Пол Андерсон - Странник. Зима Мира

— Итак, вы дошли до самого океана, — рискнул спросить он. — Это путешествие оказалось для вас удачным?

— О да! — Она улыбнулась. — Я видела, как волны разбивались в бело-зеленые брызги. Я плавала в океане — холодном, горьком, но таком необъятном! Чайки, морские львы, морские выдры. Мы ныряли за моллюсками, похожими на смешные орешки, обитающими в норах.

В лодке мы встречали рассвет, тихий и серебристый, мы видели несколько китов-убийц. Один из них высоко выставил из воды голову, возможно, он пожелал нам доброго утра.

— Я бы этому не удивился, — заметил Джоссерек. — Их замечали и в Киллимарейче — представителей семейства китообразных — китов, дельфинов. Вы знаете, они думают и чувствуют почти как люди.

— Действительно? — радостно воскликнула она.

— Ну, так утверждают ученые. Хотя, возможно, у них… э-э… свои предубеждения. Понимаете, согласно главной религии нашей страны, китовое племя священно. Дельфины — это э… э-э… инкарнация богов жизни, а акулы — богов смерти… Впрочем, не важно. Полагаю, наши мифы только оправдывают закон о защите этих животных.

— У вас запрещено убивать их?

— Да. Мясо, жир, китовый ус — все это довольно ценные вещи, поэтому патруль и следит за тем, чтобы морские суда не занимались контрабандной охотой на китов. Я… — «Нет. Еще слишком рано признаваться ей в том, как меня, бича, обнаружил Малвен Роа, как привел меня к себе домой и уговорил устроиться на работу, сперва в китовую полицию, а позже, когда я научился работать с такелажем…» — Дважды я случайно становился свидетелем схваток патрульных с командой охотников или браконьеров.

— Я рада за вас, — сказала она, снова погрустнев. — Вы, кажется, чувствуете себя живущим полной жизнью. Я не знала этого.

Ее ирония тронула его:

«Если мы, моя дорогая, будем добры к китам, то наше сознание будет меньше докучать нам, когда дело коснется людей. Кроме того, не стоит забывать о трудовых лагерях для осужденных. Впрочем, если ты хочешь считать меня идеалистом, что ж, это замечательно».

— Мы, жители Рогавики, не убиваем диких животных на продажу, — сказала Донья. — Это было бы неправильно.

А потом добавила деловым тоном:

— Это было бы к тому же глупо. Мы живем вполне сносно, потому что нас, людей, немного, а стада огромны. Если это изменится, то нам придется превратиться в фермеров. — Она сплюнула. — Тьфу! Во время своих путешествий я бывала на фермерских землях Рахида. Да они во многих отношениях еще хуже городов.

«Гм-м, — подумал Джоссерек. — Может быть, ты и не заразишься идеями идеализма. Не знаю. Ты не похожа ни на одну из женщин, встречаемых мною раньше в этих джунглях нашего мира».

— Да? — спросил он. — Я слышал, ваш народ не слишком любит собираться большими толпами. Я думал, что именно поэтому ты оживилась, когда мы пришли в этот пустынный район. Ну а как фермы, пастбища, плантации?

— Вся та земля — словно одна большая клетка, — ответила она.

Спустя некоторое время она продолжила:

— Города — это тоже не лучший выход, но все же это не так плохо. Мы некоторое время еще способны противостоять попыткам чужаков сблизиться с нами, пока их зловоние не станет досаждать нам слишком сильно. Мы не способны… и не будем долго выносить давление, которое оказывают на нас чужаки. А фермерам приходится терпеть всю жизнь. Здесь, в городе, почти каждый — не более, чем мышцы и мясо на двух ногах, они для меня, я для них. Гад… гадко. — Она потянулась, встряхнула головой, отбросив назад кудри, и продолжила: — А здесь, среди Пустых Домов, царствует спокойствие.

— Моя леди, — сказал Джоссерек, — если мое присутствие станет раздражать вас, не стесняйтесь и предупредите меня.

— Хорошо. Очень мило с вашей стороны сказать мне это. — И спокойно добавила: — Я могла бы и переспать с вами.

— Да? — Он задохнулся, потом схватил ее за плечи. Кровь застучала в голове.

Она рассмеялась и оттолкнула его.

— Не сейчас. Я не проститутка, развлекающая клиентов: пришел-ушел. Касиру и его люди надоедают мне… расспрашивают меня, говорят мне, что я должна делать, они хотят, чтобы я всегда сидела за их столом и ела их мясо. А у меня сразу же пропадает аппетит.

«Может быть позже, когда мы выберемся на твои открытые долины, Донья? — Он пришел в себя. — Между тем я уже успел воспользоваться услугами Ори. — По коже пробежал холодок. — Но почему ты думаешь, что я, беглый моряк, все-таки присоединюсь к тебе? Или, может, ты ко мне?»

— Ладно, посмотрим… но все равно я польщен, — ответил он стандартной фразой.

— Мы посмотрим, Джоссерек. Я лишь едва знакома с тобой и не знаю по-настоящему ничего о таких, как ты. — Через полминуты она добавила: — Касиру сказал, людей, подобных тебе, интересуют только деньги. Но узнав, что вы занимаетесь защитой китов, я вовсе не уверена в этом.

Это давало Джоссереку благоприятную возможность продемонстрировать такую же беспристрастность, какую она, похоже, демонстрировала все это время… и, по случаю, показать свой народ и самого себя в выгодном свете.

— Мы не так уж алчны, — сказал он, тщательно подбирая слова. — То есть большинство из нас. Почти повсюду — в Киллимарейче, во всяком случае — мы сделали человека свободным, дали ему жить так, как он хочет, тонуть или плыть в русле довольно мягких законов. Я знаю, что это сложно для тех, кто не привык. Но что вы, северяне, делаете со своими неудачниками?

Донья пожала плечами.

— Большинство из них умирает.

Потом она спросила:

— А может, Касиру прав? Он говорит, что Морской Народ злится на Империю лишь за этот… этот тар… как это у вас называется?

— Тариф? Ну да, в какой-то мере. Арваннет никогда не брал большой пошлины за ввозимый товар. И теперь, естественно, нашим компаниям не нравится платить повышенный тариф, который установила Империя. Да еще усилившаяся конкуренция со стороны южан из Залива. Но это проблемы компаний. И не основание для других начинать войну.

— Тогда почему ты… — Она замолчала, не договорив.

Он перешел в наступление:

— Почему ты здесь?

Она сидела неподвижно, смотря куда-то в сторону. На землю сквозь разрывы в облаках уже полились солнечные лучи. В трели пересмешника слышались радостные нотки.

— Я обещал не задавать подобных вопросов, — сказал он. — И все же не могу не спросить.

— В этом нет никакой тайны, — ответила она ровным голосом. — Я уже сообщила тебе это вчера. Ходят слухи, что из Арваннета имперские войска двинутся на захват Рогавики. У Касиру есть шпионы во многих местах. Он сказал мне, что эти слухи верны. Я приехала сюда, чтобы самой посмотреть, а потом сообщить об увиденном и услышанном домой. Их не так уж много, но под новым руководством они сражаются по-новому. В последний раз они вторглись с севера, из Хадрада, главным образом силами пехоты. Мы уничтожили их, как всегда это бывало и раньше. Их кавалерия представляла для нас серьезную проблему, но на пустых равнинах было слишком мало воды и фуража. Мы бы нанесли удар по ним во время пылевой бури или же… Долина реки Джугулар — совсем иное дело. Да и эта армия — совсем другая. — Она вздохнула. — Я мало что узнала. Арваннетианцы больше fie воспитывают настоящих солдат. Они не понимают, они не способны вообразить себе всю опасность угрозы, которая надвигается на них. А те рахидианцы, которых я встречала здесь либо у Касиру, когда они приходили для получения взяток, безмозглые солдафоны, покорные, как волы. Но как мне сблизиться с кем-нибудь из бароммианцев?