Николай Гуданец - Двое с Золотой Канавы

Патке очнулся на сиденье локомобиля. Машина стояла в придорожных кустах. Включенный двигатель дробно постукивал и шипел на холостых оборотах. К ветровому стеклу кто-то прилепил на мякише записку: «Луазеро слева от вас, в получетверти езды». На сиденье рядом с собой Патке обнаружил листок ежедневника, сложенный в несколько раз, причем в глаза сразу бросился заголовок:

«Пропавший магнат?

Нет!

Пропавший нищий!»

Развернув лист, Патке увидел, что это знаменитый ежедневник «Мы — против», издаваемый полуподпольной группой интеллектуалов «Мозговой бунт». Статья помещалась на лицевой полосе, прямо под девизом ежедневника «Мир спасет истина» и грифом «Экстренный выпуск». Вот что прочел Патке.

«На бирже паника. В Выборной Палате скандал. Федеральное управление легавок поднято по тревоге. Филеры Золотой Канавы сбились с ног. Экстренными выпусками ежедневников размахивают на всех углах.

Что за шум? Успокойтесь, братцы.

Думаете, пропал господин Рольт, мультимиллиардер?

Спешим заверить уважаемых читателей, что это не так. Если он жив и у него остался хотя бы грошик за подкладкой, ему чертовски повезло.

Сегодня утром выборный окружной трепач от партии нелицемерных, которая представляет в правительстве интересы и нашей группы, объявил официальный вопрос к Верхней Полупалате. Этот вопрос будет обнародован завтра в „Вестнике обеих Полу-палат“. Преамбула к нему перечисляет ряд конкретных персон и весьма щекотливых обстоятельств.

Видимо, волна самоубийств в политических кругах не заставит себя долго ждать.

Ибо „Дело Рольта“ — ниточка, и она приводит к целому клубку деяний преступной сверхбанды, обирающей население и покупающей наших государственных мужей пачками либо в розницу. Кстати, высшие чины Общенациональной легавки куплены бандитами в первую очередь, за исключением разве тех, кто входит в число руководителей сверхбанды и печется о своей тайной должности больше, нежели о явной.

Мы давно собираем материалы об этой невообразимой язве, разъедающей наше общество сверху донизу. Настало время их обнародовать.

Начнем с пресловутого г-на Рольта.

Его кличка — „Папаша“, его подлинное имя никому не известно, да и чёрта ли в нем. Его должность — главный финансист сверхбанды. Видимо, руководство преступной корпорации решило уволить „Папашу“, а его должность и финансы передать другому лицу. Почему уволить? Скорее всего, проворовался. Как уволить? О, в уголовном мире хорошо умеют отстранять от дел. Причем бесследно.

Бедняжка Рольт. Где, в какой точке океанского шельфа упокоилось его тело, одетое в саван из бетона самой лучшей марки?..

Вместе с ним исчез его личный секретарь Патке, бывший карманник, бывший сутенер, впоследствии международный аферист по кличке „Вьюн“. То ли он предал своего патрона, то ли разделил его участь. Темна вода в колодце.

Но если бы пропал только секретарь...

А то ведь на бирже началась форменная катавасия. Испарились все 102 миллиарда, которыми официально заправлял господин Рольт по неофициальному поручению сверхбанды. Да-да, в течение суток после похищения, пока еще никто не забил тревогу, а сам Рольт числился среди загулявших где-нибудь в веселом домишке, случилось вот что. В разных банках страны неизвестные лица предъявили векселя и чеки на астрономические суммы, за подписью Рольта. В итоге кредит мультимиллиардера мигом оказался расхватан по кускам. Мало того. Все маклеры „загулявшего“ магната получили письменные распоряжения хозяина, согласно которым передали все пакеты акций предъявителям записок.

И от стомиллиардной казны остался пшик...

Однако есть в стране человек, нежданно-негаданно разбогатевший эдак на сотню миллиардов. И это — любопытное совпадение.

Читайте в наших следующих экстренных выпусках:

„Чем замазаны глаза правительства“

„Почем у нас легавые“

„Доход от «дымящей смерти»“

„Лекари на оброке“

„Наследник господина Рольта — господин Б.“

„Сверхбанда бессмертна?..“

Убедительно просим заинтересованных в этом деле лиц не стрелять в сотрудников „Мы — против“ и не поджигать помещение типографии. Серия экстренных выпусков, первый из которых вы держите в руках, печатается в некоей нейтральной державе спецбригадой „Мозгового 6унта“.

А если правящие круги попытаются наложить арест на ввозимый в нашу свободную страну тираж... Подчеркиваем: попытаются. Комментарии будут излишни. Давно известно, на ком именно пылают головные уборы.

Дочитав статью, Патке хихикнул. Он нажал педаль, открылось пышущее жерло топки. Скомканный ежедневник полетел в ревущее пламя, мгновенно обернулся черным трепещущим мотыльком и, увлекаемый тягой, пропал. Патке подбросил два совка углей и закрыл заслонку. Затем дал пару, и локомобиль с кряхтеньем и свистом выполз из кустов на дорогу.

Одна восьмая часть суток отделяла Патке от приземистого подслеповатого строения, похожего на гипертрофированный бетонный дот, с вывеской над стальной дверью: «Отделение Интербанка в Луазеро».

Человек, стоявший у распахнутого окна двухместного номера на третьем этаже отеля «Луазеранес», меланхолично разжевывал сушеный каббат. Извлекши последнюю каплю смака из терпкой лужицы во рту, он длинно сплюнул, не разжимая зубов. Похоже, мишенью ему служила стальная дверь Интербанка на той стороне улицы, однако дистанция значительно превышала возможности снайпера. Плевок, вылетевший под идеальным углом, описал неизбежную баллистическую кривую и шлепнулся посреди песчаной мостовой, прямо в центре эллипса рассеивания, обозначенного сотней предыдущих плевков, если не двумястами. Бросалась в глаза отменная, прямо-таки мастерская кучность, с которой человек упражнялся в своем нехитром занятии.

— Эх, кабы ветер попутный, — пробормотал он.

— Чего? — откликнулся из глубины номера человек без рубахи, в шароварах с помочами.

— Ничего. Жара, говорю.

— Распроперетарарах мою-твою и так и не так и не этак, — замысловато молвил человек без рубахи. — Тарах ее трах-тах, жару эту...

Он поднес к губам флягу из тыквы-горлянки и шумно отхлебнул.

Стоявший у окна запустил пальцы в кисет, достал очередную порцию каббата и сунул за щеку. Его нижняя челюсть вяло задвигалась, готовя баллистическое сырье, и вдруг остановилась, чуточку отвиснув. Владелец челюсти помедлил, потом скакнул вбок, чтобы укрыться за сетчатой гардиной от взглядов с улицы.

— Пушку! Живо! — полушепнул-полувскрикнул он.

Полуголый человек схватил стоявшее в углу длинноствольное ружье, подскочил к напарнику. Не отрывая взгляда от окна, тот протянул руку и взялся за цевье оружия.