Фрэнк Херберт - Зелёный мозг

Второго Тапризиота ввели в комнату, иголки его выражали жалобы. Его водрузили на стол, но он все время возражал:

— У вас уже есть Тапризиот! Почему вы беспокоите? Билдун повернулся к столу, изучая сцену, но продолжал оставаться молчаливым и замкнутым. Никогда еще никого не удавалось вернуть из ловушки вызова с дальнего расстояния.

Маккай взглянул на нового Тапризиота.

— Вы можете войти в контакт с этим Тапризиотом? — потребовал он.

— Путча, путча, — начал второй Тапризиот.

— Я искренен, — взорвался Маккай.

— Ахсида день-день, — просвистал второй Тапризиот.

— Я сложу вас в кучу с чьими-нибудь дровами, если вы не добьетесь этого, — прорычал Маккай. — Можете вы войти в контакт?

— Они вонзились в контакт с Калебанцем, — сказал второй Тапризиот.

— Что вы имеете в виду под «вонзились»? — настаивал на своем Маккай.

— Связаны, — ответил Тапризиот.

— Можно вызвать каждого из них? — спросил Маккай.

— Скорее развязать, чем вызвать, — сказал Тапризиот.

— Смотрите, — сказал Сайнер.

Маккай резко повернулся.

Тулук сжимал свою лицевую щель. Челюстной выпрямитель вышел и задвинулся.

Маккай затаил дыхание.

Лицевая щель Тулука открылась и он сказал:

— Захватывающе.

— Тулук, — сказал Маккай.

Щель расширилась. Глаза Рива выставились.

— Да?

Затем он сказал:

— Ах, это вы Маккай. Вам все-таки удалось.

— Вы делаете вызов сейчас? — спросил второй Тапризиот.

— Уберите его, — приказал Маккай.

Свистящие протесты:

— Если вы не вызываете, зачем беспокоить?

Тапризиота вынесли из комнаты.

— Что с вами случилось, Тулук? — спросил Макай.

— Трудно объяснить, — сказал Рив.

— Попытайтесь.

— Вклинивание, — сказал Тулук. — Это имеет что-то общее с планетарными связями, соединительными связями вызова друг с другом в открытом космосе. С этим вызовом была какая-то проблема, вероятно, расстыковка через звездную массу. А это был контакт с Калебанцем… Кажется, я не нахожу нужных слов.

— Вы понимаете, что случилось?

— Думаю, да. Знаете, я не ощущал, где живу.

Маккай уставился на него:

— Что?

— Что-то здесь не так, — сказал Тулук. — Ах, да: Фурунео.

— Вы сказали что-то о том, где живете, — пытался подойти с другой стороны Маккай.

— Да, какое-то космическое пространство, — сказал Тулук. — Я живу в мире со многими… ах сипоничными? Да, с сипоничными жителями.

— О чем вы говорите? — спросил Маккай.

— Я был действительно в контакте с Калебанцем во время моего вызова к вам, — сказал Тулук. — Очень странно, Маккай. Было такое ощущение, что мой вызов идет через дырочку в черном занавесе, а дырочка эта — Калебанец.

— Итак, вы вошли в контакт с Калебанцем, — подсказал Маккай.

— О, да. Я действительно вошел. — Челюстные выпрямители Тулука двигались таким образом, что выражали эмоциональную обеспокоенность. — Я видел… ах, много кадров параллельных фильмов. Конечно, я не по-настоящему их видел. Это был глаз.

— Глаз? Чей глаз?

— То есть дырочка, — объяснил Тулук. — Естественно, это и наш тоже глаз.

— Вы что-нибудь понимаете из всего этого, Маккай, — спросил Билдун.

— У меня такое впечатление, что он говорит, как Калебанец, — сказал Маккай. Он пожал плечами. — Зараженный, вероятно. Запутанный?

— У меня тоже такое подозрение, — сказал Билдун, — что коммуникацию Калебанца можно понять только будучи в определенной стадии безумия.

Маккай вытер пот вокруг губ. Он чувствовал, что почти может понять, что сказал Тулук. Значение витало где-то на грани понимания.

— Тулук, — сказал Билдун, — попытайтесь рассказать нам, что с вами произошло. Вы понимаете меня?

— Я пытаюсь.

— Продолжайте, — сказал Маккай.

— Вы вошли в контакт с Калебанцем, — сказал Билдун.

— Как это делалось? Нам всегда говорили, что это невозможно.

— Частично, это было потому, что Калебанец, казалось, управляет моим вызовом к Маккаю, — сказал Тулук. — Потом… Маккай приказал мне вызвать Калебанца. Вероятно, он слышал.

Тулук закрыл глаза, казалось, он в забытьи.

— Продолжайте, — сказал Билдун.

— Я… это было, — Тулук потряс головой, открыл глаза, умоляюще посмотрел на присутствующих. Со всех сторон на него смотрели любопытные, испытывающие глаза. — Представьте себе две паутины, — сказал он. — Обыкновенные паутины. Не такие, что плетут по нашей команде… а то, что делают в естественной обстановке. Представьте, что они должны… контактировать друг с другом… определенное соответствие между ними, совпадение.

— Как прикус зубов? — спросил Маккай.

— Вероятно. Во всяком случае, это необходимое соответствие, эта форма, требуемая для контакта, предполагает должные соединительные ткани.

Маккай сделал резкий выдох.

— Так, что же такое в самом деле эти соединительные ткани?

— Я иду сейчас? — прервал его первый Тапризиот.

— Черт возьми! — сказал Маккай, — Кто нибудь, избавьте нас от этого существа.

Тапризиота спешно удалили из комнаты.

— Тулук, что такое соединительные ткани? — требовательно спросил Маккай.

— Это важно? — спросил Билдун.

— Вы можете поверить мне на слово, пусть он ответит. — сказал Маккай. — Это важно, Тулук?

— М-ммм, — сказал Тулук. — Вы понимаете, конечно, что искусственность может быть отточена до такой точки, где фактически ее нельзя отличить от первоначальной реальности?

— Что общего это имеет с соединительными тканями?

— Как раз та точка, где есть единственная отличительная черта между оригиналом и искусственным, это и есть соединительная ткань.

— Уф-ф? — сказал Маккай.

— Посмотрите на меня, — сказал Тулук.

— Я и так смотрю на вас.

— Представьте себе, что вы берете пищевую субстанцию и производите в ней точный во плоти дубликат моей персоны, — сказал Тулук.

— Точный, во плоти…

— Вы же можете это сделать, не так ли? — спросил Тулук.

— Конечно. Но зачем?

— Просто представьте то. Не задавайте вопросов. Точный дубликат готов и включает единицы целлюлозной массы. Эта плоть впиталась бы во все мои заполняющие клетки и рефлексы. Задайте ему такой же вопрос, который задаете мне, и он ответил бы вам точно так же. Даже мои товарищи не смогли бы отличить нас.

— Ну и что? — сказал Маккай.

— Была бы между нами какая-то разница? — спросил Тулук.

— Но вы сказали…

— Была бы одна разница, не так ли?

— Временной элемент…

— Более того, — сказал Тулук. — Можно бы сказать, что это копия? Ну возьмите собаку в стуле, на котором сидит Сер Билдун — это другое дело, не так ли?

— У-ф-ф?

— Это бездушное животное, — сказал Тулук.

Маккай уставился на собачку, на которую указывал Тулук. Это был продукт генетического формирования, генной хирургии и отбора. Какую возможную разницу здесь можно представить? Что собачка является животным — как бы отдаленными не были ее предки?