, наверное, позабыл. Я ведь тоже туда летала. Однажды ты взял меня с собой. Когда мы только-только поженились. Мне захотелось посмотреть.

Он вспомнил. Но ему показалось, что это не важно.

— Вероятно, это своего рода протест. Живут среди развалин, без удобств — может, они хотят тем самым что-то выразить.

— Они жертвуют собственной жизнью.

— Для этого не требуется усилий. И кто-нибудь всегда может их спасти при помощи скорозамораживания.

— Но их гибель означала бы нечто важное. Ты так не считаешь? Может, и нет. — Дженет задумалась. — Майрон Мэвис тоже кое-что обозначил. Почти то же самое. И тебе, наверное, кажется, что в поступке Гейтса и Шугермана есть какой-то смысл, ты ведь продолжаешь летать к ним. И вчера вечером летал.