Андрэ Нортон - Ночь масок Звёздное колесо Опасные сны

Охотник рассмеялся.

— Хочешь испытать свою силу против меня? — спросил он у женщины. — Разве не этого я давно хочу? Или ты уже решила, что переманила её на свою сторону?.. — он кивнул в сторону Гвеннан. Впервые с того времени, как она очнулась от кошмара Орты, Гвеннан заговорила:

— Не знаю, какую игру вы тут ведёте… — от страха голос её прозвучал неестественно громко. Но тепло от подвески, которую она теперь держала под подбородком, каким-то образом прояснило её голову, заострило мысли. — Не знаю, как я оказалась здесь… и почему. Но я не друг ни одного из вас.

Она взглянула непосредственно на женщину — и взглянула вызывающе. Нет, она ни за что не согласится, чтобы кто-нибудь из этих незнакомцев из сна — из сна во сне — смог иметь над ней власть! Подвеска — вот что им нужно. Или она сама, пока подвеска отвечает ей.

Отвечает ей? Так, как зеркало отвечало Орте? Нет, она не станет об этом думать. Скрыть, скрыть поглубже, сохранить на поверхности только то, что происходит сейчас.

— Итак… — мужчина помолчал, произнеся одно это слово. — Возможно, ты и права, чужестранка. Наши игры — такими они видятся тебе — не для слабосердых. Хотя в них есть цель, уверяю тебя, — и он резко хлопнул в ладоши.

Существо с совиной головой прижалось к земле и повернулось к ближайшему псу. Оно лязгнуло клювом с громким щёлканьем, вытянуло когти. Остальные чудовища подходили ближе, зелёное освещение потускнело, сменилось серым.

— Твои игры! — выплюнула женщина. Она села прямее на своём жеребце и посмотрела на Гвеннан.

— Ты пришла издалека, — медленно проговорила она.

— Без всякой подготовки, без предвидения как проводника. И правда, как ты можешь своими мерками судить наш мир? Хорошо, думай об этом сейчас! Подумай об этом!

Она подняла копьё и указала на волосатого гуманоида, который открыл зубастую пасть и рявкнул в ответ.

— Таково было пробуждение, — продолжала она. — Надолго воцарились невежество и беспамятство, потому что многие из старой расы бежали, даже в своём сознании, от ужасов тех тёмных дней. Некоторые из них проливали кровь как плату за помощь лживых богов. Они вырывали у других людей сердца, чтобы лилась кровь, верили, что тем самым умилостивят суровых врагов, отвратят их месть. Они собственных детей предавали огню в храмах, поспешно убивали тех, в ком ещё жила подлинная Сила и кто старался использовать её в добрых целях.

Мир покрыла тьма. Сила была скомкана и спала. Осталась только горсточка таких, кто искал её, и лишь немногие из них искали её для добра. Потому что тот, кто может призвать молнии, может и править людьми жестокой рукой. Начались войны, и Тьма иногда становилась могущественной… потому что мы забыли…

— Только потому, что ты, и такие как ты захотели этого, — вмешался охотник, улыбка его исчезла, голубые глаза жёстко сверкали. — Посмей кто-нибудь из вас в эти дни Тьмы действовать, не было бы беспамятства…

— Нет, было бы хуже! — немедленно возразила она. — Потому что в те дни сама Сила сорвалась с цепи и её невозможно было использовать для добра. Она полностью овладела бы тем, кто её призвал, и этот человек стал бы рабом энергии, не заботящейся о людях. Мы остались, чтобы быть стражниками, учителями — но не правителями и завоевателями…

— И как долго это будет продолжаться? — вызывающе спросил он. — И с какой целью? Разве не стала Тьма ближе к победе из-за того, что мы расколоты? Линии восстановились, они снова легли правильно. Сила ждет нашего призыва. Звёздное колесо повернулось. Приближается новый период родовых мук, и если мы сейчас не используем Силу — это будет конец для нас всех.

— Наша участь — тяжёлая ноша, а не победа, — она будто повторила древнюю истину. — Мы должны следить, помогать, когда можем, когда это разумно, заботиться…

Он яростно покачал головой: «Нет, настала пора выходить из укрытий, родственница! Неужели ты думаешь, что звёздное колесо будет нас ждать? Оно движется своим курсом, и никто не может остановить или замедлить его вращение. Скоро оно снова повернёт к опасности, и ты снова зароешься, спрячешься и будешь ждать рассвета, который может так никогда и не наступить».

— Мы делаем то, что заложено в нас.

— Нет, — он улыбнулся, как одно из его чудовищ, оскалив зубы. — Я! Помни, я не давал клятвы! Вы сами предпочли, чтобы я не был одним из вас.

— Даже ты не можешь избежать того, что у тебя в крови, что заложено в тебе от рождения, — она говорила устало, но держалась по-прежнему прямо, не отрывая от него пристального взгляда. — Колесо поворачивается, но на этот раз у нас есть шанс…

— Очень незначительный для твоих целей, — он улыбнулся, — Со времени перемены судьба мира зависит от воли и глупости людей, а не от прибытия небесных бродяг. А у всех людей от рождения есть пороки. Люди — не покорные орудия, они легко сворачивают в сторону, даже если ты считаешь, что прочно держишь их в руках. Люди — только Сила может удержать их. Разве я не говорил это с самого начала?

— Да… чтобы доказать, что нужно пользоваться только теми, кто будет послушен тебе, — на лице её появилась тень презрения, и она концом копья указала на чудовищ.

— Натравливать их на смущённых, испуганных, попавших в опасность…

— И чтобы поражать, — быстро добавил он, — разделять, смущать, приводить в ужас, даже избавляться от противников. О, мою армию можно использовать по-разному. Можно уничтожить влиятельного противника, просто подослав их к нему и рассказав всем об этом. Даже армию можно сломить, если в её рядах вдруг покажутся мои питомцы, вольные поступать по-своему. А тех, кто доложит о таком нападении, сочтут сумасшедшими и отстранят от постов, и это тоже послужит мне. Уже давно люди закрывают своё сознание перед определёнными возможностями. Они даже не верят, что существовали наши времена. Они создали общепринятые легенды, с учёным видом рассуждают о ледниковых периодах, о людях, которые некогда были волосатыми невежественными животными, использовавшими камни вместо оружия. Тех немногих, что остались от наших славных дней, они считают мошенниками и пытаются поскорее избавиться от них. Ты отрицаешь всё это? А ведь это результат твоего плана убежищ, так что принимай и его последствия.

Я могу начать войну, могу воссоздать мир по своему желанию и, возможно, в конце концов нанести тебе поражение. Но это будет мой путь и мой план. Я не давал никаких клятв. Ты призвала эту… — он жестом указал на Гвеннан. — Я тоже некогда её знал, использовал. У неё был дар, который мог привести её высоко. Но он сгорел в ней и был потерян, потому что она приняла твоё учение. Ты призвала её, потому что в ней течёт древняя кровь, способность отвечать, ты призвала её…