Боб Шоу - Судный день Орбитсвиля

– Я и не думал смеяться, – Никлин опроверг свои слова легкой улыбкой. – Лучше не делайте этого, – предупредил Кингсли. – Будете смеяться над Кори, я вас в порошок сотру.

– Не обращайте внимания, Герл. – Монтейн похлопал здоровяка по колену. Некоторая сухость в его голосе говорила о том, что он восстанавливает душевное равновесие. – Я дам вам знак, когда потребуется стереть Джима в порошок.

"Разговор окончен", – резюмировал про себя Никлин. Он вновь был вынужден признать, что дух старикана на редкость крепок. Чтобы показать Монтейну, что считает его поведение неспортивным, Никлин повернулся к нему спиной и позволил своим мыслям вернуться к Дани Фартинг.

Когда же прибудет колонна. Они с Монтейном совершили перелет из Бичхеда в Нью-Таранто, ближайший к Альтамуре аэропорт, всего за сутки. Герл Кингсли выехал в тот же день на грузовике Монтейна и добрался за пять дней, но, чтобы уложиться в этот срок, гнал как сумасшедший, без сна и отдыха. Никлина очень интересовало, была ли эта поспешность вызвана верностью своему хозяину или же нежеланием провести слишком много ночей в обществе Милли Монтейн. ("У вас прекрасная жена, хозяин, но она все же законсервирована".) Все остальные машины еще четыре дня назад находились в Бичхеде, дожидаясь сигнала. И вот, получив телеграмму Монтейна, колонна тронулась в путь. Они наверняка делают остановки для отдыха, поэтому предсказать срок их прибытия довольно сложно.

Решив не ломать голову над этим вопросом, Никлин огляделся вокруг. И тут увидел нечто необычное. В нескольких шагах от него на склоне холма росли цветы, похожие на тюльпаны. Когда безразличный взгляд Джима упал на их заросли, головка одного цветка вдруг отделилась от стебля и упала на землю. Не зная, чем занять свой уставший от безделья мозг, Никлин стал лениво размышлять, обычны ли такие явления в мире флоры, или же это из ряда вон выходящий случай.

Джим уже начал уставать от этих размышлений, когда произошла вторая странность – у его левого уха раздалось стремительное жужжание, и короткая воздушная вибрация коснулась его щеки. Должно быть, шершень. Но в звуке присутствовало что-то необычное, в нем чувствовалась какая-то сила. И тогда Джима осенило.

– Кори, – сказал он спокойно, – может, это прозвучит, как одна из моих шуток, но, по-моему, в нас стреляют.

– Стреляют! – Кингсли откинул голову и, широко разинув рот, захохотал. Возможно, именно раскрытый рот и спас ему жизнь. Пуля, которая могла разнести ему череп, пробила навылет обе щеки. Кингсли недоуменно прижал руку к рваной ране и, заливаясь кровью, повалился набок.

Никлин, не веря своим глазам, смотрел на него. Потом, сообразив, что все еще сидит выпрямившись, поспешно упал животом на груду камней. Шляпа отлетела в сторону. Он посмотрел в сторону Монтейна, тот тоже лежал, прижимаясь к земле и пронзал Никлина обвиняющим взглядом. Джим хорошо понял эту логику страха – ведь именно он сообщил о выстрелах, значит, он и является их причиной.

"Что же дальше? Что, черт побери, делать?" – эти вопросы отбивали барабанную дробь в его мозгу. Джим начал беспомощно озираться.

– Ружье, – свирепо прошептал Монтейн. – Где ружье?

– Осталось в доме.

– Вы должны были взять его с собой. – Лицо Монтейна посуровело. – Вы должны были…

Его слова заглушил свист пули. Чиркнув по камню, она с воем раненого зверя рассекла воздух над головой Никлина. Джим, никогда прежде не видевший рикошета, испуганно глазел на выбоину в камне.

– Отправляйтесь за ружьем, – приказал Монтейн.

Никлин кивнул и заскользил по направлению к лишенному растительного покрова пятачку спекшейся земли. Достигнув его, он вскочил на ноги и помчался вниз по единственной расчищенной дорожке, отчаянно прыгая через целые лестничные пролеты. За несколько секунд он достиг подножия холма и со всех ног ринулся к украшенному колоннами особняку.

"Неужели это все наяву? – спрашивал он себя. – Кто бы, интересно, это мог быть? Кто-то действительно хочет нас убить, или несколько пьянчуг решили после неудачной охоты пострелять во все, что движется?”

Тут Никлин вспомнил, что выстрелов-то он и не слышал. Это означало, что стреляют реактивными патронами, по сути, миниатюрными ракетами. Их, несмотря на невысокую точность такого оружия, очень любили некоторые охотники. У этого оружия отсутствовал резкий звук, способный испугать жертву. Может, это и правда парочка подвыпивших охотников-неудачников? Прошла, казалось, вечность, прежде чем он достиг широких ступеней особняка. Джим вбежал сквозь распахнутые двери в затененную прихожую. "Наверное, мне и воспользоваться им не придется", – твердил он себе, срывая ружье со старинной дубовой вешалки. Даже в это мгновение в нем проснулся любитель техники, по достоинству оценивший невесомость изделия. Он выскочил обратно под солнечные лучи, прикрыл глаза рукой и посмотрел на холм, надеясь увидеть спускающихся Монтейна и Кингсли. Но холм был пуст, все вокруг замерло в тревожной неподвижности. Джим взглянул на часы и с изумлением осознал, что с того момента, как он начал свой стремительный спуск с вершины холма, прошло всего сорок-пятьдесят секунд. Никлин снова помчался во весь дух. Мимо промелькнули цветочные заросли, хитросплетение парковых строений, и вот он снова на каменистой площадке. Монтейн, стоя на коленях, склонился над Кингсли, пытаясь с помощью носового платка остановить хлещущую кровь. Никаких других перемен Никлин не заметил. Он пригнулся как можно ниже, засеменил по камням и ничком свалился рядом с Монтейном.

– Ну? – выдохнул Джим. – Что?

– Ничего. Все то же.

– Вы уверены.

– Я видел поднятую пыль.

Никлин прочел в глазах Монтейна просьбу о помощи. Этот взгляд не оставлял Джиму выбора, лишая его возможности остаться сторонним наблюдателем.

– В таком случае…

Он установил ружье на низком валу из земли и мелких камней и медленно приподнял голову, раздумывая, успеет ли уловить тот миг, когда реактивный снаряд разнесет ему череп. Солнечные лучи беззвучно лились на зеленое великолепие трав, кустарников, деревьев. Все дышало покоем и безмятежностью.

Джим заглянул в электронный прицел. Картина мгновенно изменилась. Изображение не было увеличенным, но благодаря устройству, собиравшему и обрабатывавшему визуальную информацию, стали отчетливо видны мельчайшие детали. В этом странном, несколько иллюзорном мире, листва оказалась прозрачной. Сквозь едва различимые призраки растений Никлин совершенно отчетливо увидел две человеческие фигуры. Люди, извиваясь словно змеи, подползали к холму.

Привыкший к техническим играм Никлин быстро освоился с ружьем. Он навел крест прицела на ближайшую из фигур и нажал на спуск. Его опалила жаркая волна, и человеческая фигура вдруг потеряла свои очертания, превратившись в бесформенное пятно, таявшее на глазах. Мгновение спустя Джим услышал глухой разрыв.