Вячеслав Букур - Поиск-87: Приключения. Фантастика

— Ничего не знаем, — задумчиво произнес Валерий Рафаилович. — Та штука, которую он назвал верительными грамотами, этот свиток… Он не разворачивается. Когда я позвал на помощь робота сопровождения, свиток просто-напросто рассыпался в порошок. Вот так-то, ребята!

Слово взял комсорг экипажа. Он кашлянул, прищурился и начал:

— Вообще-то все происшедшее можно было бы оформить в четкую логическую систему. Предположим, Ланшерон прибыл к нам на космическом корабле, который некоторое время летел бок о бок с «Пальмирой». Его мы почему-то не заметили, хотя все датчики судна в полном порядке. Итак, контакт! Ланшерону удалось открыть снаружи люк второй шлюзовой, хотя это в принципе исключено. Он попадает внутрь корабля, представляется как полномочный представитель, кстати, неизвестно чей, и ведет себя так, будто каждому из нас он друг детства.

— И действительно, — согласился Стас. — Я понимаю твою иронию, Джон! Тут вероятность — сплошные нули!

— А как по-вашему, ребята, кто этот Ланшерон, существо или механизм? — вдруг спросил Гущин, внимательно глядя в глаза шкипера.

— Человек, конечно! Ест, пьет, дышит. Наклюкался даже.

— А ты, Джон, как думаешь?

— По-моему, человек, — сказал комсорг после минуты раздумий. — Все факты за это.

— Я тоже так сначала думал. А на поверку выходит — машина. Он ведь к нам без скафандра пожаловал. Заходил я во вторую шлюзовую — нет там его скафандра. И то, что на нем надето, — тоже не скафандр. Гость наш уважаемый перед визитом космической пустотой дышал.

— А что там было, во второй шлюзовой? — с интересом спросил Джон.

— Ничего не было, только на полу — тонкий слой космической пыли. Похоже — впереди будет еще одно пылевое облако. Много пыли в шлюзовой. И у порога внутреннего люка — два следа ног. Вот и все.

— М-да-а-а! — протянул Коваль. — Значит, все-таки робот!

— Выходит, так! — отозвался Валерий Рафаилович.

— А жаль!

Утром Ланшерон объявил, что в целях укрепления дружественных контактов между двумя цивилизациями он намерен вступить в законный брак с главным механиком «Пальмиры» Жанной Охлопковой.

«Вот тебе и робот!» — подумал Валерий Рафаилович.

Бедная Жанна стояла в толпе и была краснее собственной губной помады. Эдик же, наоборот, был бледен и готов начать жестокую битву за свое сокровище.

Консультант подкараулил Жанну у каюты и спросил прямо, как она собирается выпутываться из этой ситуации. Жанна еще раз охотно покраснела и убежала от Валерия Рафаиловича.

«Что ж, гостем придется заняться вплотную», — подумал Гущин и отправился на поиски Ланшерона. А тот уже шествовал ему навстречу во главе целой процессии. В руках он держал пеструю брошюру из серии «Народные праздники». Звездный дипломат время от времени заглядывал в нее, не переставая одновременно играть на пластмассовой дудке-сопелке. Сопелка сопела. Отчаявшись, Ланшерон отбросил ее и затренькал тот же нехитрый мотивчик на губе.

Следом за гостем ковылял Бон Аппетит, наряженный в юбку, сшитую из красной плюшевой скатерти. На его пластмассовой физиономии красовалась грубо размалеванная козья морда. Шел он неуверенно — маска закрывала ему фотоэлементы. На плече он тащил прозрачный анабиозный саркофаг без крышки, полный фисташковым мороженым.

«Прощай, зимушка-зима!» — прочитал Валерий Рафаилович наведенную по трафарету надпись на стенке саркофага.

За Бон Аппетитом семенило несколько кибер-уборщиков, они, ворча от удовольствия, вылизывали с пола капающее мороженое. Шествие замыкал второй механик с блюдом дымящихся блинов, которыми он одаривал встречных и поперечных.

Ланшерон, продолжая одной рукой наигрывать на губе, распахнул люк отсека ассенизации. Бон Аппетит пропихнул туда саркофаг и нажал кнопку сброса. На экране Гущин увидел, как получивший начальное ускорение саркофаг вышел в пространство и взял курс на Гиады.

— А сейчас пойдем колядовать! — изрек пришелец, но, увидев Гущина, подскочил к нему и начал умолять отведать блиночков. Бон Аппетит нежно обнял Валерия Рафаиловича двумя манипуляторами, а остальными начал потчевать его с истинно русским хлебосольством. Гущин не мог ни пошевелиться, ни приказать взбесившемуся роботу перестать пичкать его снедью в рабочее время.

— А вы кушайте, мастер, кушайте, — задушевно шептал робот ему на ухо. — Бон аппетит!

На помощь пришел Запа. Он подал роботу команду: «Смирно!» — и приказал катиться к Жанне на внеочередной профилактический осмотр.

Бон Аппетит бодро удалился. Валерий Рафаилович выплюнул недожеванный блин прямо на язык подкатившего кибер-уборщика и пригласил Ланшерона к себе в каюту.

— А вы, второй механик, останьтесь! — строго сказал он Запе, сунувшемуся было следом.

— Извините, мастер, — возразил тот. — Я думал, что мог бы быть вам полезен. У меня с этим типом — телепатический контакт!

Ланшерон водрузился в мягкое кресло консультанта и широким жестом предложил Валерию Рафаиловичу ближайший гостевой стул. Гущин покорно сел. Недаром в Академии Валерия Рафаиловича считали самым деликатным командором. Теперь ему было не слишком-то уютно в своей каюте.

— Мне бы хотелось с вами серьезно поговорить, товарищ… господин…

— Называйте меня просто: Ланшерон!

— Вот и прекрасно! Мне бы хотелось, чтобы вы рассказали немножко о себе, об организации, которую вы представляете, обо всем, что сочтете нужным.

— Извините, консультант, но обо всем этом подробно сказано в верительных грамотах. Их составляли лучшие специалисты по документированию контактов нашего Галактического Содружества. Это очень подробные документы. Из них вы почерпнете массу сведений об организации, уполномочившей меня.

Гущин почувствовал, что краснеет. Погубить важнейшие дипломатические документы — это пахнет галактическим скандалом! А Ланшерон продолжал:

— Давайте не будем тратить времени на пустую болтовню! Разве что обговорим условия вступления вашей планеты в Содружество. На равноправных началах, разумеется! Как вы на это смотрите?

— Лично мне такой поворот событий по душе. Но я не могу решать за все человечество.

— А вас никто и не просит, — хамовато оборвал его Ланшерон. — Меня интересует мнение среднего землянина. Надеюсь, вы ничего не будете иметь против упоминания вашего имени в моих отчетах?

— Естественно, нет! — мило улыбнувшись, ответил Гущин. А сам подумал: «Вот, не было печали!» Кому хочется фигурировать в чужих отчетах?! Валерий Рафаилович вообще не любил писанины, хотя и мирился с тем, что любая романтика неизменно кончается бухгалтерией.

Консультанту было жарко. Он включил вентилятор и по селектору попросил Бон Аппетита принести в каюту бутылочку минеральной. Гущин втайне обрадовался тому, что кибер-кулинар еще не ушел на профилактику. После этого они несколько минут уточняли условия будущего вступления Земли в Галактический Союз. Потом прибыл Бон Аппетит.