Джон Бойд - Опылители Эдема

— Смерть приходит ко всем нам, — утешила она его. — Рано или поздно.

— В девяноста девяти случаях из ста такая мысль утешает, — сказал он, — но не в случае этой смерти. Хал ведь мог что-то дать.

— Вы поставили на вашего доброго ослика, он не подвел, — сказала Фреда, — и что-то получили!

Питер окинул взглядом окружавшую их зелень и покачал головой:

— Он пошел бы на это вопреки моему совету. Мне казалось, что он торопится с экспериментом, чтобы поскорее вытурить меня из города: но маленькие наглецы его предали. Поспешишь — прогадаешь.

— Следователь сказал, что он умер естественной смертью, кровоизлияние в мозг, — сказала Фреда.

— Он умер от кровоизлияния в мозг, — сказал Питер, — вызванного излучением звука высокой частоты, сфокусированным на его зрительном бугорке.

— Вы обвиняете тюльпаны в убийстве? — притворилась Фреда удивленной.

— Разумеется, нет! — он посмотрел на нее с изумлением. — Как мне может прийти в голову обвинять в убийстве чертовы клумбы тюльпанов?

— Не может, — согласилась она. — Особенно если учесть, что вы проводите официально не разрешенное исследование в Правительственном Исследовательском Центре, не имея на то санкции Службы Безопасности.

— Слава Богу, меня не направляли сюда что-либо доказывать в суде, — сказал он. — Мне поручено доказать это только вам.

— Вам поручено! Кем?

— Клейборгом.

— Гансом?

— Да.

— С чего бы это неожиданное внимание со стороны человека, который даже не сообщает, получает ли он мои письма?

— Клейборг мыслитель… Не писатель.

— Вы говорите, у вас есть доказательство?

— В моей норе, в пяти кварталах отсюда. Но я без колес.

— Может быть, это какая-нибудь чертова методология Гранта-Клейборга, — спросила она заносчиво, — заманивания женщины в ваши апартаменты?

— Ничего подобного! — рявкнул он. — Ваше целомудрие в этих апартаментах в полной безопасности.

Она заметила, что горизонтальные рули его кадыка стабилизировались и он перестал дергаться вверх и вниз. Либо Хенли действительно успокоился, либо это прием из прославленной алогичной методологии. Два месяца назад она пошла бы в эту его нору, не задумавшись, но Хал убедил ее в том, что внутри нее живет женщина, — о маленькой девочке она знала и без него — и после ухода Хала из жизни она хочет сохранить эту женщину для Пола. Но сейчас, если в это дело ввязался Клейборг, она должна получить это доказательство вины тюльпанов до того, как с ним познакомится Клейборг.

— Так и быть, — сказала она, — я подвезу вас.

Устраиваясь на сиденье рядом с ней, он начал — она была почти уверена в этом — с подходца:

— Хал был совершенно сражен вами, хотя, я уверен, вы это знаете и сами.

— Я догадывалась об этом не столько по его словам, сколько по жестам.

— Он считал ваше чувство юмора чем-то совершенно исключительным.

— Это все, что он находил во мне исключительного?

— Это все, что я обсуждаю с женщиной.

— Мое чувство юмора — это щит, — сказала она. — Мой ум — моя рапира, так что, мистер Хенли, давайте не будем обсуждать личности. Вы очень уязвимы.

Есть у него и еще одно уязвимое место, подумала Фреда, поворачивая на север в указанном им направлении. У него слишком оттопыренные уши. Если он предпримет лобовую атаку, она схватит его за уши.

Квартира Хенли была на десятом этаже дома с меблированными комнатами; в вестибюле, украшенном литографией в пластмассовой раме, изображавшей какую-то сцену в пустыне, стоял прикованный цепью диван, а у входа — кадка из пенополистирола, окрашенного под терракоту, с искусственным комнатным растением, напоминающим аспидистру азиатскую. Он провел ее через вестибюль и нажал кнопку лифта, который трясся и стонал, пока его дверь со скрежетом не открылась. В тесноте кабины их обдало запахом какого-то дезинфицирующего средства, и Хенли несколько оригинально перед ней извинился.

— Пьяницы, — сказал он.

Выйдя из лифта, они долго шли полутемным коридором до трехкомнатной квартиры, окна которой выходили на улицу, и это должно быть стоило австралийцу центов пятьдесят в месяц сверх обычной квартплаты. Все три комнаты были в беспорядке, какой трудно вообразить. Хенли водрузил складной карточный столик на низкий кофейный и таким образом соорудил трехъярусную, учитывая пол, стойку для электронной аппаратуры. Фактически, он проиграл свою войну за жизненное пространство: до сих пор Фреда считала, что удлинительные трубки держать на диване, а мотки проводов класть на стулья — не по правилам Все электрические соединения были смонтированы на медузоподобном клубке проводов, свисавшем с единственного в этой комнате торшера. Вопреки тому, что она увидела, ей показалось, что он очень экономил электроэнергию, потому что, когда они вошли, он включил только одну сорокаваттную лампочку верхнего освещения.

Она подождала, пока хозяин уберет разобранную колонку громкоговорителя с единственного мягкого стула и величественным жестом смахнет с него пыль носовым платком. Она приняла поданную им руку и, вынужденная совершать неимоверные па из кекуока, чтобы не запутаться в мотках проводов, добралась до этого стула. Когда она сделала последний пируэт и опустилась наконец на стул, ее взгляду предстала спальня, где вся постель была завалена упаковочными коробками. У нее отлегло от сердца. Он говорил правду: в этих апартаментах с ее целомудрием действительно ничего не могло случиться, если только ему не придет в голову подвесить ее на стенных крюках.

— Теперь я понимаю, почему вы называете это вашей норой, — сказала она. — Вам приходится раскапывать ее вновь и вновь, когда вы в нее входите и когда выбираетесь из нее.

— Здесь действительно невообразимый кавардак, но в понедельник я сматываюсь отсюда.

— И фигурально выражаясь, и в буквальном смысле, когда вы выдернете все эти провода из розеток, — согласилась она. — Итак, вы нашли неопровержимое доказательство того, что тюльпаны общаются друг с другом?

— Ни одно доказательство не может быть неопровержимым, ма-ам. Человек, который в четыре часа утра разбивает кирпичом витрину ювелирного магазина, может оказаться бейсбольным нападающим, разминающимся перед завтрашней игрой, — он стоял на цыпочках, задергивая портьеру и оставляя комнату освещенной единственной электрической лампочкой. — Я отредактировал и склеил ленты, которые вы будете сейчас слушать Этот ящик рядом с телевизором превращает его кинескоп в спектрограф, так что вы сможете видеть то, что услышите из динамика. Свои формулы я вывел с помощью спектрографа. В понедельник я отправлю их вам по почте, и вы сможете приложить их в качестве одного из обоснований теории Карон-Полино. Акустики вашего Бюро смогут их проверить… Ну, слушайте!